"Пятьдесят оттенков серого": Насколько далеко вы готовы зайти?

В канун Дня святого Валентина мировой кинопрокат преподнес в подарок всем влюбленным "Пятьдесят оттенков серого" - гламурное зеркало, в котором барышни (и не только барышни) в возрасте 18 и два раза по 18 смогли увидеть оттенки своих тайных желаний, романтических грез и прагматических установок.

16 февраля 2015, 12:12

Жанр фильма - эротический, а эротика, по определению, всегда провоцирует: в ком-то интерес, в ком-то желание запретить. К примеру, в Малайзии и Кении "Пятьдесят оттенков" запретили, на Филиппинах вырезали всю эротику, в других странах, включая и США, замечены протестные выступления "в защиту нравственности". При этом, протест вызывает даже не сама эротика (видели и покруче), сколько ее садомазохистический подтекст.

К слову сказать, эротические сцены в фильме сняты вполне красиво (а с интонацией кавера Бейонсе просто очаровательно) и без той откровенности, которая тянет на непристойность. И уж тем более никакое это не "софт-порно", ярлык которого приклеили к фильму некоторые журналисты. Картина эта, скорее, эротический глянец в формате господства-подчинения.

Картину "Пятьдесят оттенков серого", которую смело можно назвать "Теряя невинность в Сиэтле", отличается от нашей эпатажной ленты "Теряя невинность в Алматы" радикально: в нашем фильме - бытовая реальность, в американском - мечта. А на мечту всегда пойдут с большим желанием, чем на то, "как это бывает на самом деле".

Сюжет фильма сказочно прост. Анастейша Стил (стальная) оказывается в фешенебельном офисе миллиардера Кристиана Грея (серого) с явным намеком на то, что из этой "серой стали" возникнет прочный симбиоз. При этом, самый популярный в литературе и кино сюжет о Золушке (студентке-дурнушке), которая встречает своего принца ("самого завидного жениха Америки"), постигая при этом границы своих желаний, укладывается в трафаретные лекала культовой эротики Эдриана Лайна "9 ½ недель".

Смотрим дальше. Пятьдесят оттенков Грея, о которых он сам говорит, оказываются невероятным преувеличением, если не сказать - обманом. Обнаруживается максимум 3-4 оттенка. Гораздо больше этих оттенков в ощущениях, фантазиях и воображении Анастейши. Что совершенно правильно: женщина на порядок (то есть в 10 раз) чувствительнее мужчины, сложнее и полифоничнее в своем воображении и фантазиях.

Здесь можно вспомнить, что линия нетрадиционного эротического кино возникла лет 40 назад. Эксперименты с "новыми ощущениями" начинали герои "Истории "О" (1975) и продолжала Мадонна в "Тело как улика" (1992). Но особенно эту "эротическую неординарность" романтизировали Микки Рурк и Ким Бэйсингер в "9 ½ недель" (1985). И если тогда эротическая линия была элегантно драматической, то теперь она стала более глянцевой, однобоко банальной и по этой причине - более скучной.

Сравнивать женский роман, от "Унесенных ветром" до "Цены нелюбви", с его экранизацией дело безнадежное: книга всегда окажется лучше и интереснее. С романом Эрики Леонард Джеймс "Пятьдесят оттенков серого" совсем другое дело. Фильм избавился от физиологической скабрезности, подростковых монологов героини про "внутреннюю богиню" и от этого только выиграл.

Более того, при всей простоте и затянутой скуке "Пятьдесят оттенков" имеют важное достоинство: они ставят крест на двух мифах. Первый миф - о конце романтизма. Это как миф о конце света: сколько ни предупреждали и пророчествовали, он не наступил.

"Я не романтик", - говорит Грэй и тем самым выносит себе смертный приговор. И не спасут его ни миллиардное состояние, ни загадочность, ни соблазн запретной страсти, ни холодный цинизм. Потому как все это никогда не сможет победить романтическую природу женской души, для которой "полеты наяву", в буквальном смысле, значат никак не меньше постельных искушений.

Второй миф, который терпит в фильме затяжной, но безоговорочный крах, это миф о мазохизме женской сексуальности, на котором, как известно, строится почти вся порнография. Фильм намеренно сталкивает романтическое и порнографическое (непристойное), наблюдая за "переменой участи" героев: из нескладной и зажатой дурнушки Анастейша превращается в самодостаточную личность, в то время как самодостаточный и рациональный повелитель Кристиан становится растерянным и беспомощным мальчишкой. Среди всего прочего, "Пятьдесят оттенков серого" о том, насколько далеко вы готовы зайти в испытании своих ощущений.

В какой-то момент поступает сигнал. Стоп. Красный. Нельзя. И поднимаются титры. И здесь возникает самый важный послефильмовый вопрос: что можно и что нельзя? Когда нужно остановиться? Или не нужно? И каким бы чудовищным не было искушение, какой бы безумной не была страсть, подчеркнутая хитом Бейонсе Crazy in Love, к любви это не имеет никакого отношения.

Есть в психологии такое правило: отход о нормы укрепляет в норме. Это когда ребенок рисует бессмыслицу и постепенно приходит к правильному образу. С фильмом то же самое: за два часа он позволяет виртуально проиграть если не все, то почти все маргинальные желания и прийти к норме. Норме, в которой несметное количество оттенков: и прелесть нежности, и радость прикосновения, не говоря уже о чувственности романтизма и любви. И это главное ощущение, которое стоит вынести из фильма.

Сэм Тейлор-Джонсон резко прерывает свою маргинальную мелодраму. По всем законам будущего сиквела. Ведь "Серый" - только первая часть книжной трилогии, дальше - "На пятьдесят оттенков темнее" и "Пятьдесят оттенков свободы". Так что, продолжение следует.