"Тебя на счетчик поставили?" Отец не верил, что можно добровольно проиграть такие суммы

Корреспондент Tengrinews.kz Ольга Пастухова записала честную историю игромана и наркомана Бекзата, который сейчас выздоравливает. Молодой мужчина проиграл в букмекерских конторах и задолжал по тендерам более 10 миллионов тенге, заложил отцовскую машину, снял деньги с депозита брата, а также украл из дома все сбережения родителей... После курса реабилитации от зависимостей его жизнь изменилась.

...Вскоре я подставил и свою девушку.

Впервые признался дома

Моя девушка работала на кассе в букмекерской конторе: я играл воздухом, она делала ставки... Я загнал ее в долги на 600 тысяч тенге. Она плакала. Тогда я в первый раз признался дома, что происходит, рассказал, что подставляю девчонку.

После долгих разговоров и обещаний мама приехала, отдала деньги девушке и сказала: "Не контактируй с ним больше"... Конечно, мы не перестали общаться. У нас снова все было, как в первое время: ходили в кино, гуляли в парке, вместе таксовали, тратили заработанное на донер, просто находились рядом. А потом все скатилось к тому, что я приходил к ней и говорил: "Дай денег". Она давала, потому что видела, какие суммы я до этого поднимал, я обещал играть ей по системе... Она опять врюхалась. На 300 тысяч тенге.

К родителям идти было стыдно. И я заложил в ломбарде машину отца. Врал, что отец в другой стране, деньги нужны на операцию маме, она при смерти. Прикрывался "семейными ценностями"... То есть ничего ценного на тот момент для меня уже не было.

Депозит братишки

С девушкой мы вскоре расстались. Но родные и друзья продолжали давать мне второй шанс. Я помогал в бизнесе дяде, потом друзья позвали меня двигаться по тендерам. А я снова и снова срывался, проигрывая раз за разом. За полгода я проиграл более 10 миллионов тенге.

Самое страшное, что люди мне верили.  Я никогда не хотел кого-то кинуть, подставить, я все время искал деньги, был в иллюзии, что сейчас пойду, возьму, подниму, верну... Я только что просадил 300 тысяч тенге этого человека, а он мне давал еще 300 тысяч. Не проходит и месяца, как я его снова опрокидываю. Я сам верил в то, что говорю, верил, что все действительно верну.

Я почувствовал, что опустился на дно, когда к себе домой начал заходить через окно. Я оттягивал пластиковое окно и заходил в свою комнату. Меня не оставляли одного дома, потому что "опять придет Бекзат и что-то стащит..."  Я мог ночевать в кочегарке, укутавшись в старый палас. Или выжидал момент, когда мама выходила, и воровал продукты из холодильника, прячась под собственной кроватью.

Последней каплей для моих родственников стала история, когда я украл деньги с депозита братишки. О депозите я узнал случайно: родители боялись хранить деньги дома. Я грабанул банк средь бела дня: они даже не поняли, по сути. Не сказать, что мы с братишкой очень похожи. Подумал, что у менеджера не хватит духа уточнить: точно ли это мое удостоверение личности? Я технично стащил у него документ. А телефон, куда придет СМС, попросил в открытую, сославшись, что мой сломался, а мне надо отзвониться человеку, которому я сейчас переведу взятые в долг деньги... 

Тайное стало явным через неделю, при очередном пополнении. Меня выгнали из дома. Это был уже шестой или седьмой раз. Отец отказался от меня, сказав: "У меня нет такого сына". Два дня я ночевал в букмекерской конторе, рассчитывая подняться на 500 тенге... Ничего не получилось.

И я ушел в бега. Меня искали по-черному: искали друзья, искали акиматовские, люди, которым я был должен... Чтобы быть без игры и наркотиков, я уехал в Ташкент. Там начал пить водку. Одно вещество заменил на другое. Пил ночами. Гордился, что все засыпают, а я такой красавчик: "Город засыпает, просыпается мафия..."

Я не такой, как они

Вернуться в Алматы и пройти лечение предложила мама. Медикаментозные варианты мы не рассматривали - только психокоррекцию. Вариантов было несколько: дорогой, средний, бесплатный... Мы выбрали средний. Я согласился, потому что думал, что центр реабилитации станет местом, где меня не достанут. Истинной мотивации на выздоровление у меня тогда не было. Я хотел только одного - скрыться. Лечение началось в январе 2017 года, за мое пребывание в реабилитационном центре платили родители.

Не от уборки. Убирать, готовить, стирать, гладить я умел с шестого класса: мама болела онкологией и раз в квартал уходила на лечение. Даже так: уборку я делаю идеально, будучи перфекционистом, не даю себе повода ошибиться.

Тяжело было от того, что я нахожусь среди наркоманов. Я про себя думал: "У меня есть проблемы с игрой, но я не игроман... И тем более не наркоман. Наркоман - тот, кто колется, нюхает, они с алкашами, грязные, у них видимые проблемы. А я же красавчик... Употреблял только растительное. Пил только виски. Всегда был чисто и опрятно одет.  Не то что они, чекушку беленькой зальют, валяются, обморожения получают..."

Мне было сложно принять, что я точно такой, как они.

Вернуть доверие отца

Я не пил никаких лекарств, мне ничего не кололи, не вшивали. Работа шла на эмоциональном уровне. Это были лекции про эмоции, чувства, состояния: "Что со мной происходит, когда я играю?", "Почему я играю?" Лекции про дисфункциональную семью, зависимость и созависимость: "Как отношения в моей семье повлияли на то, кем я стал?", "Как я выбирал свое окружение?". Это был анализ причин, почему я сделал именно такой выбор.

Это может звучать как обвинение родителей, но нет, все, что я делал, было моим выбором. Я с трех лет все делал для них... Когда детей отпускали гулять, а меня нет - у меня была зависть, о которой я молчал. Я боялся своих родителей, говорить о своих интересах, получить наказание за свои мысли.

Обижен ли я на родителей за деструктивное, жесткое отношение ко мне - ребенку? Да. Но игроманом и наркоманом я стал сам, это был мой выбор. Раз в неделю у нас проходила группа для созависимых - родных и близких зависимых. Ко мне приходили мама и сестра. Брат был один раз. Отца не было, мы больше полугода не общались. На третий месяц пребывания там я понял, что прохожу реабилитацию не для себя, а для отца...

Я понял, что даже в реабилитации делаю то же самое, что и раньше: стремлюсь заполучить его одобрение и доверие. А потом опять сыграть, быть на коне, чтобы он мной гордился...  

Проговаривать свои чувства

Изначально я должен был провести в реабилитационном центре три месяца. Но в итоге задержался вдвое дольше. Я не могу сказать, что вылечился... Зависимость - это заболевание на всю жизнь. Это было очень сложно признать, что моя зависимость - пожизненно, не так что полежал в больничке и вышел... Я мучился: "Как жить с этим? Это нереально". Но у меня перед глазами пример мамы, у которой с 2002 года рак крови. Ей отмеряли три месяца жизни, а она живет уже 16 лет. Она говорит про свою болезнь: "Зачем с ней бороться? Я просто подружилась с ней!"

Чтобы вернуться к нормальной жизни, зависимому нужно по-новому выстроить личность, по сути, переродиться. Как нам объясняли, развитие человека останавливается в тот момент, когда он начинает интенсивно употреблять психоактивные вещества. То есть мне до сих пор 21 год. Но я постепенно выздоравливаю: ставлю цели, принимаю решения, стремлюсь к их достижению, соблюдаю рекомендации специалистов и хожу на группы.

В реабилитации мне помогли натренировать навык: проговаривать чувства, которые я сейчас испытываю. Если мне в чем-то сложно, я чувствую напряжение, то говорю самому себе, или если посчитаю нужным, то человеку, с которым я общаюсь. Как-то раз мы с братишкой проезжали мимо букмекерской конторы, в которой я раньше играл. Я испытал чувство неловкости: как будто я еду с женой и увидел бывшую девушку. Я рефлекторно руками закрылся, быстро сменил тему разговора. Уже потом я понял, что можно было признаться брату: "У меня в душе целая буря эмоций. Мне неловко. Мне стыдно. Я испытываю вину..."

Еще я научился не додумывать за людей: сам говорю все как есть, и людям задаю открытые вопросы о том, что чувствуют они. После реабилитации - в старой обуви и одежде, без телефона и денег в кармане, с карточкой "Онай" и штучными сигаретами в кармане - мне было сложно смотреть на молодых, хорошо одетых ребят с последними моделями телефонов, на хороших машинах. Мне было завидно, что у них есть, а у меня нет. Меня бесило, что я был вау, а стал таким, как есть... Наставник рекомендовал позвонить маме и сказать, что я ее люблю. Я боялся, что я позвоню ей с такими словами, а она подумает: "Что опять натворил этот гаденыш?" Я позвонил, сказал и, представляете, работает: мне стало легче. Она ответила, что тоже любит меня. Кстати, мои отношения с папой восстановились.

После реабилитации я несколько раз давал интервью. Перед этим поинтересовался у родных, не помешает ли им. Они ответили, что нет. Но один из сюжетов увидел дальний родственник, заснял на телефон и переслал в WhatsApp всей родне... На самом деле знали все, просто молчали. Но если раньше я приезжал в гости и мне наливали алкоголь по умолчанию, то в последний раз уточнили: "Налить? Закодировался?" Я понял, что они знают. Ответил, что закодировался. Так проще для общественного понимания.

Прошу сил, чтобы прожить этот день

Сейчас у меня два года трезвой жизни. Я каждое утро просыпаюсь и думаю о своих жизненных целях. Раньше же, в употреблении, я думал: "Где достать бабки?"

Я работаю в реабилитационном центре консультантом по зависимости. Консультанты - люди, сами прошедшие через зависимость, выздоравливающие. Мы беседуем с новичками, они в наших историях, словах, мыслях узнают себя.

Видя нас трезвыми, успешными, умеющими ставить цели и достигать их, они находят мотивацию для реабилитации. Консультанты по зависимости понимают, что происходит в душе у человека, потому что сами проходили через это: миллион долгов, непонимание как жить, ссоры с близкими, мысли о суициде... Кстати, я думал о самоубийстве. Но сделать что-то с собой не хватило духа. Консультант своим примером показывает, что можно жить по-другому. А ведь действительно можно. И я даже не про себя. Во время реабилитации я видел наркоманов с 25-летним стажем, которые научились жить трезво...

У меня есть иллюзия, что я делаю хорошее дело, что это кому-то может спасти жизнь. Ближайшие два-три года я планирую работать с зависимыми. А потом видно будет. В будущем мечтаю стать бизнес-тренером и коучем. Мне интересно развиваться в этом направлении.

Сейчас я раскидываю долги, осталось отдать около двух миллионов тенге. Часть я заработал сам. Но в каждую принесенную мной домой сумму отец добавлял в три-четыре раза больше и гасил кредиты, штрафы. Всего было долгов более чем на 10 миллионов тенге - два из них судебникам, когда я по тендерам работал, налоги... Я уже отдал долги родным и друзьям. И потихоньку восстанавливаю свои отношения с ними.

В доме моих родителей всегда были гости. На все праздники, да и просто так. Когда у меня появилась игровая и наркозависимости, гости перестали приходить к нам, а когда родителей звали куда-нибудь, они отказывались... Никто же не будет хвастать: "Мой сын торчит и проигрывает миллионы..." Так из-за меня пострадали и мои родные.

В прошлом году в моей жизни произошли два больших события. Во-первых, я поступил на второе высшее образование - изучаю психологию, чтобы глубже понимать про зависимости и психологию поведения человека. Во-вторых, я женился. Супруга знает про мое прошлое, ее родным я не говорил, посчитает нужным, скажет сама. Я думаю, что она пока даже полностью не понимает, с чем имеет дело. Я сказал любимой: "Я - зависимый. Я много кайфовал, проиграл много денег, очень большие деньги". И добавил, что сегодня этим не занимаюсь. У нее были шок и ступор, она боится за меня, что будет срыв. Я не стал отнекиваться: "Возможно. Это может случиться. Но сейчас этого нет".

После пережитого я не стал религиозней, но духовней точно стал. Это разные вещи. Раньше я просил: "Боже, помоги, чтобы эта ставочка вышла". Сейчас я прошу его о ребенке, чтобы все в жизни было хорошо, чтобы были силы прожить этот день в трезвости и не слететь.