Уят - это пожать руку человеку, если знаете, что он домашний тиран

В последнее время слово "ұят" ("стыд") стало употребляться в казахстанском обществе достаточно часто. Началось все с того, что житель Астаны Талгат Шолтаев накрыл платком скульптуру девушки в откровенном наряде из композиции "Влюбленные" в Астане, обосновав это тем, что "уят болады". Вскоре популярный художник-карикатурист Мурат Дильманов создал серию иллюстраций о приключениях супергероя Уятмена, который боролся с бесстыдством в казахстанском обществе. А известный юрист Жангельды Сулейманов и вовсе предложил в Казахстане ввести такое понятие, как "уят", в закон. Тем временем правозащитница Сауле Мектепбаева на TEDxAstanaWomen тоже решила порассуждать на эту тему, посмотрев на нее с немного другого угла.  

"Должно быть уят, стыдно пойти на свадьбу, если невесту своровали. Должно быть стыдно не вызвать полицию, если слышишь, как сосед бьет жену. Должно быть стыдно здороваться за руку с домашним тираном, даже если он хороший знакомый. Руководителю должно быть стыдно иметь сотрудника, избивающего дома жену. Пока что все это не стыдно. Пока что все еще наличие токал - повод гордиться, - рассуждает Мектепбаева. - У нас уят - не убить младенца, а принести его в подоле. Потому что наша система "уят" все еще выстроена в категориях средневекового общества, когда жизнь не была абсолютной ценностью и ее можно было компенсировать определенным количеством скота". 

Вашему вниманию редакция Tengrinews.kz представляет выступление правозащитницы Сауле Мектепбаевой о понятии "уят" и его актуальном содержании, которое никого не оставит равнодушным.

"Я родилась и выросла в России. В детстве я знала на казахском всего с десяток слов: әкел, апар, ет, су, шайтабақ, ұят. Так сложилось, что язык у нынешнего поколения казахов в России почти утерян, вместе с тем сохранилось развернутое представление о категории "уят". Этот факт заставляет меня думать, что категория "уят" - это не просто очередное казахское слово, а часть культурного кода нашего общества.

Иллюстрация ©Мурат Дильманов

Сегодня вокруг понятия "уят" очень много дискуссий. Кто-то видит в нем только вред, имея в виду чрезмерно архаичное его содержание, кто-то реанимирует понятие "уят", считая его единственным действенным инструментом в борьбе с радикализацией. В одно и то же время в обществе появляются уятмены и оппонирующие им революционеры, демонстрирующие оголенные тела в знак протеста. Так что же такое уят? И нужно ли нам это явление в современном Казахстане?

По сути, уят - это мораль, наши представления о хорошем и плохом. Вокруг морали в любом обществе всегда много обсуждений. Всегда много морализаторов, и сторонников обновить общие представления о нравственности. В то время как у нас появился термин уятмен, на западе появились моралфаги. Другой вопрос, что наш уятмен занят внешним видом женщин, в то время как их моралфаги протестуют против детской порнографии и использования меха животных. И это - одно из проявлений сегодняшней проблемы неприятия концепции уят. К сожалению, говоря об уяте, мы часто имеем в виду его историческое содержание, не адаптированное к реалиям времени. Причина этого - неиспользование казахского языка, замена этой категории такими явлениями, как советская мораль. То понимание уят, которое увезла с собой в Россию моя прабабушка.

Должны ли и могут ли наши представления о морали оставаться одними и теми же? Исследования свидетельствуют, что мораль - динамичное понятие, обновление норм морали происходит постоянно. То есть то, что уят сегодня, завтра может быть вообще не актуально. Когда меняются моральные нормы, меняются письменные их закрепления, то есть законы. О чем говорят наши законы? В нашей Конституции торжественно утверждается, что высшей ценностью нашего государства является человек, его жизнь, права и свободы. То есть согласно нашему основному закону, человек - это высшая моральная ценность. В наших законах закреплено, что важнее всего человек.

Однако стал ли человек во главу угла в нашей системе "уят"? Нет. Иначе младенцев не выбрасывали бы на трассе и не оставляли в коробках умирать. У нас уят - не убить младенца, а принести его в подоле. Потому что наша система "уят" все еще выстроена в категориях средневекового общества, когда жизнь не была абсолютной ценностью и можно было компенсировать определенным количеством скота. А вот девственность ценностью была по причине отсутствия лечения болезней. С точки зрения средневекового понятия "уят", бабушка, выбросившая младенца на трассе, поступила логично, с точки зрения современного закона и морали - это преступление. То есть существует огромный разрыв между современными законами и историческим пониманием уята. Задача же казахстанского общества, как мне кажется, в том, чтобы сохранить то особое, трепетное отношение, которое мы имеем к категории "уят", однако наполнить его новым смыслом, который будет отражать то, что действительно актуально для нас сегодня.

Без переосмысления категории "уят" мы не сможем добиться каких-либо серьезных изменений. Можно переписать все законы и уволить всех полицейских в стране, но проблемы этим не решить. Законы и полицейские - это всего лишь инструменты. По моему мнению, по-настоящему изменить ситуацию может то, как будет работать наш внутренний полицейский - уят.

Это не только о том, чтобы перестать давать взятки инспекторам дорожной полиции. Это о том, чтобы тщательно, честно проанализировать каждый свой поступок и решить, где проходит граница между нравственным и безнравственным. Но мало решить, нужно набраться смелости сообщить обществу о том, что вы считаете безнравственным и необходимым менять. Я провела такой анализ для себя. Для меня лично такой вопрос - это беташар. Я искренне полагаю, что беташар, а вместе с ним вся палитра традиций "платы" за невесту, как бы эта плата ни называлась, - является порочной практикой, из которой проистекают многие проблемы, связанные с положением и правами женщин в Казахстане. Прилюдно, постыдно мы заставляем молодых женщин кланяться. Публично мы демонстрируем женщине ее роль в обществе, ее роль в семье. Заметьте, женихи-то у нас не кланяются. Из этих простых, но ключевых нравственных устоев проистекает стигма женщины: женщина подчиняется роду мужчины, мужчина выше, ценнее женщины, она ему кланяется. И можно принять десятки законов о равенстве женщин и мужчин, об охранном ордере, о превенции домашнего насилия, но все они никогда не будут работать, пока женщины кланяются.

Поэтому я считаю, что переломить ситуацию с домашним насилием можно только путем изменения того, за что уят. Должно быть уят, стыдно пойти на свадьбу, если невесту своровали. Должно быть стыдно не вызвать полицию, если слышишь, как сосед бьет жену. Должно быть стыдно здороваться за руку с домашним тираном, даже если он хороший знакомый. Руководителю должно быть стыдно иметь сотрудника, избивающего дома жену. Пока что все это не стыдно. Пока что все еще наличие токал - повод гордиться. Информация в прессе о домогательствах ни к каким карьерным последствиям не приводит. В то время как во многих странах намек на сексуальные домогательства стоит карьеры.

Меня всегда удивлял случай в Великобритании, где очень тщательно относятся к санкциям. Так вот там тот факт, что капитан футбольной сборной Англии Джон Терри изменил своей жене, стоил ему потери своей капитанской повязки. В тот период я находилась в Лондоне, и меня очень удивляли публичные обсуждения. Фактически общество сказало: он прекрасный футболист, и, видит Бог, мы любим футбол, но он изменил жене, это уят. Согласно его трудовому контракту, это не основание для увольнения. Но это такой уят, что надо его уволить. Когда у нас будет такое же отношение в обществе к домашнему насилию и унижению женщин, тогда начнут работать и законодательные механизмы.

Джон Терри ©AFP

Другой важный вопрос, связанный с правом и уят, - это информирование о преступлениях. В силу известных исторических событий у нас сообщать о преступлении безнравственно. У нас это называется писать донос. И действительно, в определенный исторический этап это было безнравственно, это могло привести к длительному тюремному заключению или даже смерти человека. Условия изменились, нравственный постулат остался. В казахстанском уголовном кодексе есть ответственность за утаивание факта преступления, но в обществе этой ответственности нет. Тажаяков Азамат и Кадырбаев Диас – тому пример. Следуя привычной казахстанской общественной логике "своих не сдают", они не сообщили о том, что узнали в новостях своего знакомого, подозреваемого в терроризме. В США они были наказаны, у нас, скорее всего, не понесли бы наказания. И нас как общество это должно беспокоить. Нам стоит признать, исторический этап, когда донос был безнравственным, прошел, сейчас это не донос, это сообщение о правонарушении. И уже безнравственно не сообщать, не информировать. Безнравственно молчать. До тех пор, пока мы будем молчать, наше общество будет оставаться небезопасным.

У нас в стране уже началось активное обсуждение вопросов преступности, но пока оно еще очень поверхностное. В криминологии этот этап называется "моральная паника", когда общество по причине усиления доступа к информации посредством СМИ считает, что происходит значительный рост преступности. На сегодня наоборот уровень насильственных преступлений в стране значительно сократился, это касается и педофилии. В результате моральной паники, у нас складывается обратное впечатление. Иногда мне даже страшно свою фейсбук-страницу смотреть, потому что я постоянно читаю о таких новостях. К сожалению, как свидетельствуют исследования, моральная паника может привести к ошибочным решениям.

Благодаря моральной панике, считается, что основная опасность для детей исходит от странных незнакомцев (stranger danger). В то время как на самом деле большая часть преступлений против детей происходит в семье или совершается близкими и знакомыми детям людьми. То есть, помимо того, что мы учим своих детей держаться подальше от незнакомцев, мы должны их учить тому, чтобы заявлять о насилии, даже если его источник - родители или родственники. Мы же, взрослые, в свою очередь, должны понимать, что уят - это не сообщить о таком случае, даже если речь идет о твоем родственнике.

Принцип "не молчать" открывает другую еще более важную проблему, опять-таки нравственного толка. Сегодня важно не просто наблюдать за тем, что происходит в вашем окружении, сегодня важно участвовать. На западе существует такое явление - community based sanctions, дословно - это наказания, основанные на обществе. Эти наказания: это общественные работы, общественный надзор, они называются общественными не только потому, что они альтернативны помещению в тюрьму и предполагают сохранение правонарушителя в обществе. Они называются общественными, потому что исполняются они при активном участии общества. Местные сообщества решают, какие заборы ремонтировать или какие парки чистить. Оно же может назначить общественного наблюдателя за поведением осужденного. Так вот, в Европе число тех, кто приговорен к общественным санкциям, в два, а иногда и в три раза больше, чем число тех, кто отправляется в тюрьмы. Основные аргументы состоят в том, что общественные санкции в разы дешевле и более эффективны. Для сравнения, у нас, в Казахстане, такие санкции составляют не более 15 процентов от всех приговоров. То есть мы примерно в два раза больше отправляем в тюрьмы, чем на перевоспитание в общество. Происходит это не только и не столько потому, что судьи не хотят назначать такие виды наказаний, напротив, все стратегические правовые документы в Казахстане поощряют использование альтернативных санкций. Часто таких правонарушителей просто некуда отправлять.

Сегодня в стране нет активных местных сообществ, готовых предоставлять и контролировать места для отбывания общественных работ. А за отсутствием таковых задачу определить объем общественных работ закон поставил перед акиматами. А у нас так принято, что если хотите погубить какое-то дело, отдайте его акиматам. В результате судьи очень осторожно назначают этот вид наказания, и все еще безопасным им кажется отправить в тюрьму, то есть на попечение государства, а не нас с вами. Так что же делать? Я думаю, начать мы можем с простых вещей, с того, чтобы здороваться со своими соседями, знакомиться с ними. Знать своих соседей - это первый шаг по построению сообществ, возможно, следующим станет то, что подъезд возьмет на поруки живущую там семью с подростками. Потому что будет уят не знать своих соседей. Будет уят не нести ответственность за тех, кто живет рядом.

Первокурсникам на юрфаке объясняют, что Конституция утверждает Казахстан правовым государством. Что это означает, что Казахстан еще не правовое государство, но стремится к этому. И то, станет ли Казахстан правовым государством, зависит от них, от будущих юристов. Это, конечно же, большая ложь. Станет ли Казахстан правовым зависит не от юристов и не от правозащитников. Это зависит от нас с вами. Изменения начинаются тогда, когда они начинаются с каждого из нас. Время пришло меняться".

Василина Атоянц