Ему 82, и он хочет в джунгли. Житель Усть-Каменогорска нашел секрет счастья 

История о том, как всю жизнь заниматься тем, что тебе нравится

Одни люди не очень любят ходить пешком. "В ногах правды нет", - говорят они и тут же при первой возможности с удовольствием падают в кресло. Пройти своими ногами несколько сотен метров, а тем более несколько километров, для них настоящее испытание. А в это время других людей хлебом не корми - дай походить пешком. Они с улыбкой на лице могут преодолевать огромные расстояния, причем не "районы-кварталы-жилые массивы", а горную и труднодоступную местность. Пока первые наслаждаются всеми благами городских джунглей, вторые мечтают о поездке в настоящие, не тронутые человеком дикие джунгли. К таким искателям приключений относится и наш герой, житель Усть-Каменогорска Борис Васильевич Щербаков.

Кто-то, прожив полвека, успокаивается и уже ничему не удивляется. Борису Васильевичу 82 года, и он все еще готов исследовать неизведанные территории и часами говорить о птицах Восточного Казахстана, которые своими повадками так похожи на людей, а люди - на них.

"Вот возьмите павлинов, индюков или птиц из семейства ткачиковых - что они выделывают, как они вытанцовывают, как они себя подают, какая элегантность, и вместе с тем часто самки себе позволяют своего избранного схватить за хвост, за лапу. Самец это терпит, так как самке все прощается. Как, говорят, в капле отражается весь мир, так же в каком-то поступке живого существа, в какой-то комбинации, в каком-то природном явлении можно всегда найти то, что экстраполируется в нашу жизнь, увязать с той событийностью, которая связана с человечеством", - рассуждает ученый. В этот момент он чем-то напоминает другого известного любителя живой природы - Николая Дроздова.

"А мы с ним знакомы", - сообщил Щербаков.

Борис Васильевич известный орнитолог, писатель-натуралист, работал в охотинспекции и многих приобщил к тому, чтобы ценить и уважать природу.

Он любит углубляться в самую непролазную глушь и беседовать с людьми, живущими посреди дикой природы, у которых бывают свои очень интересные представления о животном мире.

Когда он рассказывает о пернатых, то в глазах его появляется блеск и кажется, что в этот момент в нем просыпается тот самый юный натуралист, который с малых лет ходил по горам и вдоль рек, изучал незнакомые гнезда и делал записи в своей книжке. Таким и было детство самого Бориса Васильевича. Он довольно рано остался без родителей. Еще в детстве он услышал внутри себя какой-то зов, который не утихает до сих пор. Этот зов был с ним во время многочисленных экспедиций (в которых тысячи километров было пройдено пешком), благодаря этому зову появилось порядка 50 книг (о природе родного края и не только), зов этот движет им и сегодня, когда он встает утром и продолжает очередной начатый труд.

Что это за зов? "Любовь", - отвечает Щербаков. Он любит природу, животный мир, планету в целом. И она, кажется, отвечает ему взаимностью.

"Когда я вижу, с какой силой уничтожают животный мир… - говорит Борис Васильевич, аккуратно подбирая слова. - Открывается охота, и мы видим, как пять здоровенных мужиков несут лисичку или сурка за хвост и радуются. Но какая может быть от этого радость? Никакой, люди просто убивают животных, выбивают им глаза, кровь идет по горлу, это боль, ну как так можно?

Если бы они делали это от голода, если бы это было ради выживания, как это было когда-то, то это было бы другое дело. А идти убивать ради развлечения… Вооружитесь фотоаппаратами, снимайте животных, делайте достоянием то, что вы увидели, но нет ведь, дошли до того, что даже голубей стреляют.

Уже вы жаворонков не услышите, соловьи только в речных поймах поют, все исчезает, тайга молчит. Раньше, бывало, идешь - тут звенит, там дятлы долбят, сейчас тишина, это очень горько осознавать. Как же донести до правительства, что нужно прекратить охоту, что нужно дать отдохнуть животным. Мы ведь сытые, откормленные, есть масса других развлечений, ну не убивайте животных, дайте им маленько пожить.

Ведь на этом строится чувство патриотизма, когда одни говорят: "А у нас есть архары", а другие говорят: "А у нас маралы". Было два миллиона сайгаков, сейчас их тысяч 70 осталось всего. Что же будет дальше? Нужно серьезно за это наказывать, очень серьезно, а не пропагандировать и разводить охотничьи магазины. Сейчас охотятся с оптическими приборами, на "Буранах", квадроциклах всяких по снегам догоняют зверей, так это не охота, это истребление. Нужно понимать, что это биоразнообразие всем людям принадлежит, а на деле им пользуется лишь кучка охотников и браконьеров, которые уничтожают все на земле.

К сожалению, у нас все еще потребительское отношение: увидел животное - прицелился, убил; увидел красивый цветок - сорвал. Очень трудно в человеке погасить его врожденную алчность и хищность.

Что же получается? Одно поколение живет, уничтожает все, а следующему поколению ничего не оставляет, ну разве так можно?" - рассуждает Борис Васильевич.

Он вынужден признать, что за последние 20 лет фауна его родного Восточного Казахстана значительно обеднела по разным причинам.

"Я помню то обилие животных, которое было раньше, а сегодня если люди увидели пять косуль или небольшую стаю уток, то говорят: да их там море. Люди уже привыкли, что ничего нет. А на самом деле море птиц говорят тогда, когда ими усыпана вся округа на сотни квадратных метров. Сейчас же у нас, в тайге, можно пройти и за все время услышать лишь один-два голоса птиц, это не поддается никакому сравнению с тем, что было 20 лет назад. Но никого это не беспокоит, более того, говорят: "А, Щербаков, да ему лишь бы охранять!" Так могут говорить люди, которым безразлично: исчез вид - ну и что, их это не касается. А знаете, что я чувствую, когда исчезает тот или иной вид? Я считаю, что я потерял кого-то из родственников. Люди говорят "братья наши меньшие" и при этом охотятся на зверей, что это, если не лицемерие", - признается защитник природы.

Когда-то давно, еще в советское время, у него было страстное желание побывать в джунглях, он очень хотел попасть на корабль, который бы отвез его в тропики. Ему была интересна не столько сама заграница, сколько возможность своими глазами увидеть, какая там природа. Чуть позже он побывал во Вьетнаме и Индии, но это было в составе делегаций, и полноценно побродить по джунглям не получилось.

"Если бы вам сейчас представилась возможность побывать в джунглях, поехали бы?" - спросил я.

"Конечно бы поехал, и думаю, оказался бы полезным даже в чем-то", - оживился Борис Васильевич. И мне показалось, что в глазах его снова появился огонек. А может, огонек этот и не угасал.