Разлом мужского начала: Одни спасают, другие спасаются
Обстоятельства непреодолимой силы, вызванные природой, принято называть форс-мажорными. Они по определению выше наших сил, а значит, и ответственности нашей не предполагают. Удобно, не правда ли? Можно все списать на высшие силы. Они во всем виноваты.
Кстати, не так давно и, к сожалению, всего лишь несколькими показами у нас прошла картина "Форс-мажор", выдвинутая на "Оскар" от Швеции и дошедшая до полуфинала. Фильм этот более чем достоин просмотра, обсуждения и самое главное - примерки ситуации на себя: а как бы я поступил, случись такое со мной?
Интересно, что новый американский блокбастер "Разлом Сан-Андреас" (в оригинале просто "Сан-Андреас"), который только что стартовал в прокате, и шведский "Форс-мажор" при всех различиях жанра, замысла и воплощения оказались на одну и ту же тему: мужчина в пограничной ситуации.
Ситуация эта экзистенциальная, то есть позволяющая понять, на что ты способен, а на что нет. Пограничная ситуация - это ведь почти всегда испытание страхом. А страх - голос инстинкта самосохранения. Вот и получается, что в этой самой пограничной ситуации кто-то инстинктивно спасает себя, а кто-то также инстинктивно вытаскивает других.
В "Форс-мажоре" доподлинно и с иронией показана благополучная шведская семья: муж, жена и двое детей. Это благополучие и благопристойность в один момент разрушает снежная лавина, выступающая той самой экстремальной ситуацией, которая ставит под сомнение качество мужского материала. В минуту опасности глава семейства Томас хватает телефон и спасается бегством, бросая жену и детей. С этого форс-мажора и начинается психодрама шведского (а лучше сказать, типично благополучного) семейства: как жить с таким предательством дальше? В ход идут все формы отрицания, сглаживания, оправдания через инстинкт самосохранения и здравый смысл, и даже мнимая истерика.
Режиссер фильма Рубен Эстлунд, по его собственному признанию, снимал эту картину, дабы показать, насколько урбанизация и техносфера приводят к вырождению современного мужчины как вида. Положение "сильного пола и опоры семьи" сегодня, увы, все больше становится призрачным. Однако самый интересный кульбит "Форс-мажора" состоит в том, что в финале картины роли супругов меняются с точностью до наоборот, правда, уже в другой экстремальной ситуации.
В "Сан-Андреасе", так как это блокбастер, все гораздо эффектнее и очевиднее. Здесь не до европейского психологизма, все должно быть прямо и конкретно. Астеничная шведская плоть заменяется титаническим американским телом, а подлое малодушие - бесстрашной мощью.
Давно замечено, что стопроцентным зрелищем всегда является разрушение. И чем больше масштаб того, что разлетается в пух и прах, тем больше зрительское восхищение. Таков непреложный закон жанра катастрофы.
Брэд Пейтон азартно вовлекает нас в свою сейсмическую игру на выживание, с легкостью превращая Лос-Анджелес и Сан-Франциско в руины, полчища американцев - в беспомощно гибнущий муравейник, а экстремальную ситуацию с тектоническими разломами (как-никак 9,6 баллов!) в средство спасения семьи и брака. В итоге, "Сан-Андреас" компактно укладывается в прокрустово ложе, построенное Роландом Эммерихом ("Послезавтра" и "2012"), и становится увлекательным наглядным пособием по ОБЖ.
К чести Пейтона, он оказывается не только эпигоном катастрофического кино, но и добавляет в него свою эффектную сцену: битва катеров с цунами впечатляет больше, чем сам разлом Сан-Андреас. Но и они окажутся цветочками в сравнении с винтовой пастью гигантского сухогруза.
Однако сама катастрофа - не самоцель. Уничтожающей все на своем пути природной стихии всегда противостоит человек, мягко говоря, неординарных физических способностей. Супермен, миссия которого защищать и спасать. И здесь катастрофа или другие проявления вселенского зла становятся всего лишь фоном уже другого жанра: мужской сотериологии. Главным героем такого повествования становится Мужчина спасающий (Номо sotericus). Тридцать лет назад Арнольд Шварценеггер застолбил этот жанр в фильме Commando, и с тех пор количество клонов Арни только доказывало потребность в подобном герое. И Дуэйн Джонсон - один из них.
Можно сказать, что "Сан-Андреас" вышел на экран для того, чтобы провозгласить простую, если не сказать сермяжную, правду: под водой и в воздухе, когда сдают тросы и не отпираются двери, вся надежда только на бицепсы и трицепсы Дуэйна Джонсона. Только он может спасти жену и дочь. За ним, как за каменной Скалой (таков, кстати, его юношеский псевдоним: Дуэйн "Скала" Джонсон).
Супермену Рэю, которого играет "Скала" Джонсон, в фильме противопоставлен самый отвратительный персонаж - строитель самого высокого небоскреба Сан-Франциско, который в критический момент бросает дочь Рэя на произвол судьбы и также инстинктивно, как и Томас в "Форс-мажоре", пускается в бега, спасая свой зад.
Подведем итоги. Как говорила героиня одного популярного романа, главное качество в мужчине - надежность. В "Сан-Андреасе" это главный этический критерий. Все мужчины делятся здесь на две категории: одни бросают женщин, другие их спасают. Ясное дело, на чьей стороне должен оставаться юный зритель. И если этот простой месседж пробьется сквозь ураганные спецэффекты к сознанию 12+, то моральная задача фильма будет выполненной.
