22 ноября 2011 | 17:44

Евразийский философ Никита Михалков

Никита Михалков. ©Ренат Ташкинбаев

Михалков в столичный отель "Рэдиссон" пришел в обед. Скромно сдал верхнюю одежду в гардероб и прошел в зал. Журналисты, завидев режиссера, окружили его и засыпали вопросами. Михалков вежливо попросил всех дождаться начала. Чувствовалось, что ему как можно скорее хотелось показать всем свой документальный фильм "Русский философ Иван Ильин".

Видно было, что гость очень волновался. Погас свет, Михалков со сцены спустился в первый ряд конференц-зала, но сел не посередине, а как-то с краю. Через несколько минут он вдруг встал и направился к выходу. Я подумал, что, может, он решил ответить на телефонный звонок, но спустя какое-то время я оглянулся и увидел Михалкова. Он, скромно опершись на краешек столика, где стояли бутылки с водой, смотрел свой фильм и одновременно поглядывал на зрителей. По всей видимости, режиссеру были очень интересны выражения лиц людей. После показа последовали два часа вопросов в рамках Форума европейских и азиатских медиа из СНГ и стран Балтии. (Михалков на этом форуме значился как специальный гость). Вопросы журналистов вроде были разные, но все ответы на них Михалков сводил почему-то к одному - к идее создания Евразийского союза. А если быть точнее, все эти два часа знаменитый режиссер пытался доказать, что Евразийский союз - это лучшее, что может случиться со странами постсоветского пространства.

"К чему вы нас призываете?" - кто-то крикнул Михалкову из зала. Тот опешил: "Я вас ни к чему не призываю, Господь с вами, мы разговариваем". Потом, немного подумав, добавил: "Жалко, если вам нужно, чтобы вас кто-то призвал для того, чтобы что-то сделать".

Но все-таки Михалков призывал.

Вот так, например, режиссер разговаривал с журналистами из Грузии: "Я не к тому, чтобы вновь вернуться в СССР, я к тому, чтобы понимать внутреннее, что необходимость наша друг в друге, она не носит только материально-политического рационального характера. Мне не хватает грузинского юмора, грузинских песен".

А вот так он говорил с представителями СМИ Прибалтики: "Счастливейшая возможность дышать двумя легкими - Востока и Запада, органическая возможность, не туристическим дыханием экзотики, а внутренней потребностью друг в друге".

Признался Никита Сергеевич в любви и к казахстанцам, в частности к тем, кто исповедует ислам: "Для меня ислам намного более близкий, чем католицизм, пусть меня простят (католики. - Прим. автора)". А потом сообщил, что сам он не совсем русский: "Поскреби любого русского - найдешь татарина. Послушайте, 270 лет татаро-монгольского ига, как это? Невозможно, чтобы она не текла (татаро-монгольская кровь. - Прим. автора)".

Еще несколько цитат: "…Это не значит, что моя задача - обязательно всех втолкнуть в эту коммунальную квартиру (Михалков имеет в виду евразийскую интеграцию. - Прим. автора), разговор о другом. Я испытываю личную боль от того, что не имею возможности того общения, духовного, какое было"; "Нам друг без друга скучно"; "Та революция сверху, которая не поддержана эволюцией снизу, может превратиться в революцию снизу. А это катастрофа мирового значения, поэтому мне кажется, вот это движение, которое сегодня происходит, - это не воссоздание Советского Союза, это взаимовскармливание друг друга той самой евразийской цивилизационной силой, которая доступна только нам и больше никому"; "Самый главный вывод - то, что у нас нет разногласий".

Закончил свое общение с журналистами Михалков следующим выводом: "Я не увидел от вас такого: "Да вы что, с ума сошли?! Да пошли вы!". Значит, это изнутри назрело (необходимость интеграции. - Прим. автора), значит, существует некоторое желание услышать друг друга".

Несмотря на то, что Михалков на встрече с представителями СМИ сразу объявил, что он режиссер, а не политик, некоторые из присутствующих начинали воспринимать его как чиновника и просили у него если не защиты, то хотя бы поддержки.

"Вы знаете, что таджики работают в России, и очень бы хотелось… случай с летчиками, который произошел, не делать так, чтобы оно переросло в более… Вы должны как интеллигент сказать, потому что народ к вам прислушивается", - обратился к Михалкову журналист из Таджикистана. На что получил ответ: "Давайте так: я скажу у себя про таджиков, а вы скажете про русских летчиков". То есть все-таки Михалков на этой встрече был политиком.

Философ Иван Ильин из фильма Михалкова предсказал развитие истории, в частности развал СССР. И этому историческому факту режиссер уделяет особое место. Кадры нищеты начала 90-х годов должны были оказать эффект на присутствующих. А чтобы увидеть этот эффект на лицах зрителей, Михалков и отсел от зала во время показа.

Ренат Ташкинбаев

Михалков в столичный отель "Рэдиссон" пришел в обед. Скромно сдал верхнюю одежду в гардероб и прошел в зал. Журналисты, завидев режиссера, окружили его и засыпали вопросами. Михалков вежливо попросил всех дождаться начала. Чувствовалось, что ему как можно скорее хотелось показать всем свой документальный фильм "Русский философ Иван Ильин".

Видно было, что гость очень волновался. Погас свет, Михалков со сцены спустился в первый ряд конференц-зала, но сел не посередине, а как-то с краю. Через несколько минут он вдруг встал и направился к выходу. Я подумал, что, может, он решил ответить на телефонный звонок, но спустя какое-то время я оглянулся и увидел Михалкова. Он, скромно опершись на краешек столика, где стояли бутылки с водой, смотрел свой фильм и одновременно поглядывал на зрителей. По всей видимости, режиссеру были очень интересны выражения лиц людей. После показа последовали два часа вопросов в рамках Форума европейских и азиатских медиа из СНГ и стран Балтии. (Михалков на этом форуме значился как специальный гость). Вопросы журналистов вроде были разные, но все ответы на них Михалков сводил почему-то к одному - к идее создания Евразийского союза. А если быть точнее, все эти два часа знаменитый режиссер пытался доказать, что Евразийский союз - это лучшее, что может случиться со странами постсоветского пространства.

"К чему вы нас призываете?" - кто-то крикнул Михалкову из зала. Тот опешил: "Я вас ни к чему не призываю, Господь с вами, мы разговариваем". Потом, немного подумав, добавил: "Жалко, если вам нужно, чтобы вас кто-то призвал для того, чтобы что-то сделать".

Но все-таки Михалков призывал.

Вот так, например, режиссер разговаривал с журналистами из Грузии: "Я не к тому, чтобы вновь вернуться в СССР, я к тому, чтобы понимать внутреннее, что необходимость наша друг в друге, она не носит только материально-политического рационального характера. Мне не хватает грузинского юмора, грузинских песен".

А вот так он говорил с представителями СМИ Прибалтики: "Счастливейшая возможность дышать двумя легкими - Востока и Запада, органическая возможность, не туристическим дыханием экзотики, а внутренней потребностью друг в друге".

Признался Никита Сергеевич в любви и к казахстанцам, в частности к тем, кто исповедует ислам: "Для меня ислам намного более близкий, чем католицизм, пусть меня простят (католики. - Прим. автора)". А потом сообщил, что сам он не совсем русский: "Поскреби любого русского - найдешь татарина. Послушайте, 270 лет татаро-монгольского ига, как это? Невозможно, чтобы она не текла (татаро-монгольская кровь. - Прим. автора)".

Еще несколько цитат: "…Это не значит, что моя задача - обязательно всех втолкнуть в эту коммунальную квартиру (Михалков имеет в виду евразийскую интеграцию. - Прим. автора), разговор о другом. Я испытываю личную боль от того, что не имею возможности того общения, духовного, какое было"; "Нам друг без друга скучно"; "Та революция сверху, которая не поддержана эволюцией снизу, может превратиться в революцию снизу. А это катастрофа мирового значения, поэтому мне кажется, вот это движение, которое сегодня происходит, - это не воссоздание Советского Союза, это взаимовскармливание друг друга той самой евразийской цивилизационной силой, которая доступна только нам и больше никому"; "Самый главный вывод - то, что у нас нет разногласий".

Закончил свое общение с журналистами Михалков следующим выводом: "Я не увидел от вас такого: "Да вы что, с ума сошли?! Да пошли вы!". Значит, это изнутри назрело (необходимость интеграции. - Прим. автора), значит, существует некоторое желание услышать друг друга".

Несмотря на то, что Михалков на встрече с представителями СМИ сразу объявил, что он режиссер, а не политик, некоторые из присутствующих начинали воспринимать его как чиновника и просили у него если не защиты, то хотя бы поддержки.

"Вы знаете, что таджики работают в России, и очень бы хотелось… случай с летчиками, который произошел, не делать так, чтобы оно переросло в более… Вы должны как интеллигент сказать, потому что народ к вам прислушивается", - обратился к Михалкову журналист из Таджикистана. На что получил ответ: "Давайте так: я скажу у себя про таджиков, а вы скажете про русских летчиков". То есть все-таки Михалков на этой встрече был политиком.

Философ Иван Ильин из фильма Михалкова предсказал развитие истории, в частности развал СССР. И этому историческому факту режиссер уделяет особое место. Кадры нищеты начала 90-х годов должны были оказать эффект на присутствующих. А чтобы увидеть этот эффект на лицах зрителей, Михалков и отсел от зала во время показа.

Ренат Ташкинбаев