Что-то хорошее. Что будет, если сократить негатив в казахстанских СМИ

Сегодня ночью мне приснился сон, будто бы в нашей редакции приняли принципиальное решение свести количество негативной информации к нулю и отныне поручили всем журналистам писать только сплошной позитив.

Итак, сон.

Редактор: Ну, что у тебя на сегодня?

Журналист (по всей видимости, я): Сегодня планирую сделать репортаж про приграничное с Россией село. Представьте, из этого села все разъехались - кто в Россию, кто в крупные казахстанские города. Живет там только пара пенсионеров да несколько людей среднего возраста. Школа закрылась, потому что детей нет. Герои репортажа - двое мужчин, кстати, к нашему приезду с раннего утра они были уже, так скажем, навеселе. В общем, репортаж о том, как исчезают казахстанские деревни.

Редактор: Какой-то вздор. Сплошной негатив. Может быть, у тебя есть что-то еще?

Журналист: Да, вот еще одна тема. Здесь в Астане есть одно дачное общество. На этих дачах живет очень много народа. По сути, эти садовые домики предназначены лишь для летнего периода, и говорят, что во многих из них нельзя жить круглый год. Несмотря на это, многие люди заезжают в эти домики, ставят печку, утепляют чем могут и зимуют. Благоустройства в этом дачном поселке никакого нет. Дороги разбитые. Повсюду хаотично разбросан мусор. На окраине этого поселка есть здание под вывеской "Ковчег". Там одновременно магазин, кафе и игровой клуб PlayStation.

Редактор: Ну это уже совсем грустно. Зачем такой репортаж людям? Сейчас все хотят чего-то хорошего. Попробуй написать что-то действительно позитивное.

Журналист: Окей, попробую.

Сон продолжается. Я пишу ту самую позитивную заметку по просьбе редактора.

Что-то хорошее

Часть I

Обычное зимнее утро в столице. Не совсем хмурое и не совсем морозное. Трогается пассажирский автобус. Неторопливо он начинает собирать и развозить молчаливых людей по их остановкам. Они выйдут и разойдутся по своим учреждениям, чтобы там пробыть целый день, пока не стемнеет, а потом опять дойти до своей остановки, сесть в автобус и доехать наконец до дома. А завтра все это повторится опять.

Давайте рассмотрим салон этого утреннего автобуса. Все пассажиры, как один, не отрывают взгляда от смартфона. Люди как бы здесь есть, но в то же время их как бы нет. Они там - в телефонах. Взрослые агашки слушают теории заговоров на YouTube, молоденькие девушки смотрят яркие картинки в Instagram, подростки играют в видеоигры. Вместе с ними еду и я, слушая музыку в наушниках.

Вдруг возле передней двери начались какие-то громкие разговоры. Освобождаю ухо от наушника. Выяснилось, у школьника не оказалось денег за проезд.

"Сколько?" - спрашивает пассажирка и, услышав ответ, протягивает кондуктору необходимую сумму за школьника. Водителя такой поступок явно не оставил равнодушным. Смотря в зеркало заднего вида, он произнес речь, которую я не очень расслышал из-за громко работающего двигателя. Но кажется, там было что-то вроде: "Добрый вы человек. Пусть вам воздастся за сделанное вами добро на этой грешной земле".

"Для меня эта помощь не составила никакого труда. У меня у самой дети. Вдруг кто-то из них так же, как этот школьник, забудет взять деньги на проезд", - объяснила свой поступок женщина.

В ту же минуту она заметила: "А хороший сегодня день, правда?"

"Да", - согласился я.

И после этого как будто что-то произошло.

Я вышел из автобуса. Ярко светило солнце. Пели птицы. В воздухе витали весенние ароматы. Хотелось жить.

Часть II

Вечер. Конец рабочего дня. В автобус-гармошку набивается большое количество людей. На дорогах пробки. Длиннющий автобус плетется черепашьим шагом. В салоне духота. Очень хочется вдохнуть свежего воздуха, его катастрофически не хватает. Атмосфера стоит удушающая. Все запахи чувствуются чрезвычайно резко. Это где-то на улице сладковатые духи хорошенькой девушки только бы подчеркнули ее красоту и молодость, но сейчас здесь, в набитом автобусе, запах этих духов кажется чем-то лишним, чем-то таким, от чего хочется убежать.

Кто-то жует жвачку. Давно жует. У резинки уже пропал сладкий вкус, и теперь это просто кусочек белой субстанции, который издает монотонный ментоловый аромат. И этот запах медленно распространяется в толпе пассажиров.

Остановка. Никто не выходит. Но заходят новые пассажиры. А с ними входят новые запахи. На этот раз сильно пахнет мазутом. Душно и тесно.

Вспомнился фильм "Без чувств". Там был эпизод, когда главный герой стал очень сильно реагировать на все раздражители и в какой-то момент буквально взорвался. Во время экзамена в университете он начал обвинять своих сокурсников в том, что они якобы мешают ему сосредоточиться. Например, одному студенту он заявил, что ему не дают покоя его наручные часы, которые слишком громко тикают.

Автобус, не доехав несколько метров до остановки, застрял в автомобильной пробке.

Вдруг послышался голос ребенка.

Маленькая девочка начала рассказывать стихи. Поочередно на русском, казахском и английском. Люди стали улыбаться, хлопать и подбадривать малышку: "Молодец, а еще что-нибудь расскажешь?"

Девочка вспомнила все, что учила наизусть. Не обошлось и без песни.

"Астанада жоқ, жоқ..." - пела она популярный хит.

Спустя время я обратил внимание, что в этом душном автобусе что-то изменилось. Вдруг исчезли раздражающие запахи. Да, по-прежнему было мало места, но стало как-то комфортно, почувствовалась какая-то гармония.

Люди выходили на своих остановках, улыбаясь.

Часть III 

На улице уже стояла весна, пели птицы, у пассажиров чувствовалось "наурызное" настроение. Дело шло к вечеру. Ближе к старому центру на остановках практически уже никого не было. Кондуктор периодически кричал водителю "жоқ" (то есть нет тех, которые собираются выходить).

В какой-то момент водитель взрывается от ярости и громко говорит кондуктору: "Я и без тебя вижу, что на выход нет никого, что я, слепой?!" Кондуктор молча подходит к кабине, но на агрессию не отвечает, может, потому, что водитель старше его минимум раза в два.

Через зеркало можно разглядеть лицо водителя - худое, сморщенное, глаза мутные.

"Что случилось, отец?" - поинтересовался спокойно кондуктор. "Да, надоел этот автобус, пот ручьем льется, я весь мокрый, психую весь день, все достало..." - раздраженно ответил ему водитель.

Пока они общались, автобус набирал скорость и делал резкие маневры на дороге. Со всех сторон ему сигналили легковушки. Пассажиры затаили дыхание.

Очередная остановка. Молодой парень через переднюю дверь поинтересовался, едет ли автобус до старого стадиона. "Нет", - раздраженно ответил ему водитель.

Но через несколько секунд вдруг лицо старика изменилось, и он крикнул дружелюбно парню: "Эй, автобус едет до стадиона, извини меня, я просто устал. Заходи, дорогой".

Салон вздохнул с облегчением. Старик успокоился.

Заметка закончилась, а тем временем мой сон продолжался.

Редактор: Ну вот. Это другое дело. Это будем публиковать.

Журналист: У меня еще одна тема есть.

Редактор: Давай-давай, нам нужен позитив. Много позитива!

Журналист: В общем, мы недавно были на юге страны, в Туркестанской области. Представляете, там есть село, которые местные называют Афганистаном. Расположено оно в горах, там сохранилось много построек с советских времен, и сейчас все эти здания без окон и дверей печально стоят вокруг статуи Ленина. Выглядит это все как декорации к фильму про заброшенный город. Говорят, когда-то это место было райским уголком, работали шахты, люди жили очень хорошо. Теперь шахты стоят заброшенные. Работы нет.

Редактор: Какой-то вздор. Сплошной негатив. Давай-ка ты лучше напишешь что-нибудь другое. Вот наподобие твоих автобусов. Про уставшего водителя, который поборол в себе усталость, про девочку, рассказывающую стихи в душном автобусе, про женщину, которая заплатила за чужого ребенка. Вот это хорошо, а темы про разруху не надо поднимать. Давай лучше позитив.

Я проснулся. Какой страшный сон. Это же точно был сон? Ущипните меня.

P.S. Конечно же, это был сон. И доказательством тому могут служить репортажи о том, как живут казахстанцы в разных уголках нашей страны.

Вот некоторые из них:

Тьма кромешная, а так район отличный. Репортаж из столичного поселка Пригородный

По ту сторону забора. Как живут "дачники" в районе нового вокзала Астаны

Северо-Казахстанская депрессия. Как живут наши села на границе с Россией

Затерянный казахстанский поселок, живущий в параллельной реальности

Ренат Ташкинбаев