Последняя из Студеного. Казахстанка почти 20 лет одна живет в селе-призраке

В Северо-Казахстанской области в упраздненном и опустевшем селе в полном одиночестве живет 67-летняя женщина. Здесь давно нет электричества и питьевой воды. Нет телефонной связи и прочих благ цивилизации. Но уезжать отсюда единственная жительница села не собирается.

Корреспондент Tengrinews.kz Елена Бережная побывала в гостях у североказахстанской "отшельницы" Валентины Кресс.

Село Студеное, точнее то, что от него осталось, находится в Мамлютском районе. Расстояние от Петропавловска – порядка 80 километров. От райцентра Мамлютки - чуть больше 30 километров по плохой дороге.

Мы едем в Студеное с уроженцем села Александром Кудрявцевым. Он давно уже живет в Мамлютке, но до сих пор самым родным местом считает село, где прошли его детство и молодость.

По дороге Александр Васильевич с воодушевлением рассказывает об этих краях.

"Многие села Мамлютского района основали крестьяне, переселившиеся сюда во время Столыпинской реформы. Потом, когда здесь строилась железная дорога, тут платили хорошие деньги. Сюда свободные переселенцы ехали целыми семьями. Добирались как могли", - рассказывает об истории родного края Александр Кудрявцев.

Переселенцы жили в землянках, потом строили дома, заводили хозяйства, трудились, поднимали детей. К слову, сам Кудрявцев тоже родился в семье переселенцев.

А вот село Белое, центр Беловского сельского округа, куда, кстати, входило и Студеное, появилось еще раньше, не позднее 1798 года, благодаря Сибирскому тракту.

"Этот тракт называли еще "дорогой кандальников" или "путь на сибирскую Голгофу", ведь от этапа к этапу здесь передвигались тысячи заключенных и ссыльных. Шли они иногда по два, а то и три года, пешком, закованные в ножные кандалы и "ручные железы" - чаще всего группами, соединенные вместе цепью. По тракту осуществлялись торговые перевозки из Москвы в Сибирь и в Китай и обратно, ехали люди разного чина и звания. В Белом же были постоялые дворы, смена ямщиков, жили служащие, для кандальников были специальные строения для ночлега. Богатое было село, хорошо здесь люди жили", - рассказывает Александр Кудрявцев.

В советское время здесь был большой совхоз, число жителей перевалило за тысячу. В селе построили школу, детский сад, клуб, больницу. Позже на базе совхоза образовался спецхоз, который занимался в основном выращиванием крупного рогатого скота и кормовых культур.

В 1990-е годы Белое, как и все другие села, переживало тяжелые времена, фермы закрывались, люди уезжали. Сегодня в Белом снова выращивают крупный рогатый скот, снова отстроили фермы и заготавливают сено. В дома сельчан подведена вода, работают медпункт и средняя школа. Жизнь налаживается.

По грейдерной дороге мы подъезжаем к селу Щучье. Наш попутчик вспоминает, что когда-то здесь было около 200 дворов, сейчас порядка 50. Была полная школа, сейчас она закрылась, дети учатся в соседнем Белом.

"Вот видите, новые дома строят? Это такой символ возрождения села! Директор местного ТОО Талгат Альжанов уже построил два дома для своих работников, еще три достраивает. Обещает заасфальтировать дорогу за счет хозяйства. Щучье живет благодаря ему. Несколько лет назад Талгат Альжанов отремонтировал сельский клуб. Потом выкупил здание бывшей школы и реконструировал его под досуговый центр. Спортивный зал с душевыми комнатами уже работает. К концу года запустят библиотеку, гостиницу, столовую, магазин. Здесь же будет ФАП", - рассказывает Александр Кудрявцев.

Проезжаем мимо добротных ферм. Хозяйство занимается животноводством. Племенных буренок завезли из Дании и Америки

Неподалеку целая стена из рулонов с сеном. Это сенозаготовка нынешнего года.

Выезжаем на полевую дорогу до Студеного. После дождя или в весеннюю распутицу здесь, конечно, не проедешь.

"Студеному больше 130 лет. Дата официальной регистрации села – 1892 год. Нашел еще описание одного исследователя, который проехал в 1924 году по всем нашим селам: "Студеное стоит на живописном месте…" Но больше ничего не смог узнать и точно выяснить, когда село возникло, так как в 1952 году в Белом сгорел сельский совет с документами. Знаю, что недалеко от Студеного, за озером, была еще старинная мордовская деревня, но записей о ней не сохранилось", - продолжает рассказ Александр Васильевич.

Останавливаемся возле озера. Это Студеное, в честь которого и названо село. Вокруг просто звенящая тишина, с берега поднимаются испуганные птицы. Люди здесь бывают редко.

Александр Васильевич отмечает, что в Студеном два озера, оба – с чистейшей водой и богатые рыбой.

Воздух здесь пахнет пряными травами, надышаться им просто невозможно. Куда ни кинь взгляд - шикарные леса и поля с разнотравьем.

"Земля здесь плодородная. Урожайность в Студеном всегда была высокая, в хорошее лето доходила до 30 с лишним центнеров с гектара, и даже в засушливую погоду земля давала до 17 цетнеров..." - с гордостью и одновременно грустью говорит Александр Васильевич.

Ведь ни красивая природа, ни щедрая земля не спасли Студеное от медленного умирания. В марте 2006 года деревня опустела. Не уехали только Валентина Кресс и ее пожилой отец, который позже умер. Валентина Иосифовна осталась в селе совсем одна. Так и живет здесь почти 20 лет.

"Наша Агафья Лыкова… Мы ее еще называем "смотрящая по Студеному". Если честно, для нас очень важно, что Валентина здесь живет. Вроде бы и село существует. Конечно, одной, мягко говоря, непросто… Но она всегда была с сильным характером – с таким несгибаемым внутренним стержнем. А в молодости какая бойкая была! Заслуженная трактористка, ей даже лет в 16 пришел именной трактор Т-40", - продолжает рассказывать Александр.

Подъезжаем к одинокому дому североказахстанской "отшельницы". Александр Васильевич говорит, что когда-то он стоял в самом центре деревни, сейчас вокруг нет ничего.

"Вон видите тот лесок? Там когда-то был и мой дом…" - показывает Александр Кудрявцев.

Возле дома стоят стога сена и техника, лежит гора дров. Рядом важно ходят гуси, копаются куры. Петух, увидев нас, закукарекал.

Навстречу нам выбегает приветливый щенок. Он гостям рад.

Следом выходит хозяйка.

"Зерно вот носила, прилегла отдохнуть. Покосить еще надо. Сено запасла, но еще не помешает", - начинает наш разговор Валентина Иосифовна.

Последняя жительница села Студеное держит корову, теленка, овец, птицу. Сено заготавливает на зиму сама – центнеров 60. Сама косит, возит, скирдует.

"Сено кошу прямо в деревне, в фундаментах, оставшихся от домов, далеко не езжу: зачем бензин тратить? Да и травостой здесь хороший. К зиме готовлюсь… Уголь уже перетаскала, теперь дрова надо переколоть", - делится пенсионерка.

Валентина Иосифовна с Александром Васильевичем обмениваются последними новостями об односельчанах и по-свойски подшучивают друг над другом.

"Ладно, помогу тебе, раз приехал. Пойду топором помашу, разомнусь", - Александр Васильевич направляется к поленьям.

Колет дрова коренной сельчанин быстро и ловко.

Впрочем, хозяйка его быстро остановила, шутя отметив, что сейчас она покажет ему мастер-класс.

И действительно показала... Куча целых поленьев быстро стала перемещаться в наколотую поленницу.

"Да я особо не напрягаюсь. Куда мне торопиться. Полтора часа поколю, потом отдыхаю. За несколько дней, думаю, управлюсь", - отмечает Валентина Иосифовна.

"Ну что, пойдемте на кладбище сходим, наших студеновцев навестим… Заодно и по селу пройдемся", - предлагает Александр Кудрявцев.

Прогулка по Студеному производит тяжелое впечатление. Мы идем по дороге, которая когда-то была центральной улицей села.

Везде здесь были дома, не осталось ничего, только фундаменты, и те уходят в землю.

Александр Васильевич и Валентина Иосифовна рассказывают о людях, здесь живших. Невольно в сознании возникают образы сельчан, большинства из которых уже и нет на этом свете, как будто даже слышатся их голоса, счастливый смех детей, ворчание стариков. Жуткое зрелище: здесь жили люди, влюблялись, женились, рожали и растили детей, были счастливы - сейчас же все заросло травой. Как будто и не было той жизни…

В селе было сто дворов, около 200 жителей. Деревня была крестообразная, две большие улицы перекрещивались и тянулись до самых лесов.

"Вот в тех кустах когда-то стоял двухквартирный дом, тут был клуб, в котором мы все выросли, а там школа, остался школьный сад, вон там дальше - магазин, амбары колхозные", - показывает исчезнувшие достопримечательности Александр Кудрявцев.

"А здесь был спортивный городок, баскетбольная и волейбольная площадки", - говорит Валентина Иосифовна. И заодно знакомит нас со своей любимицей - коровой с нежным именем Малыш, которая пасется как раз на том месте, где ее хозяйка в детстве играла в волейбол.

В Студеном была и большая церковь, рубленая, из огромных сосновых бревен. В революцию из церкви сделали зернохранилище, здание было добротное, но и его время не пощадило…

"Помню, еще привозили туда кино, и мы пацанами через лаз туда залезали фильмы смотреть… Много лет прошло, а все помню до мелочей, с возрастом прошлое даже еще четче в памяти всплывает: как рос, как в школе учился. У нас в селе начальная была, а потом в Щучье нас возили на "хозяйке", а когда и пешком бегали. Деревня была спокойная, дружная, все события вместе отмечали… Я отсюда и в армию служить уходил. Вернулся, еще какое-то время поработал трактористом, а потом уехал… Конечно, каждый раз, как здесь бываю, тоска душу рвет, как по покойнику", - признается Александр Васильевич.

Три года назад Кудрявцев по своей инициативе поставил памятный камень на месте, где когда-то был центр села.

"Ночью и днем об этом думал. Хочется, чтобы какая-то память о селе осталась. Мы уйдем, наши дети, внуки сюда приезжать будут", - говорит Александр Васильевич.

Родная деревня не отпускает не только его. Этим летом студеновцы съехались, чтобы отметить День села.

Управляющий из Щучьего, тоже уроженец Студеного, привез полевую кухню, сварили бешбармак, плов, куырдак. Специально установили столы, скамейки.

Фото с празднования Александра Кудрявцева

"Для следующего года решили их еще продлить, так как всем места не хватило. Было человек 50. Студеновцы разбросаны по всему миру. В этот раз приехали из Астаны, из России, ну и мамлютчане были. Решили, что каждый год второе воскресенье июля будет День Студеного", - рассказывают Александр Васильевич и Валентина Иосифовна.

Мы доходим до сельского кладбища.

Старожилы Студеного продолжают нас знакомить со своими односельчанами.

У одной из могил надолго останавливаемся. Здесь похоронены родители североказахстанской "отшельницы".

В 1941 году Марию Ивановну и Иосифа Иосифовича Кресс выслали из Крыма.

"Они жили в 70 километрах от Симферополя в одной деревне, были репрессированы по национальной части как немцы. Отцу было 14 лет, маме - 12. Привезли их в Казахстан, довезли до станции Мамлютка, потом развезли по селам. Наше счастье, что они оказались здесь, многие, кого дальше повезли, просто погибли в степи", - рассказывает Валентина Иосифовна.

Потом родители были реабилитированы, но так и остались в Студеном, которое уже стало родным. Хотя, вспоминает Валентина Иосифовна, всякое бывало:

"В школе меня даже фашисткой обзывали, но я сразу по "сопатнику" била, не церемонилась. Я родилась здесь, пусть и немка, но никогда ни у меня, ни у отца и матери не было мыслей уезжать в Германию. Там не родина, чужое все… Здесь уже Родина!"

Отец Валентины Кресс был механизатором, мама - домохозяйка.

"Я очень отцу благодарна, он меня к технике с детства приучил. Я практически любую технику разобрать и собрать могу. Стаж у меня с 1973 года – с 16 лет. В шестнадцать уже свой трактор Т-40 получила. Пять лет отработала на тракторе механизатором... И сейчас очень мне это пригождается, тот же мотоблок регулярно нуждается в ремонте. Он еще советский, вот на днях заменила запчасти, из огнетушителя смастерила", - говорит Валентина Кресс.

По основной специальности Валентина Кресс агроном, училась в Чаглах. Когда-то это был совхоз-техникум Северо-Казахстанской государственной опытной станции с непосредственным подчинением Министерству сельского хозяйства Казахской ССР.

"Отработала в Щучьем агрономом четыре года. Потом перешла в Студеное бригадиром, но с директором не сошлись характером - уволилась. Потом бралась за разную работу, в последнее время трудилась на току в Щучьем машинистом мехтока", - вспоминает Валентина Иосифовна.

В семье Кресс пятеро детей: младшая сестра "отшельницы" живет в Москве, еще одна сестра - в Люберцах, старшие брат и сестра - в Мамлютке.

- А к себе не зовут сестры? – спрашиваем мы у Валентины.

"Зовут все - хоть куда, лишь бы уехала отсюда, но, конечно, они не могут мне приказать, а я не слушаю никого, - смеется Валентина Иосифовна. - Когда все разъехались в 2006 году, я не захотела уезжать. Ну и отцу деваться некуда было, со мной остался".

Иосиф Иосифович умер в 2008 году. Валентина Иосифовна рассказывает, что пять лет отец жил с онкологией.

Так Валентина Иосифовна осталась в селе в полном одиночестве.

"Сначала думала: может, потом надумаю, решусь уехать. А сейчас твердо решила: никуда я не поеду!" – говорит "отшельница".

Валентина Иосифовна не замужем. Не было стремления такого – выйти замуж, да и просто не сложилось.

"Никто не подошел по моему характеру. Узнавала немного человека и понимала: не мой. Да я все сама могу сделать, и женское, и мужское: хоть постряпать, хоть связать, хоть отремонтировать забор или трактор", - признается женщина.

Возвращаемся с кладбища и разговариваем. Валентина Иосифовна признается, что считает себя абсолютно счастливым человеком и на жизнь не жалуется. Говорит, что все у нее хорошо.

Пенсию она получает по карточке в Мамлютке, там же раз в месяц, а то и в несколько месяцев закупается продуктами.

Если нужно купить что-то по мелочи, едет в соседнее село Щучье. Летом - на велосипеде, а зимой - на снегоходе по бездорожью.

"Правда, этой зимой в Щучье, а тем более в Мамлютку ездила редко, было очень много снега, снегоход зарывался…" - говорит пенсионерка.

К слову, пенсия у нее небольшая - 99 тысяч тенге. А только на уголь ей пришлось потратить 200 тысяч… Если бы не хозяйство, конечно, не хватало бы, признается сельчанка.

Летом на столе у Валентины Иосифовны овощи из своего огорода, яйца, зимой в рационе появляется мясо. Режет птицу и скот на мясо она только в холодное время года, так как летом его хранить негде: холодильник есть, а электричества нет.

"У меня спрашивают: а телевизора нет у вас, а холодильника нет? Есть, отвечаю: у меня все есть, кроме света. В 2007 году отсюда забрали трансформатор, демонтировали опоры ЛЭП, так и живу 17 лет без электричества, - говорит Валентина Иосифовна. – Правда, у меня генератор есть. Но это удовольствие дорогое, большой расход бензина. А недавно наш сельский аким привез фонарь с солнечной батареей, чтобы возле дома повесить. Но я решила, что перед домом он мне не нужен: я же одна, зачем внимание лишний раз привлекать. Я его домой занесла, свет теперь дома по вечерам горит, пусть и не очень яркий, но не с коптилкой же сидеть, в 21-м веке все-таки живем. Хочу теперь купить маленький "солнечный" фонарик во двор, но небольшой, чтобы зимой вечером выйти можно, снег откидать".

Уголь и дрова Валентина Иосифовна заказывает из соседнего села. Чистую питьевую воду тоже привозит водовоз из Щучьего. Летом с водой проще: дорога до села, хоть и плохая, но есть, а зимой – полное бездорожье. Поэтому на зиму она воду замораживает, а когда нужно, растапливает лед. Для скотины берет воду из озера, зимой для этого ежедневно рубит прорубь.

"Для меня каждая зима снежная, ведь открытое пространство, снега наметает много. Дом-то, обдуваемый всеми ветрами, стоит один в поле, даже заделываю окна клеенкой, чтобы меньше продувался. А этой зимой особенно тяжело было: снега было выше крыши, причем в прямом смысле. Все было снегом забито. Спасибо, что из Щучьего после Нового года присылали "Кировец" меня откапывать, часа полтора трактор снег разгребал, сугробы пятиметровые нагреб", - вспоминает Валентина.

Через пару недель дом женщины снова замело снегом.

"Открываю дверь из дома, а она не открывается: замело. Вылезла на крышу через дровник - там стена отошла. И начинала откапываться, траншею в снежной стене пробивать, чтобы сводить корову напоить на озеро. Тропу натропили с ней, немного в сторону сойдешь, сразу проваливаешься. А она хитрая, идет сзади, по моим следам, чтоб легче было, сколько раз ее пыталась впереди пустить… Нет, не соглашается ни в какую", - смеется "отшельница".

- А долгими зимними вечерами не бывает тоскливо?

"Ой, какой тоскливо… Скучно мне не бывает, от безделья никогда не маюсь. Днем мне некогда: дел очень много, постоянно в работе. А вечерами я сканворды решаю, но главная любовь – судоку. Многие их не понимают, а я просто обожаю", - признается Валентина Иосифовна.

Иногда в село и люди наведываются. В озере водится хорошая рыба, сюда ездят на рыбалку. Пограничники здесь раньше постоянно бывали, ведь эта зона – приграничная. Металлисты постоянно приезжают, ищут металл с металлоискателем и собирают.

"Земля же выталкивает железо… Даже из Петропавловска приезжают на джипах. Ой, сколько вывезли этого металла отсюда, столько из недр не добывают, наверное", - говорит последняя жительница Студеного.

- А не страшно вообще вам? Вы одна… Люди же разные бывают…

"Страшно, почему не страшно… Все-таки одна жизнь, и хочется подольше прожить. Для защиты у меня на всякий случай припасен топор - томагавк, как у индейца… Знаете, человек - такое существо, ко всему привыкает".

Так и живет Валентина Иосифовна – не унывает. Да, болят суставы, ведь с детства - хозяйство, ежедневный тяжелый сельский труд без выходных. Но опять же – не жалуется. И за некоторой, на первый взгляд, ее суровостью при общении ты видишь очень доброго и светлого человека.

Прощаться не хочется, но нам нужно ехать, а Валентине Иосифовне - управляться по хозяйству. И потом еще долго не можем расстаться…

Александр Васильевич по-доброму подшучивает над Валентиной Иосифовной, и она так же по-доброму отвечает. И так хорошо и просто с этими людьми, так замечательно и спокойно в этом селе. Становится понятно, почему Студеное не отпускает свою последнюю сельчанку и даже уехавших из него жителей…

Возвращаемся в Петропавловск, взяв из Студеного невольную грусть. В Мамлютском районе это далеко не первое ликвидированное село.

- А из-за чего распалось Студеное? - спрашиваем у нашего попутчика Александра Кудрявцева.

"Давно известно, что исчезновение села неизбежно, если в нем закрывается школа. Чиновники ведь принимают решения о закрытии малокомплектных школ, не думая о судьбах людей… Вот и из Студеного люди начали активно разбегаться как раз из-за закрытия школы", - сетует он.

Примерно в одно время со Студеным в Мамлютском районе упразднили Прогресс, Орленок, исчезло и некогда процветающее село Катанай. Сейчас еще несколько деревень в Мамлютском районе на грани исчезновения. Например, Сливное, где осталось всего три дома.

По официальным данным, сегодня в Северо-Казахстанской области насчитывается 635 сел, где проживает более 268,1 тысячи человек. В 45 из этих сел проживает менее 10 человек.

Эти деревни признаны неперспективными и первые в очереди на ликвидацию. А в семи североказахстанских селах вообще нет населения, в ближайшее время их упразднят. Так что сел-призраков на карте области станет еще больше…

Фото и текст Елены Бережной