"Шли на войну с голыми руками". История 94-летнего ветерана из Астаны

В Астане проживают 93 участника Великой Отечественной войны. Один из них - 94-летний Ахат Бекмади. Каждый год 9 мая он участвует в церемонии возложения "Гирлянд Славы" у монумента "Отан коргаушылар". Накануне празднования Дня Победы Ахат-ата поделился своей фронтовой историей с корреспондентами Tengrinews.kz.   

Когда началась война, Ахату Бекмади было 18 лет. Тогда он учился в петропавловском педучилище и сильно рвался на фронт. 

"Мы просились на фронт, чтобы нас взяли. Нам сказали: "У вас остался один год, закончите учебу, потом заберем". И правда, в 1942 году мы экзамены сдали. Мне дали направление на работу, но я поехал в военкомат и нас забрали в армию. Тогда в Акмолинске, недалеко от города, в степи был военный городок. Нас готовили в течение месяца. В основном это была строевая подготовка (смеется ветеран). Потом учили стрелять - три пули давали, стреляли из винтовки в мишень. Я тремя пулями заработал 25 очков, сказали, хорошо стреляю. Затем наш полк отправили на фронт", - рассказывает ветеран, отмечая все детали.   

Летом в 1942 году в составе 90-го полка Ахата Бекмади и еще группу призывников из Кокшетау отправили до Тулы эшелоном.

"Мы шли на войну с таким духом и энтузиазмом: "Мы пойдем, будем воевать, будем гнать немцев". А получилось наоборот. Почему наоборот? Потому что мы на войну ехали без вооружения. Не было у нас винтовок, правда, у командиров пистолеты были, а мы шли на войну с голыми руками. За Тулой нас немецкий самолет бомбил. Нас везли товарным поездом - открыли вагоны и сказали: "Врассыпную, в лес". Мы побежали в лес, а в нашем товарном поезде была зенитка, она сбила самолет. Немецкие летчики прыгнули с парашютом. Мы пошли брать их в плен. Мы пришли с голыми руками, а у них пистолеты. Нас просто было больше, мы их окружили, немцев взяли в плен. Потом нас встретили фронтовые начальники, накормили и дали оружие", - вспоминает Ахат Бекмади.

Ветеран как сейчас помнит: оружия на два прибывших полка тогда не хватало. "Мне дали винтовку, старую, тысяча восемьсот какого-то года - трехлинейная русская винтовка со штыком. Кому не хватило винтовок, им дали в руки гранату, тем, кому гранаты не хватило, им дали штыки. Так и шли на фронт. Нам сказали: "Впереди еще дадут вооружение". А как давали вооружение: кого ранят - он идет в тыл, винтовку забирают и отдают другому. Кого убьет, труп выносят - винтовка остается, ее дают другому солдату", - рассказывает ветеран. 

Ахат Бекмади ни разу не пожалел, что отправился на фронт, хотя и было страшно. "Страшно было тогда, когда мы ночью идем на передовую, когда взрыв, вспышка огня, сильный свист. Потом, когда были в окопах, через день-другой постепенно привыкаешь, и кажется, что это нормальная окопная жизнь, где пули свистят, где снаряд летит, где снаряд взрывается. А еще через несколько месяцев слышишь, что летит снаряд и по звуку уже определяешь: он долетит или залетит", - вспоминает Ахат Бекмади.

"Помню первую встречу с войной. Нас разгрузили, сказали: "Там фронт, идите туда". И вдруг в лесу взрывается снаряд: свист, взрыв, возникает пламя и как будто из земли поднимаются брызги почвы. И слышен крик людей, нечеловеческий голос. Значит, кого-то ранило или насмерть повалило. Такой крик запоминается на всю жизнь", - говорит 94-летний ветеран, отмечая, что иногда эту картину он видит и во сне.  

Ахат Бекмади участвовал в обороне Москвы, в битве на Курской и Орловской дуге. Дважды был ранен. Серьезное ранение получил во время оборонительной операции.  

"Нам дали задание: "Если мы, советские солдаты, в 41-м году летом отступали, в 42-м году летом отступали, то в 43-м году летом будем наступать". И вот, в назначенный день мы бросились в атаку. Кого ранило, кого убило, мы не смотрим, идем только вперед. За нами вторая волна, за ними третья волна солдат. И захватили немецкую позицию, они бросились в наступление мы выгнали их, дальше продолжили. Вот так началось летнее наступление, которое в последующем назвали битвой на Курской и Орловской дуге. Это наступление продолжалось, правда, потери были очень большие", - с сожалением отмечает участник войны.  

Рассказ ветерана прерывает звонок в дверь. Поздравить с Днем Победы Ахата Бекмади пришли представители алматинского акимата. Вместе с ними продолжаем слушать историю фронтовика. 

"Из нашего края со мной призвали 11 человек. Мы ехали на фронт, потом нас разбросали. В 1945 году из тех 11 человек я никого больше не видел".

Интересуемся у Ахата Бекмади: не голодал ли во время войны? "Нельзя сказать, что обеспечение было плохое. Кормили нормально, хлеб был, но в основном каша, каша, каша, чай. Мы со своей флягой ходили, и ложка при себе была".

После второго ранения Ахата Бекмади отправили в новосибирский госпиталь. В 1944 году после длительного лечения его демобилизовали по состоянию здоровья. 

"Написали: "Годен к нестроевой службе". А нестроевая служба - это тыловая работа. Направили в комиссию, там спросили: "Какая у вас специальность?" Я сказал, что я учитель. Они совещались и сказали: "Раз учитель, вам придется отправиться в тыл, в свой военкомат, чтобы вас использовали по вашей специальности", - вспоминает ветеран.

В родном ауле в Акмолинской области Ахата Бекмади ждала мама. "В ауле, кроме мамы, никого не было, мама ждала. Она работала в колхозе дояркой. Она встретила меня, заплакала", - вспоминая об этом, ветеран прослезился. 

После демобилизации Ахат Бекмади жил и работал в Акмолинской области учителем в средней школе. Преподавал математику, физику, был директором школы. Был награжден значком "Отличник просвещения Казахской ССР". Воспитал пятерых детей. У ветерана девять внуков и семеро правнуков.

Ахат Бекмади награжден орденом "Отечественной войны I и II степеней", медалями "За победу над Германией", "Участник Курской и Орловской дуги". В 2015 году участвовал в параде Победы на Красной площади в Москве.   

В Астане на 9 Мая Ахат-ата приходит к вечному огню. Там же, у монумента "Отан коргаушылар", проходит встреча ветеранов войны с Нурсултаном Назарбаевым. 

"Каждый год с ним почти встречаемся. В прошлом году мы сидели за одним столом. Он всегда спрашивает, как мы живем. Он на меня посмотрел, я обычно больше говорю, и спросил: "Сколько вам лет?" Я сказал, что 94 года. Он на меня так посмотрел… Я про себя подумал, что "это же глубокая старость". Наверное, и он так подумал, - смеется ветеран, завершая разговор. - После встречи Президент сказал, чтобы мы встретились в следующем году в это же время".