Педофилы, убийцы и котики. Как отбывают наказание в особой колонии

Каждый осужденный, который приговорен к лишению свободы, отбывает свой срок в подходящей для его статьи колонии. Таких учреждений в стране больше полусотни. Но есть в Казахстане всего две колонии особого режима, имеющие чрезвычайный уровень безопасности. Одна из них расположена на берегу Иртыша в Усть-Каменогорске. Здесь сидят особо опасные преступлники: злостные рецидвисты, педофилы, убийцы, те, кто занимался оборотом наркотиков и оружия. Именно в этой колонии несколько лет назад провели первую в стране химическую кастрацию. Корреспонденты Tengrinews.kz побывали за колючей проволокой особо охраняемой колонии и своими глазами увидели, как "мотают срок" опасные преступники.

После досмотра и проверки документов получаем на руки специальный пропуск.

"Ни в коем случае не потеряйте пропуск. Он вам понадобится, чтобы потом выйти", - слушаем указание и заходим на территорию исправительного учреждения ОВ-156/2.

Уже внутри проходим мимо мужчины с пакетом, одетого в гражданскую одежду. Оказалось, что его сегодня выпускают и он вот-вот окажется на свободе. Поприветствовав начальство колонии, он крикнул вслед: "В январе вернусь". После этих слов он засмеялся.

Будем надеяться, что он просто шутит. Но почему именно в январе? Стараемся не думать об этом и идем дальше.

Проходим мимо футбольного поля. Здесь заключенные проводят свободное от работы время. 

Учреждение ОВ-156/2 было построено в послевоенное время - в 1949 году. С тех пор условия содержания под стражей здесь менялись 7 раз. Последний раз - в 2021-м. Тогда режим из строгого перешел на особый. А максимальную безопасность заменили на чрезвычайную.

Лимит наполнения - 650 человек. Сейчас здесь насчитывается около 700 заключенных. Со слов руководства колонии, это допустимое превышение.

В основном здесь отбывают наказание неоднократно судимые – два и более раз. Есть те, кто попадает за решетку уже шестой раз.

Статьи тоже непростые: убийства, педофилия, оборот наркотиков и оружия. Сроки лишения свободы - от 10 до 25 лет. Осужденные поделены на отряды, в каждом из которых по 60-70 человек. Ежедневно с ним проводятся воспитательные мероприятия. К примеру, приходят священнослужители.

С теми, кто был осужден за религиозные статьи, проводится так называемая дерадикализация.

Основная масса осужденных трудоустроены, это 385 человек. Работают в ИП, которые арендуют помещения на территории колонии.

Деньги на руки никто из заключенных не получает. Заработная плата падает на специальные счета. Половина уходит на погашение судебных исков.

Остальными средствами осужденные вольны распоряжаться сами. Часть они копят до выхода на свободу, на остальное - закупаются в местном магазине. На руки им выдается специальная бумага и список нужных товаров. Эту бумагу они предъявляют продавцу и получают необходимые товары. 

Вот так здесь выглядит очередь в магазин.

Со слов продавца магазина, чаще всего заключенные покупают продукты первой необходимости. Цены от тех, что в городе, не отличаются.

Судя по количеству "Кока-колы", здесь этот напиток один из ходовых товаров.

Начинаем "экскурсию" по рабочим цехам. 

Здесь, к примеру, шьют на заказ. Это может быть как постельное белье, так и спецодежда.

"Фотографируйте, я скоро выхожу на свободу, пусть мои увидят, что я исправляюсь", - крикнул нам один из заключенных. 

Вот только начальство колонии его расстроило: "Ваши лица на фото нельзя будет узнать".

Идем к другому цеху. По пути неожиданно для себя натыкаемся на котенка. 

"Осторожнее с ним, - серьезным голосом произнес один из заключенных, когда увидел, что я взял животное на руки. - Он здесь тоже отбывает срок за то, что крал еду со стола и ходил мимо лотка".

Делаем фото на память и отпускаем полосатого "заключенного".

Доходим до цеха по переработке дерева.

Здесь делают как посуду для бешбармака - астау, так и музыкальные инструменты. Например, домбры.

Соблюдены все меры безопасности. В том числе по работе с травмоопасным оборудованием.

В конце смены все инструменты пересчитывают, чтобы ничего не пропало и не оказалось на территории, к примеру, жилой зоны.

Металлообработкой здесь тоже занимаются.

По словам индивидуальных предпринимателей, заключенные делают свою работу хорошо. А главное - никогда не опаздывают. Ведь здесь все строго по графику, который нельзя нарушать.

А это уже новшество для данного учреждения - капитальный ремонт трамвая. Этот вид общественного транспорта по-прежнему действует в Усть-Каменогорске.

Если проделанная работа удовлетворит заказчика, то трамваи здесь будут ремонтировать на постоянной основе.

Хлеб здесь тоже пекут. Правда, отсюда он отправляется не на полки городских магазинов, а в другие исправительные учреждения в Усть-Каменогорске.

Готовят осужденные также сами. 

Сначала обедают те, кто работает. Потом все остальные.

На подносах лишь однотипная металлическая посуда. Никаких острых предметов, только тарелки, ложки и кружки. 

Сегодня на обед - мясной суп и плов.

Охрана в бронежилетах следит за порядком.

Здесь у нас состоялся разговор с одним из заключенных. Назовем его О. На вид очень скромный, а по манере разговора - приятный молодой человек.

В колонию он попал в 19 лет за грабеж и убийство. Сейчас ему 33 года. До конца срока ему еще 13 лет... Надежда есть разве что на условно-досрочное освобождение.

Подробности совершенного преступления О. не пожелал раскрывать.

"Главное - осознать, что ты совершил ошибку. Пока сам не захочешь, ничего не изменится. Воспитание хорошее у меня было. Просто однажды неправильный путь выбрал. Если бы была возможность вернуться в прошлое, я бы однозначно не совершал этого преступления. Здесь я отучился на автослесаря, в свободное время изучаю другие специализации. У меня жена есть, в прошлом году расписались. С ней я был знаком еще до того, как попал сюда. За жизнью вне зоны слежу по новостям из газеты, которую выписываю. Когда приезжает супруга, она также рассказывает о последних событиях", - говорит О.

В течение года осужденным доступны как краткосрочные, так и длительные свидания с близкими родственниками, супругами или детьми. Количество свиданий зависит от того, насколько хорошо характеризуется отбывающий наказание. 

Краткосрочное свидание длится 2 часа. Разговор ведется через стекло по телефону.

Длительное – двое суток. Для этого есть специальные комнаты, в которых осужденным разрешается находиться с близкими. 

Доходим до медпункта. Здесь работает Гульнара Бесеновна, которая лично проводила химическую кастрацию двум заключенным. К слову, учреждение ОВ-156/2 стало первым в Казахстане, где применили такую меру наказания к лишенным свободы за педофилию.

Вот как это происходит: укол со специальным препаратом ставится внутримышечно ежедневно в течение квартала. После заключенного отправляют на обследование. Если экспертиза покажет, что курс химкастрации нужно продолжить, уколы ставят и дальше.

"Один из них был осужден за растление двух несовершеннолетних детей его сожительницы. Второй схватил на улице маленькую девочку и изнасиловал ее. За то время, что я ставила им уколы, иногда с ними разговаривала. Осужденный за насилие над детьми сожительницы все отрицал. Говорил, что это была клевета. Но там дети рассказывали такие подробности, которые невозможно выдумать. Второй же, наоборот, как-то рассказал мне все детали преступления. Он психически нездоровый", - вспоминает Гульнара.

Послушав жуткие подробности, идем дальше. Доходим до жилой зоны.

"Я и мои коллеги в этой системе, грубо говоря, около 20 лет работаем. Бывает так, что некоторых осужденных еще с начала своей карьеры знаем. Мы начинали с сержантов, они - с "малолетки". Сейчас мы уже дослужились до подполковников, а кто-то из них не первый срок сидит. Некоторые за эти годы половину казахстанских колоний объехали", - рассказывает заместитель начальника учреждения Бауржан Калымов.

Для тех, кому интересно, на территории колонии нет какого-то отталкивающего или особенного запаха, характеризующего это место.

Взгляд у каждого из осужденных свой: у кого-то глаза поникшие, кто-то смотрит доброжелательно, кто-то не очень. Так же, как и по лицам, не всегда можно подумать, что этот человек совершил преступление. Переодень некоторых из них в гражданскую одежду, и вот перед тобой обычный горожанин.

В одном из жилых корпусов снова натыкаемся на представителя семейства кошачьих. 

Позже на улице мы встретили еще несколько котов, но фотографировать не стали. Все-таки репортаж не о них.

По словам Бауржана Калымова, нередки случаи, когда на территорию пытаются пронести запрещенные предметы.

"Во что только контрабанду не прячут. В хлеб, в конфеты заворачивают, в сигареты забивают. Уже несколько лет происходит переброс через забор запрещенных предметов: сотовые телефоны, психотропные вещества. Сотрудники выходят, патрулируют, таких ловят и оформляют. Но за это, как правило, идет наказание по административной статье. Если только с наркотиками ловят, тогда это уголовная статья. И все равно у осужденных что-то да находим", - отмечает Бауржан Калымов.

Бауржан Райханович также поделился размышлениями на наш вопрос о смертной казни.

"Мое личное мнение: за какие-то статьи должна быть смертная казнь. Это один из рычагов, которого будут бояться осужденные", - сказал он, а после добавил: "Для неоднократно судимых сроки эти ничего не значат, они здесь как дома. Есть осужденные, которые никак не могут адаптироваться на свободе. Они специально идут на преступление, чтобы попасть в колонию. Но бывают и положительные примеры. Иногда случайно пересекаемся в городе с бывшими заключенными. Приятно видеть, что человек исправился, хорошо одевается, опрятно выглядит, работает, семья, дети. В такие моменты понимаешь, что работа проделана не зря".

Текст: Иван Сухоруков. Фото: Турар Казангапов.