Конец этики

Была обычная неделя, ничем вроде не отличающаяся от других обычных недель в социальных сетях. Люди, реальные и анонимные, вывешивали фотографии котиков и полуголых бразильянок, пели дифирамбы друг другу, ругались друг с другом, обвиняли друг друга и виновников различных событий во всех тяжких грехах, бормотали избитую молитву “Гитлер, Гитлер, ты могуч” или опять гневно и с обилием восклицательных знаков писали “Дотянулся проклятый Сталин”. И все бы ничего, если бы не несколько комментариев, заставивших меня крепко задуматься.

Была обычная неделя, ничем вроде не отличающаяся от других обычных недель в социальных сетях. Люди, реальные и анонимные, вывешивали фотографии котиков и полуголых бразильянок, пели дифирамбы друг другу, ругались друг с другом, обвиняли друг друга и виновников различных событий во всех тяжких грехах, бормотали избитую молитву “Гитлер, Гитлер, ты могуч” или опять гневно и с обилием восклицательных знаков писали “Дотянулся проклятый Сталин”. И все бы ничего, если бы не несколько комментариев, заставивших меня крепко задуматься.

Сначала под моим комментарием о навязшей уже у всех в зубах акции группы Pussy Riot одна вполне себе уважаемая дама, сотрудница “Ретро-FM”, оставила следующее замечание: “Оченно правильно, что их посадили, надеюсь, в тюряге еще отмудохают пару-тройку раз, как говорится, - ежели у дитяти голова не работает, достучаться до нее можно только через задницу”, - отчего я почувствовал себя в легком шоке.

Затем я поделился статусом московского поэта Алексея Кащеева, вполне отражающим и мое отношение к истерии вокруг PR и реакции людей, в итоге наблюдал и продолжаю наблюдать перепалку нескольких своих знакомых (в реальности, а не в Сети), вполне себе культурных людей, содержащую дикое количество взаимных оскорблений, обвинений во всех тяжких грехах и предложений визави отправиться в пешее эротическое путешествие.

А вчера утром, просматривая ленту, я едва не упал со стула. Известный публицист и аналитик, автор нескольких интересных работ по Центральноазиатскому региону в комментарии к статусу своего коллеги высказался чистым трущобным матом в адрес другого коллеги.

На стуле я все-таки усидел. Подумал, а чему удивляться? Еще в 2007 году, когда я защищал исследование на тему общения в Интернете, это было в порядке вещей в Сети, выражение “это Интернет, деточка, здесь могут послать на …” сейчас воспринимается как букварное. Мат и раздражительность - давно будто стилевые приемы, особенно для безымянных комментаторов на сайтах политических новостей. Но вот ведь проблема: эти люди не анонимны и имеют определенный публичный статус. И в реальной жизни, пожалуй, никто из упомянутых и не упомянутых людей просто не произнес бы таких слов, не сказал бы их лицом к лицу, найдя менее экспрессивный и более точный и ясный способ высказаться, проявить уважение к собеседнику, если не согласиться с его позицией, то хотя бы принять ее к сведению.

Как не написал бы их в статье, за исключением разве что патологических сквернословов, делающих себе на этом карьеру. Нам всем отказала этика публичного общения, этика ведения дискуссии. Почему-то многим неглупым людям все еще кажется, что Facebook - это такая площадка-кухня, на которой можно не подумавши сказать гадость и это останется в пределах "кухни". Можно спокойно увильнуть от темы, сместив акценты или переведя разговор в русло “сам дурак”, как будто мы находимся на анонимном форуме, где люди просто от скуки тренируются в троллинге. Ан нет, милые мои. Facebook давно уже площадка для продвижения брендов, реализации социальных, политических и личных стратегий. Это часть вашего публичного лица, до последнего статуса “сходил поел”. И нужно помнить, что мнимая безответственность за свои слова в социальных сетях ведет только к одному - к снижению веса вашего слова вообще. Наличие рядом выверенного и доказательного мнения по какому-либо вопросу и инвективы в адрес оппонента не делает обоснованным оскорбление, а сводит любое ваше мнение на уровень инвективы. Если специалист позволяет себе выражаться как площадная девка, то по мнению обывателя, и вполне обоснованному мнению, он не заслуживает в свой адрес иных выражений.

Мы путаемся в стиле. Смешиваем регистры, не задумываясь о последствиях. Поэт Дмитрий Быков как-то написал следующее - “Как учит история, стилистические ошибки и есть самые страшные. Тот, кто сказал гадость, еще может вызвать уважение, но тот, кто пукнул во время трагического монолога…". Примерно так я и вижу ситуацию, как массовое пускание ветров на похоронах.

Хочу верить, что это не конец этики и стиля в публичном пространстве. Просто тяжелое летнее обострение, которое закончится и всем станет стыдно.