Другой Китай. Опыт казахстанки, 10 лет прожившей в КНР

Более десяти лет назад Валерия Шахова впервые уехала из Казахстана в КНР с целью изучения китайского языка и по окончании второго курса приняла предложение работы от крупнейшего агента - представителя торговой платформы "Таобао" на рынке СНГ.  С развития проекта-монополиста начался восьмилетний опыт работы в сфере управления предприятиями, подготовке cross-culture-специалистов (люди, адаптированные для работы в абсолютно чужой культурной среде). Необходимость обеспечивать безопасность сотрудников и деятельности предприятия, успешный опыт защиты своих интересов в гражданском суде города Шэньчжэнь отточили не только владение китайским языком на высшем уровне, но и позволили впитать все тонкости социально-культурного устройства Поднебесной. Последние три с половиной года одним из направлений деятельности Валерии является юридическое консультирование в рамках гражданского права КНР.  Об этом, об уровне внедрения цифровых технологий в сфере безопасности и бытовой жизни рядовых китайцев, о трудностях выдачи казахстанцам китайских виз Валерия рассказала в интервью корреспонденту Tengrinews.kz.

Я так понимаю, ваша работа в Китае заключается в том, что вы помогаете людям, у которых возникли проблемы с законом. Можете ли вы привести примеры, когда вам приходилось оказывать юридические услуги нашим соотечественникам в КНР? Наверняка есть какие-то самые запоминающиеся случаи?

- Не совсем. Я не являюсь аккредитованным юристом. В силу регулярного контакта с правительственными и правоохранительными структурами КНР в рамках основной профессии мне удалось приобрести значительное понимание действующего законодательства и, конечно, ресурс первоисточника. Подчеркну заранее, в работе консультантов очень мало красивых историй. Мы имеем дело с мошенничеством, попытками контрабанды, взятками должностным лицам при исполнении, разбирали случай, когда гражданка Украины обвиняла гражданина Китая в похищении детей. А выяснили, что девушка подписала контракт на оказание услуг суррогатного материнства и решила шантажировать китайскую семью. Практически все случаи из практики в отношении казахстанцев связаны с финансовым мошенничеством мелкого масштаба, очень неосмотрительными нарушениями визового режима и попытками "договориться" там, где дешевле легализоваться. То есть это своеобразный перенос определенных граней менталитета нашей страны на менталитет чужой страны, не вникая в какие-то законодательные аспекты.

Слушая ваш ответ, я сразу вспомнил дело Акжаркын Турлыбай (находится в китайской тюрьме по обвинению в контрабанде наркотиков). То есть, получается, ее случай был не единственный, когда наших граждан привлекают к ответственности в Китае якобы за перевозку наркотиков или чего-то еще?

- К сожалению, за десять лет моего пребывания в Китае подобные истории регулярно предаются огласке. Знамя приспешников халатного гедонизма на протяжении многих лет остается в руках студентов из СНГ под предводительством казахстанцев. Слышали выражение "у каждого свой Китай"? Молодые люди в вакуумной среде свободы от привычных социально-культурных рамок остаются один на один с необходимостью формировать и проявлять себя. Каждый остается наедине со своим "внутренним кодексом". Мне удобно объяснять этой теорией крепко сложившуюся диаспору успешных соотечественников, занимающих "вкусные" должности, имеющие дружные веселые семьи и процветающий бизнес.

Случай Акжаркын Турлыбай получил широкую огласку по двум причинам: во-первых, это уголовное правонарушение высочайшего приоритета КНР; во-вторых, китайская сторона подобные вопросы решает показательно, дабы другим было не повадно. Это их право, которое не подлежит оспариванию. Почему мы не знаем статистики и количества задержанных за нарушения визового режима, мошенничество, драки? В соответствии с китайским законодательством правоохранительные органы не обязаны уведомлять родственников о факте задержания. Подробности делопроизводства и какие шаги предпринимать при задержании я описывала в серии статей "записки нелегала", которая опубликована на портале kit.ai.

А что если не все наши люди, которые попались там на каком-то нарушении, шли на него осознанно? Бывает же такое, что человека подставляют?

- К большому сожалению, я очень слабо верю в процент правдоподобности таких высказываний. Мне хочется, чтобы меня понимали правильно и не обвиняли в циничности. Когда я захожу в комнату для допросов, появляется понимание психотипа личности, люди попадаются действительно разные. В 2014-2017 годах наблюдалась массовая миграция людей из Украины, России или Казахстана. 95 процентов из них привлекли возможности очень быстрого и сравнительно легкого заработка в сфере развлечений и образовательных услуг: артисты и преподаватели английского языка. Китайцам свойственно не думать о проблеме (замену найти в условиях перенасыщенного рынка труда легко), работников утешает классическое "авось". Попадая в поле зрения миграционной полиции КНР, часть задержанных вполне адекватно и спокойно оценивают обстановку, ведут себя вполне достойно, уважительно по отношению к местным офицерам. А есть другая категория людей, искренне исповедующая теорию невероятного. В какой небесной канцелярии раздавали права открывать двери ногами и с методичностью молящегося угрожающе гипнотизировать фразами о хитросплетениях мифических "доброжелателей"? Так не бывает. Когда мы живем на территории чужой страны и планируем заняться определенной деятельностью, так или иначе нужно задаваться вопросами: Как будет трактоваться моя деятельность?  Имею ли я право заниматься этой деятельностью? Незнание закона не освобождает от ответственности.

Мне сложно поверить в трогательный рассказ индивидуума, на которого в консульстве в Пекине собрана плотная стопочка заявлений от обманутых сограждан за мелкое денежное мошенничество. Подставили с посылкой? А почему вы не зафиксировали факт передачи, не осмотрели, что планируете провозить в личном багаже? Вами двигало доброе чувство подсобить знакомому и немножко подзаработать. Мы так жадно смакуем очередной репортаж СМИ о пресечении попытки контрабанды, но не утруждаемся позаботиться о себе. Статистика показывает, в 97 процентах случаев задержанные - люди, прекрасно отдающие себе отчет в своих действиях, но с хитрым прищуром и бахвальством в голосе, не стесняя себя в речевых оборотах, хвалятся "виртуозным" обманом. Абсолютно не осознающие, в какую страну и систему они попали, где невзрачные взятки никому особо-то и не нужны. Китай очень сильно блюдет безопасность, и в этом отношении любое правонарушение наказывается очень жестоко. Повторюсь, трудно верить в истории неосознанного правонарушения.

Конечно, как и везде, есть исключения. Например, в 2015 году имело место очень занимательное дело о хищении 1 миллиарда долларов. В этом отношении, когда вступает в силу игра интеллекта, таланта и определенного опыта, можно говорить о том, что кто-то кого-то подставил. Но не на уровне бытовых правонарушений.

Совсем недавно в СМИ и социальных сетях активно обсуждали так называемые лагеря перевоспитания в Китае. Они реально существуют там?

- Очень неожиданный вопрос. Как таковых трудовых лагерей в классическом понимании не существует. Система отбывания наказания в Китае построена идентично той, которая была при Советском Союзе. Практически вся государственная управленческая структура заимствована и построена по образу и подобию СССР. Соответственно, за правонарушение человек попадает по решению суда только в тюрьму, условия содержания и распорядок дня подчиняются условно знакомым нам правилам.  Предусмотрены прогулка, трехразовое питание, время для гигиены, отдых, четырехчасовой трудовой день (частичная производственная занятость), возможность увидеться с родными дважды в неделю, доступ к литературе по запросу и даже возможность получить образование. Место отбывания наказания определяется провинцией, в которой был вынесен приговор.

Но дело в том, что в КНР немножечко по-другому построена система социальной оценки. В Китае жизнь оцифровывается до мелочей, вся бытовая жизнь людей происходит через телефон - платежи, регистрация, оформление документов, подача заявления в суд, развод, алименты, всевозможные услуги, покупки, подача налоговой отчетности. То есть весь спектр обслуживания населения перешел в цифровую модель и, конечно, сортируется, анализируется в режиме реального времени и составляется негласный, но достаточно жесткий рейтинг благонадежности человека. Соответственно, аналитика дает показатели: чем человек интересуется, какова его средняя покупательская способность, фиксируется геолокация и автоматически направляется трафик рекламы услуг буквально на каждом перекрестке.

Составлением такого рейтинга в Китае занимается специальный комитет. И, учитывая, что у власти в Китае находится коммунистическая партия, то этот рейтинг будет негласным билетом в будущее для поколения, которое сейчас растит детей. Вспоминаем времена Союза. По истечении периода времени все достижения человека оцениваются по разработанной шкале и ему присваивается статус, определяющий положение гражданина в обществе и жестко регламентирующий сферы его влияния. Как шутят сами китайцы, партия проверяет благонадежность родителей, которые воспитывают будущих членов общества, будущих членов партии. Поэтому китайцы очень сильно блюдут свое лицо, блюдут свою репутацию. То есть их выбор ежедневных рутинных действий основан на мысли о том, как станут интерпретировать каждый поступок через восемь или 11 лет, когда будут менять место работы или же когда ребенок решит продолжить карьерную линию родителей.

Говорят, что сейчас сложилась непростая ситуациями с визами. Нашим людям сложно получить визу в Китай, и, насколько я знаю, граждане Китая тоже не могут своих специалистов привезти в Казахстан. С чем это связано и действительно ли так сложно сейчас получить в Китай визу?

- Я могу косвенно прокоментировать данный вопрос. Принимая во внимание геополитическое положение и ресурсность Казахстана, существуют определенные экономические интересы. Имеется китайская специфика управления предприятиями, которая подразумевает замену всех отечественных специалистов на приглашенных из Китая. По факту - это политика удержания сферы влияния на местном рынке. Когда и в связи с чем было принято решение о сдерживании рабочего потока специалистов, мы наверняка не узнаем. Ограничение выдачи виз китайскому топ-менеджменту дало совсем иной вектор визовой политике КНР в отношении казахстанцев.

Но для граждан Казахстана есть еще один такой интересный момент. Я не знаю, каким образом наше государство оказалось в списке стран потенциально подверженных угрозе терроризма. Когда начались события на Украине, Ближнем Востоке, в Сирии, Китай в течение недели остановил выдачи виз и закрыл банковские счета  всем людям, которые пребывали в приграничных регионах в 2013-2017 годах. Допустим, если у вас до 2015 года стоит турецкая виза в паспорте, то вы не получите визу в Китай. В расстрельный список попали такие страны, как Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан, Азербайджан, Турция и наш Казахстан. Не знаю, как так получилось, но, может быть, люди, которые принимали это решение, не очень вникали в геополитическую ситуацию, а внесли в список все, что оканчивается на "стан".

Теперь люди с казахстанскими паспортами проходят очень жесткий отбор. В первую очередь это касается не туристической визы, а долгосрочной бизнес-визы. Самый главный вопрос - с какой целью вы едете в Китай, нужно все объяснить, нужно предоставить гарантийные письма с китайской стороны, нужно получить разрешение от нашего МИДа. В особо интересных случаях нужно пройти собеседование в консульстве, сдать отпечатки пальцев.

А если кандидат мнется и не может внятно объяснить цель визита: извините, безопасность страны важнее, нам такие люди не нужны.

Не стоит относиться к Китаю как к рынку дешевеньких товаров. Китай выбирает, кого впускать гостем, а кого оставить за порогом. С трудностями получения виз сталкивается не только Казахстан, но и Украина, Россия, Беларусь, страны Европы. Нельзя утверждать свою исключительность - ужесточение визового режима ощутили на себе все.

Продолжение интервью читайте в одной из следующих публикаций.

Беседовал Ренат Ташкинбаев