Разведчик КНБ рассказал о службе в Афганистане

В рамках 30-летия независимости Казахстана под общей редакцией председателя КНБ генерал-лейтенанта Карима Масимова подготовлены к изданию книги "Хроники отечественной спецслужбы. Истории о людях, событиях, фактах" и "Государственная граница". Они повествуют о службе оперативных работников и пограничников, которые внесли достойный вклад в дело обеспечения национальной безопасности и охраны рубежей нашего государства.

Tengrinews.kz публикует отрывки из книг. Это воспоминания казахстанского разведчика о службе на дальних рубежах.

Время возвращаться в Афган

"Они никогда не спят, никогда не болеют, не устают, не имеют права на ошибку. А когда все спят, есть люди, которые охраняют их безопасность…"

Август 2021 года. В Афганистане – государственный переворот. Власть захватил "Талибан". Президент Гани, ряд влиятельнейших политиков бежали из страны. Боевики заняли президентский дворец.

В городе паника, население в страхе. Люди беспорядочно пытаются бежать из страны. На телевизионных экранах – душераздирающие кадры с падающими с самолета людьми, пытающимися любыми способами улететь из страны, с родителями, бросающими своих детей американским солдатам… Хаос и беспорядок.

По решению руководства КНБ Казахстана заблаговременно из страны вывезены члены семей дипломатов и административно-технический персонал Посольства. Затем дополнительно сокращается штат и проводится срочная эвакуация.

Талибы объявляют контроль над всей территорией страны, последняя цитадель сопротивления – Панджшер - продержался три недели. Объявлено временное правительство, в стране провозглашен шариат, введены строгие ограничения. Минимизирована роль женщины в обществе, запрещены их изображения, наложен запрет на музыку. Страна откатилась в средневековье…

Международные террористические организации выражают солидарность талибам, поздравляют их и надеются создать халифат… Возросла угроза всплеска терроризма по всему миру… Новые вызовы – рабочие будни КНБ. Настало время возвращаться в Афганистан…

Я родился в многодетной семье в поселке под Семипалатинском, недалеко от печально известного ядерного полигона. Все мое детство прошло под вечным синим небом в бескрайних степях, которые время от времени связывались между собой яркими вспышками в форме больших грибков – как оказалось, ядерными испытаниями.

Я застал наземные взрывы, которые позже запретили. На такие случаи у нас были подготовлены небольшие окопы, мама говорила, что при появлении таких грибков надо ложиться в яму, накрываться войлоком и повторять "бисмилляхи-рахмани-рахим".

Нам, детям, было интересно наблюдать за ядерным взрывом: вспышка, грохот, сильный порывистый ветер, раскачивающий степной ковыль… Апогеем этого всего становился устремляющийся ввысь гриб, простиравшийся над степью как Колосс Родосский. Он напоминал мне титана Атланта, держащего небосвод на своих плечах в месте, где встречаются земля и небо в древнегреческих мифах. Тогда я и не подозревал, что похожие вспышки, пусть и без грибов (и слава богу), будут появляться в моей жизни довольно часто…

Окончив школу, поступил в институт на учителя математики. Эта профессия была самой престижной в нашем понимании. И вот мы с моим другом детства Дауреном, выпускники педагогического училища, преподаем в средней школе. Я физику и математику, он – историю. Я встретил свою любовь, женился, ждали первенца.

А Даурен как настоящий романтик мечтал стать то чекистом, то фронтовым разведчиком, то Рихардом Зорге. Тогда еще были свежи воспоминания о Великой Отечественной.

В один из осенних пасмурных дней Даурен предложил мне составить ему компанию на встрече. Мы зашли в здание местного райисполкома, где нас ждал инкогнито, имя которого для меня по сей день остается загадкой. Только тогда Даурен сообщил, что идет на беседу с человеком из КГБ на предмет возможного прохождения службы в органах. После разговора с Дауреном человек-инкогнито решил побеседовать и со мною. Через некоторое время он появился в нашем поселке и сообщил мне, что я зачислен в распоряжение Первого главного управления КГБ СССР, что стало для меня неожиданностью.

Так я оказался в Москве, где на мандатной комиссии мне пришлось ответить на множество вопросов. Ключевым оказался ответ на вопрос о моих предпочтениях по изучаемому языку. Я хотел освоить турецкий, о чем и заявил. Но комиссия определила в качестве моего языка обучения пушту. Значит, поеду в Африку, подумал я… но, как оказалось, это Афганистан.

Через некоторое время после выпуска меня отправили в первую длительную заграничную командировку в Афганистан офицером безопасности (помощник официального представителя КГБ) консульства в Герате.

Афганистан – страна контрастов. Это был другой мир, самобытный, со своими устоями, совсем не похожий на Советский Союз. Вспомнилась фраза Киплинга "Западу и Востоку не сойтись". Древнеримская строгость и лазурит кабульских мечетей, строгая латиница кварталов Нью-Йорка и арабская вязь извилистых улочек Герата. Густые пряные ароматы цитрусов Джелалабада и садов Кандагара, где растут знаменитые гранаты без косточек.

Страна зажгла меня мозаикой племен и традиций, пестрой, как афганский ковер, сотканный из вековой мудрости, крикливости восточных базаров, почти мистического умения выживать, несмотря ни на что, и какой-то философской устремленности в будущее. Знаменитая "гробница империй". Как сказал лавочник на базаре: "На этой земле рождались и растворялись, оставив многое в наследство, великие цивилизации. О Кушанской напоминают руины буддистских статуй в Бамиане, греко-бактирийская донесла до нас свои золотые сокровища. Нашего поэта Руми ставят на Бродвее, а гератские миниатюры перекочевали в персидские и китайские книги". Нравы настолько контрастны, что злейший враг превращается в гостеприимного хозяина, принимая гостей.

Шла война. По прибытии в Кабул нас ожидала пересадка на вертолет в Герат, мое первое место службы. В полете я задремал, мне приснились родные края: синее небо, бескрайняя степь и горький, но родной запах жусана. Как вдруг голос матери сказал мне: "Балам! Прячься в яму, быстро под войлок, гриб!"

Грохот… Я проснулся от шума неуправляемой ракеты, пролетевшей в нескольких метрах от меня. "Вспышка справа, "стингер"! Душманы бл…!" – крикнул пилот. Пришлось взлететь еще выше, чтобы не попасть под обстрел переносного зенитно-ракетного комплекса. Посадка растянулась на 20 минут дольше обычного, мы парили в небе, пока "Вымпел" не зачистил местность от моджахедов.

Десантирование сулило мне новые сюрпризы – вертолет не приземлялся, пришлось прыгать с полной выгрузкой и автоматом. На вопрос, почему не садится, встречавший офицер, переодетый в местного жителя, ответил: "Так сбить же могут! "Вертушка" все-таки". "Интересная логика, а как же мы? – подумал я, – пехота в расход?!" Поняв мое изумление, видавший виды разведчик неоднозначно улыбнулся и сказал: "Добро пожаловать в Афганистан".

Обстановка в Герате была сложной. Моджахедами командовал легендарный Исмаил Хан, с которым через 25 лет мы будем пить чай, мило беседуя об оперативной обстановке в постталибском Афганистане, но это уже другая история… Тогда его люди встретили меня огнем ПЗРК "Стингер".

Работа официальных представителей сопряжена с постоянными рисками. Наряду с собственной безопасностью, они отвечают за безопасность всего дипломатического или консульского учреждения, контрразведывательный режим, морально-психологическую обстановку в коллективе, за его сплоченность и досуг. В мою первую командировку в страну, где идет война, я определил приоритеты: безопасность моих коллег-сотрудников Посольства стояла выше собственной. Они никогда не спят, никогда не болеют, не устают, не имеют права на ошибку. А когда все спят, есть люди, которые охраняют их безопасность.

Странности жизни и непредсказуемые моменты случаются в нашей работе на каждом шагу. Во второй командировке в 2000-х годах у меня на связи был конфиденциальный помощник из джихадистской среды. Он докладывал текущую оперативную обстановку в городе, давал актуальную информацию по ключевым лидерам вооруженной оппозиции, местах дислокации, связях с иностранными спецслужбами, каналах поставок вооружения и военной техники.

С ним сложились весьма доверительные отношения. Восточный менталитет дал знать о себе, работать с ним было интересно: в поисках прибыли он предлагал мне различное вооружение, в том числе "Стингеры". Показал фото, говорит: "Вот он, мой красавец, давно со мной. Еще со времен джихада (советско-афганская война). Я им не один вертолет сбил в Герате в то время. Я был единственным, кто им мог управлять. Этот экземпляр первый был тогда…"

И тут меня осенило… Сопоставив временные рамки, я понял, что душевный восточный друг, сидевший передо мной, – тот самый душман, "встретивший" меня в Герате в первую командировку. Я, говорит, был первым ПВОшником у Исмаил Хана. Ирония по-афгански, улыбнувшись, подумал я.

На вопрос, зачем мне, дипломату, "Стингер", он ответил: "Для защиты посольства от шайтана и прочей нечисти… Это Афган, здесь всякое бывает. Ну, например, зачем тебе, дипломату, бронежилет? – резонно спросил собеседник. Вот. По этим же соображениям, почему бы не "Стингер", – подытожил он. Позже он помог установить мне контакты с тем самым Исмаил Ханом, который "обеспечил мне фронт работы" в первую командировку.

Во время второй командировки в Кабул в казахстанское посольство обратилась молодая женщина, представившаяся гражданкой РК. Она сообщила, что удерживается в рабстве. Выпускница детдома в Туркестанской области познакомилась с афганцем, который вскружил ей голову. В итоге расписались, он захотел познакомить девушку с родителями в провинции Кандагар и пообещал вернуться в Казахстан после этого.

В Афганистане супруг резко поменялся, стал грубым и жестким. В пригороде Кандагара заставил ее одеться в чадру и запер в комнате. В течение 7 лет незаконно удерживал молодую женщину в неволе, запрещая ей любые контакты с родственниками и перемещения. Рассказала, что дважды пыталась бежать, но... В третий раз сестра мужа сжалилась над ней и помогла бежать в Кабул. Она мечтала только об одном: вернуться на родину и забыть весь этот кошмар.

Мы разместили беглянку с двумя детьми в посольстве. Охрану обеспечивали подчиненные мне военнослужащие нашей Пограничной службы, отвечающие за физическую защиту посольства. Через два дня с группой вооруженных лиц явился муж. Два дня они осаждали диппредставительство. Не совсем адекватный гражданин требовал выдать его жену и детей, в противном случае грозился принять самые радикальные меры.

После многочасовых и безрезультатных переговоров я решил действовать. Спрятав женщину в бронированный автомобиль, мы вместе с помощником через запасные ворота (они обычно закрыты) вырвались на аэропортовскую трассу. Конечно, мы выиграли время, но… Это не осталось незамеченным. Разгневанный муж и его соратники бросились в погоню. Раздались выстрелы. Пока в воздух…

К счастью, сработали оперативные контакты с местной полицией и спецслужбами. Сначала они остановили вооруженную до зубов "команду" у въезда в аэропорт, чуть-чуть дольше досматривали машину, проводили опрос водителя…

В это время мы решали непростую задачу – посадить в самолет женщину с детьми, не имея на то законных прав. Хотя бы потому, что у детей элементарно отсутствовали метрики. И все же самолет на Душанбе, где беглянку ждал наш ОП в Таджикистане, благополучно взлетел. Мы сделали все, чтобы помочь нашей гражданке вернуться домой.

Когда мы прощались, глаза казахстанки и ее детей наполнились слезами счастья и ожиданий. "Рахмет вам! – сказала она. – Да хранит вас Аллах!" Слезы счастья наших граждан, благополучие нации – лучшая награда и результат работы сотрудников органов национальной безопасности…

"Доверяй, но проверяй!" – таков был главный принцип в ходе выстраивания контактов с местными силовыми структурами. Как говорится: "Не бывает дружественных спецслужб, есть спецслужбы дружественных государств". И в этом плане менталитет афганских коллег был весьма своеобразен, если не сказать жестче. Мы никогда не исключали вероятности ведения двойной игры. И тому есть пример.

Наряду с обеспечением безопасности посольства и выполнением иных обязанностей основное время уходило на решение приоритетных задач официальных представителей: поиск и выявление наших граждан – членов международных террористических организаций и нейтрализация казахских джамаатов за рубежом. Чтобы "птичка" оказалась "в клетке", мы при взаимодействии с местными партнерами подбирали агентуру, проникали в среду, вели разработку, устанавливали местонахождение и давали наводку для задержания.

Так, по нашей наводке в одной из северных провинций задержали гражданина РК, члена ДАИШ, осужденного за организацию теракта в одном из городов Казахстана. Казалось бы, задача выполнена, дело за малым. Однако боевик содержался в следственном изоляторе, начальник которого, выражаясь современным языком, был "оборотнем в погонах".

Выяснилось, что начальник СИЗО был связан с терструктурами и вел с ними переговоры по "освобождению" боевика, имевшего репутацию первоклассного инструктора-подрывника. Ему предлагали большие суммы, назревал "аукцион". Наш сценарий оказывался на грани срыва.

Пришлось приложить немало усилий по экстрадиции нашего "туриста". И здесь результат обеспечила работа на упреждение. А если откровенно, то личные контакты с первыми руководителями силового блока и Совбеза страны, которые позволили нам опередить террористов. Боевика сначала этапировали в Кабул, а затем экстрадировали в РК. Выяснилось, что террорист намеревался организовать подрывные акции в нашей стране. Благодаря усилиям КНБ очередная угроза национальной безопасности была благополучно ликвидирована.

Утром 8 марта я проснулся раньше обычного, думал, посплю еще немного. Приснилась семья, ждавшая меня на родине. И вдруг жена кричит: "Гриб! В укрытие!.."

Раздался взрыв, потом еще. Началась стрельба.

В моей комнате разбилось стекло. Первым делом вышел по рации на пограничников, объявил боевую тревогу, бойцы заняли позиции. По пути в посольство партнеры сообщили: "Бой у военного госпиталя, атаковала группа смертников. Один подорвал себя у входных ворот, штурмовая группа проникла внутрь и заняла два этажа".

Военный госпиталь расположен практически напротив нашего диппредставительства, нас разделял небольшой сад – метров 100. Боевики были окружены, единственное место отступления – наше посольство. "Необходимо организовать оборону", – подумал я…

Прибыл в посольство, проверил готовность наряда, удостоверился, что коллектив в укрытии согласно утвержденному плану эвакуации. Разместившись с бойцами погранслужбы на крыше посольства, мы видели все происходящее внутри госпиталя. Давали наводку партнерам по местам расположения боевиков. Благодаря этому местный спецназ успешно провел зачистку. Операция продлилась 5 часов, которые показались нам вечностью.

Через два месяца после мартовских событий пограничники, завершив миссию, готовились к отъезду на родину. Собирали личные вещи, шутили… Я стоял на балконе своего кабинета, смотрел на эту житейскую суету и наслаждался ранним майским утром.

Раздался звонок, я вошел внутрь, поднял трубку. Голос на другом конце: "Балам, гриб!"

Раздался сильнейший грохот…

Я понял, что подорвали входные ворота посольства. Взрыв был одиночный, но достаточно мощный. Прибыв в здание посольства, я увидел, что все стекла в дипмиссии, резиденции посла и доме дипломатов разбиты, выбиты дверные проемы. Окно третьего этажа проломило навесную конструкцию перед входом в посольство. К счастью, никто не пострадал.

Партнеры сообщили, что ранним утром в 3 километрах от нас взорвался еще и бензовоз, наполненный взрывчаткой. В месте взрыва образовалась воронка глубиной 7 метров. Погибло более 500 человек, в радиусе 5 километров все здания остались без стекол. Данный теракт спровоцировал массовые беспорядки в городе, из-за которых движение в столице было парализовано.

Несмотря на все это, я должен был встретить вновь прибывшего помощника в аэропорту. Чтобы не привлекать внимание манифестантов и полиции, пришлось замаскироваться – одеться в местную одежду, взять неприметный автомобиль (предоставленный источником) …

В городе беспорядочно стреляли. В аэропорту я, улыбнувшись, приветствовал помощника на местном языке: "Добро пожаловать в Афганистан" … На его лице было столько эмоций, смятение и вопросы. Как и у меня 20 лет назад в Герате... Хорошо, что не пришлось десантироваться с полной выгрузкой и автоматом.

В 90-х годах, когда Афганистан раздирала гражданская война, в Пакистане возникло новое движение, которое окажет влияние на расстановку сил в регионе и мировую геополитику – "Талибан". Это группировка религиозных фанатиков, обученная военному делу пакистанскими спецслужбами, пособники международных террористических организаций. Их свергли в 2001 году. И мало кто предполагал, что через два десятилетия они триумфально вернутся в Кабул и заставят население страны цепенеть от страха.

Однако это произошло, и мне предстоит очередная, безусловно, трудная командировка в эту непростую страну.