Иран и Саудовская Аравия на пороге войны? Мнение казахстанского политолога

Конфликт между Ираном и Саудовской Аравией резко обострился. Как сообщают СМИ, Эр-Рияд поделился разведданными с США, предупредив о неминуемой атаке Тегерана на цели в королевстве, что привело к повышению уровня боевой готовности американских и других военных на Ближнем Востоке. Директор Института азиатских исследований, политолог Султан Акимбеков оценил вероятность военного противостояния между Ираном и Саудовской Аравией, передает корреспондент Tengrinews.kz.

"Теоретически все, конечно, возможно. Особенно с учетом напряжения, которое всегда существовало в отношениях между Ираном и Саудовской Аравией. Из последних событий стоит привести в качестве примера атаку неизвестных беспилотников на нефтедобывающий комплекс в Саудовской Аравии в 2019 году. Саудиты тогда утверждали, что беспилотники были иранские. Хотя формально применить их могли и йеменские хуситы, против которых Саудовская Аравия с 2015 года ведет войну во главе коалиции из 10 мусульманских государств. Но это только частный случай в сложной истории отношений Саудовской Аравии и Ирана", - говорит политолог.

По его словам, надо иметь в виду, что Иран часто подозревают в том, что он поддерживает шиитов в разных мусульманских странах с суннитским большинством населения. Например, он поддерживает Хезбаллу в Ливане, правительство Сирии в лице Башара Асада, который принадлежит к алавитам, в Иране признают их шиитами. В конце октября в Ираке премьер-министром стал Мухаммед ас-Судани, которого считают близким к Тегерану. До недавнего времени Иран поддерживал шиитов-хазарейцев в Афганистане. При этом в самой Саудовской Аравии шииты населяют нефтедобывающую Восточную провинцию и саудовские власти очень опасаются иранского влияния. Шииты также составляют большинство в Бахрейне, где правит суннитская династия.

В то же время Саудовскую Аравию подозревают в том, что она поддерживала суннитов в Ираке, когда они боролись против власти шиитов в Багдаде. Аналогичным образом саудитов обвиняли в поддержке суннитов во время гражданской войны в Сирии. Характерно, что пустыни в Ираке и Сирии как раз населены арабскими племенами, родственными племенам из Саудовской Аравии.

"Так что противостояние имеет место, но сложно сказать, перерастет ли оно в большую войну именно сейчас. Понятно, что для Ирана было логично попытаться решить внутренние проблемы за счет того, чтобы либо добиться сплочения населения на основе идеи внешнеполитического противостояния, либо ужесточить внутреннюю политику на фоне внешнего конфликта. Если начнется война, это развяжет руки в том числе для подавления самых масштабных протестов, которые когда-либо происходили в Иране со времен исламской революции 1978-1979 годов", - отмечает Акимбеков.

По мнению эксперта, сейчас власти Ирана явно не справляются с протестами.

"И вопрос здесь не только в экономических сложностях, хотя они носят беспрецедентный характер, в том числе из-за того, что Иран много тратит на армию и силы безопасности, а также на военное присутствие за границей. Вопрос в том, что население стало выступать против самой идеи теократической власти в Иране, а это уже для нее очень опасно. В этом смысле гибель 16 сентября 2022 года в полиции нравов 22-летней студентки Махсы Амини из иранского Курдистана стала поводом к массовым протестам по всему Ирану", - говорит политолог.

В Тегеране пытаются найти способ снизить напряжение, считает эксперт. Но также они обвиняют внешние силы в провоцировании протестов. По его словам, вся эта история про возможность начала войны против Саудовской Аравии, старого соперника Ирана на Ближнем Востоке, как раз про это. Но все же маловероятно, что Иран начнет полномасштабную войну.

"Максимум, что возможно, - это нанесение воздушных ударов, в том числе с применением дронов. Тем более что у Ирана нет сухопутной границы с Саудовской Аравией, для войны с ней иранским войскам пришлось бы пересечь территорию Ирака в районе Басры, а затем еще и Кувейт.

Но здесь надо иметь в виду, что если в Саудовской Аравии нефть главным образом добывают в Восточной провинции, где проживают шииты, то в Иране ее добывают в Хузестане, где проживают этнические арабы. Например, в прошлом году здесь были массовые протесты из-за тяжелого экономического положения. К этому надо добавить национальные движения иранских курдов, азербайджанцев, белуджей и некоторых других. Поэтому, по большому счету, стороны вполне могут навредить друг другу при выходе на какой-нибудь чрезмерный уровень эскалации конфликта", - считает Акимбеков.

В регионе также много американских военных, они есть и в Саудовской Аравии, и в Ираке, Кувейте, Бахрейне, Катаре. По мнению политолога, они не останутся в стороне с учетом значения Саудовской Аравии для стабильности нефтяного рынка. Даже несмотря на то, что саудиты не так давно провели решение о сокращении квоты на добычу нефти странами ОПЕК на 2 миллиона баррелей в сутки, против чего выступали США.

"Поэтому максимум, что возможно, - обмен воздушными ударами по каким-то таким целям, поражение которых не вызовет полномасштабной войны. Так, после убийства американским дроном иранского генерала Касема Сулеймани 3 января 2020 года иранцы ударили по американским военным объектам в Ираке. Большой войны после этого не последовало. Скорее всего, ее не случится и сегодня. Тем более что в этот раз нет даже формального повода. Хотя, повторюсь, сегодня всякое возможно", - рассказал Акимбеков.

Политолог поделился мнением, чего добивается Иран, если решит начать конфликт с Саудовской Аравией.

"Теоретически власти в Иране в таком случае могут установить еще более жесткий контроль над ситуацией внутри страны, силой подавить волнения, может быть, мобилизовать армию. Возможно, они этим ограничатся. С военной точки зрения они не могут рассчитывать на победу в открытой войне. Им даже воевать особенно негде, у них нет возможности открыть сухопутный фронт против Саудовской Аравии. Можно использовать прокси-силы, проиранскую милицию в Сирии и Ираке, но это не решение проблемы, особенно при господстве в воздухе, которым обладают страны Персидского залива, не говоря уже об американцах. Конечно, можно попытаться усугубить энергетические трудности в мире накануне предстоящей зимы, которые и так поставили в сложное положение Европу, США и многие другие страны. В 1980-х годах Иран вел танкерную войну в Персидском заливе. Но тогда американцы сравнительно быстро взяли ситуацию под контроль. Сегодня у них в регионе больше военных сил и возможностей, чем было в тот период времени", - отметил Акимбеков.

Эксперт также прокомментировал, как возможный конфликт скажется на отношениях между Ираном и Россией.

"Хотя обе стороны отрицают поставки оружия, но иранские дроны в Украине все же как-то появляются и российские военные их явно используют. Если Иран решится вдруг на большой конфликт, ему понадобится все возможное оружие и те же дроны. Поэтому их поставки в Россию могут или совсем прекратиться, или сократиться в объемах. Все-таки производственная база в Иране недостаточна для обеспечения и самих себя, а еще и российской армии. В то же время, если Иран вступит в большой конфликт на Ближнем Востоке, ему может понадобиться координация с Россией по тем или иным вопросам, включая весьма чувствительные. Никто же не знает, в чем именно заключается взаимодействие Москвы и Тегерана в военно-политической области", - сказал политолог.

"Можно предположить, что все ограничится воинственной риторикой, включая вывешивание флагов, как об этом пишут в мировой прессе. Может быть, будут разовые удары, например, по иракскому Курдистану, как это уже было в сентябре. Но большая война Ирану все-таки не нужна, хотя сейчас, конечно, ничего нельзя гарантировать", - заключил Акимбеков.

Столичные новости — в специальном Telegram-канале. Подпишись прямо сейчас!

Жаңалықты бірінші болып білгіңіз келсе, қазақ тіліндегі Telegram-арнамызға жазылыңыз!