Приехали в солнечный Шымкент. 2008 год, ноябрь, тепло. Сказали, что будет встреча с Президентом. Настроение хорошее, солнечная погода. Хороший и светлый зал. Все было торжественно и чинно.
Приехали в солнечный Шымкент. 2008 год, ноябрь, тепло. Сказали, что будет встреча с Президентом. Настроение хорошее, солнечная погода. Хороший и светлый зал. Все было торжественно и чинно.
Когда все расселись по местам, вошел Президент в окружении министра и других руководителей. Начались бравые доклады. Каждый из нас сидел расслабленно, важно кивая головой и гордясь своими достижениями в отечественном здравоохранении.
Президент как-то грустно слушал все доклады, и по всему было видно, что он недоволен. На очередном торжественном докладе он прервал выступающего руководителя региона и спросил: "А что нужно делать? Верните предыдущий слайд. Расскажи, почему так? Как надо это исправлять?" Выступающий замолчал. "Садитесь. Где тот главный врач, который сейчас нас встречал?" - спросил он, глядя в зал. Главный врач встал.
"Ты же практик, вот расскажи мне, что нужно сделать еще для вас?" - спросил он. Наш коллега начал говорить общеизвестные факты и утверждения. Понятно, что в таких условиях любой потеряет дар речи.
Президент взял просто список присутствующих и наугад начал расспрашивать всех сидящих в зале и на память начал перечислять цифры из показанной презентации. Кто-то отвечал, кто-то просто молча смотрел в пол.
Мы судорожно начали вспоминать свои показатели, в зале установилась зловещая тишина. Было не ясно, на кого падет его выбор и вопрос.
Наш министр тоже молчал. Президент вкратце своими словами перечислял все, что он сделал для медицины, начиная от создания холдинга до объема выделенных средств на закуп оборудования и строительства больниц и поликлиник. "И что в итоге?" - с сожалением спросил он всех нас и продолжил: "Все они пылятся, стоят в коробках, не работают. Мы же его для народа покупали, почему не следите за этим? Я должен теперь это за вас сделать? Чего вам не хватает? Все, что нужно, выделяем, несмотря на кризис. Потому что нет ничего важней здоровья…"
Знаете, мне было стыдно. Стыдно за то, что эти факты действительно есть и что этими вопросами вынужден заниматься Президент. Стыдно за министра, на месте которого любой другой взял бы всю ответственность на себя и просто извинился бы, а он этого не сделал.
Стыдно за заместителей акимов, которые приехали к нему на встречу и не владели ситуацией вообще.
В общем, попало всем. Никогда не видел я его таким сердитым. Каждая его фраза попадала в точку. В самое больное место. Именно туда, где у нас не работает, ломается или не делается.
Есть критика необоснованная, когда популист или дилетант высказывает свои эмоции или пересказывает сплетни из газет. Есть критика профессионала, против чего обычно нет аргументов и оправданий. Кто бы что ни говорил, но я был поражен его знанием дела и пониманием причин наших проблем.
Разность финансирования, фрагментарность, недоступность помощи из-за бюджетного разделизма – эти понятия знает далеко не каждый менеджер здравоохранения. Он ими владел абсолютно профессионально. "Ну так централизуйте финансирование, создайте единый орган для этого. Мешают облздравы – переподчините Минздраву, не работает комитет, тогда отдайте эти полномочия местникам, там как раз кадров не хватает, но надо же что-то делать!" - говорил он, смотря каждому сидящему в глаза. А мы действительно об этом говорили очень давно и долго. Почти 20 лет. Шли мелкими шажками. Шаг вперед и два назад.
Талант политика любого ранга – это выбрать правильное решение из множества предложенных. Если решение правильное, то лавры достаются всем, если ошибочное – только политику. Потому что он выбрал. Он ошибся. Ему не простят.
К чему я это вспомнил? Именно с того совещания в Шымкенте началось все то, что сейчас делается в медицине. Это не дело, когда вопросами здравоохранения, образования, дорог и много чего еще начинает заниматься президент или премьер-министр. Каждый должен закрывать свой участок так, чтобы не было ЧП. Главный врач, начальник управления региона, аким, министр и многие другие. Если в этой цепочке кто-то недорабатывает, то его работу вынужден выполнять вышестоящий, что сейчас повсеместно происходит у нас. И таким образом эти проблемы, но уже в кипящем виде, попадают на стол Президенту. И теперь он лично должен решать, строить или не строить, внедрять или не внедрять, увеличить или уменьшить и т. д.
И он обязан принимать эти решения. Потому что у него нет вышестоящего начальника. Там только народ, который его избрал и требует этого.
Впереди сидящий. Так переводится слово "президент". Я всегда спрашивал своего деда в детстве: "Ата, Сіз Ленинді көрдіңіз бе?" - и было обидно, когда он говорил, что нет.
Я верю, что придет время, когда мои внуки зададут мне такой же вопрос. И я скажу, что видел нашего Первого Президента, работал с ним и даже у меня фотография есть с ним. И они будут гордиться этим. Обязательно будут, иначе нельзя.
Потому что в нашей истории он первый. И таковым останется навсегда.
С наступающим Днем Первого Президента!
