Круглый год "Час Земли"

02 апреля 2012, 12:06

Фото Даниал Окасов©

Я часто смотрю на обувь высокопоставленных чиновников. Не потому, чтобы полюбоваться, насколько хорошие у них туфли, а чтобы еще раз укрепить свое убеждение: несмотря на дождь, снег и слякоть, представители власти всегда выходят из служебного авто в идеально чистой обуви. Не знаю, как они это делают.

Я вспоминаю об этой загадке, когда мы с фотографом идем по улицам Коянды, утопая в грязи. Хотя слово "улица" здесь использовано условно. На самом деле в этом поселке, расположенном менее, чем в 20 километрах от столицы, ни улиц, ни дорог нет в принципе. Чтобы пройти к любому дому, нужно преодолеть огромные лужи, которые, впрочем, лучше назвать мини-озерами.

"В сапогах выхожу из дома, прохожу через грязь и лужи, дохожу до автобусной остановки. Сыну отдаю сапоги, надеваю туфли и еду на работу. Оттуда приезжаю, звоню: "Сынок, приди". Он приходит, я сапоги надеваю, кладу туфли в сумку и иду домой. И все так делают", - рассказывает местный житель, назовем его Жан (мужчина сказал, что работает в Астане в серьезной организации, и не хочет, чтобы кто-то из сотрудников узнал, что он рассказывает о своих проблемах журналистам). Мужчине 42 года. Такое впечатление, что он долго ждал собеседника, давно хотел кому-нибудь излить душу.

"Дорог нету, света нету, воды нету. 15 километров от Астаны - это же позор на весь мир! Ну, как так? До такой степени чиновники оборзели. Это же столица, статус же должен быть. Ведь в 25 минутах от города живем. Какое может быть ВТО, ООН, ОБСЕ? На каком основании продаются участки, если к ним не подведены коммуникации?" - говорит взволнованно Жан.

На самой окраине Коянды обособленно стоит дом еще одного местного жителя, работающего в Астане, - Куаныша Сембаева. Он младше Жана лет на десять. У Куаныша жена и сын. Молодой человек - ученый, он занимается исследованием стволовых клеток в Национальном научном медицинском центре. Работа, говорит, очень увлекательная, но предпочитает в выходной день о ней не говорить.

"Вы как раз вовремя, мы сейчас чай будем пить", - говорит он и приглашает нас зайти в дом. Супруга Куаныша испекла лепешки. Электричество в этой семье на вес золота и только для гостей. Четырехлитрового бензинового генератора хватает на 8 часов. Когда нет бензина или аппарат сломается, в доме Сембаевых зажигается обычная свеча. Весенним вечером смотреть со стороны на дом, где на кухне виднеется огонек от свечи, зрелище для 90-х годов, может, и привычное, но для сегодняшнего дня кажется каким-то дремучим прошлым.

"15 миллионов населения и мы не можем…как Китай 1,5 миллиарда населения прокармливает? Я удивляюсь до сих пор, для меня дилемма, понимаете, дилемма: как 1,5 миллиарда населения можно прокормить, одеть, обуть и весь мир обеспечивать? Вот с кого надо пример брать. А у нас что в Казахстане? Коррупция везде, особенно в Астане, и никто с этим не борется, никто ничего не делает, потому что коррумпированность столпроцентная везде", - продолжает свой поток мыслей Жан. У него, как и Куаныша, нет своего электричества. Установку столбов и подключение тока он оценивает в неподъемную для себя сумму - от 3 до 3,5 тысячи долларов. Жан зарабатывает 47 тысяч, его супруга 65. На эти деньги они и живут, воспитывая троих детей.

"Государство нас ставит в такое положение, когда мужчина не может прокормить свою семью", - говорит Жан и заявляет, что он никогда не рассчитывал и не собирается рассчитывать на помощь государства и вообще привык сам всего добиваться. Вот, например, дом же он построил сам, и всего за три месяца.

Жан живет в Коянды год, Куаныш - три года. То есть первый зимовал в таких условиях пока только один раз, а для второго нынешняя зима в этой местности уже третья. Может быть, поэтому о жизни в Коянды Куаныш уже говорит спокойнее, нежели его односельчанин.

"Свой угол, есть свой угол. Мы до этого (до 2009 года. - Прим. автора) год снимали квартиру в городе, тяжело, конечно, было", - рассказывает Куаныш. То есть, для него теперь жизнь стала легче. Пусть даже и проблем стало больше. Хотя, я заметил, что за весь разговор Куаныш ни разу не пожаловался на свою жизнь. Он рассказал, что за свою научную деятельность получает 62 тысячи тенге в месяц.

"Воды здесь нет, воду покупаем. Литр - 1,8 тенге. А в день литров 30 воды надо каждой семье. Вот и считайте", - сокрушается Жан. Мужчина начинает разговор о причинах событий в Жанаозене, затем переходит к теме революций в арабских странах, но, слава богу, его зовет в дом супруга, и он быстро с нами прощается.

Уже совсем стемнело, когда мы с фотографом собрались идти назад, но к тому времени мини-озера превратились в настоящие моря, и преодолеть их пешком кажется практически невозможно.

"Я вас подвезу до автобусной остановки", - говорит теперь уже наш знакомый - специалист по стволовым клеткам. У Куаныша старенькая "Нива", которая его, надо сказать, очень спасает.

Уже в автобусе вспоминаю предложение сенатора Светланы Джалмагамбетовой.

"Идет второй год реализации комплексного плана по развитию сел пригородной зоны, и второй год не выделяется ни одной копейки на эти цели. Ответ один - слишком капиталоемкие проекты. Но, извините, куда все смотрели, когда составлялся и утверждался план? На 2012 год было предусмотрено выделение одного миллиарда 945 миллионов тенге на пять сел. Есть даже письмо министра индустрии и новых технологий, что будут предусмотрены средства при корректировке бюджета. Вот сегодня рассматривается корректировка бюджета, а денег как не было - так и нет. Уважаемый Карим Кажимканович, может, пошлете противников выделения средств в командировку в Коянды или Талапкер, пусть поживут пару дней без света, может, тогда почувствуют проблемы селян", - высказалась как-то она на одном из заседаний верхней палаты парламента.

Я тоже был бы не против такого эксперимента. А заодно в очередной раз проверил бы свою идею про туфли высокопоставленных чиновников. Хотя, скорее всего, если высокопоставленные чиновники все же приедут в Коянды, моя легенда о чистой обуви будет разрушена.

P.S. Всемирная акция "Час Земли- 2012" побила рекорды прошлых лет по количеству стран-участниц - свет выключили в более чем пяти тысячах городов 147 стран мира.

Ренат Ташкинбаев