Победа: одна на всех. 9 мая в Европе

Наши деды вновь шагают по Европе. Их глаза с черно-белых портретов вглядываются в глаза нового поколения Старого Света. Марши бессмертных полков проходят в разных странах Евросоюза.

Ветераны союзнических войск тоже маршируют в эти дни на маленьких скромных парадиках. Празднуют отдельно. У них - своя победа, у нас - своя. Будто и не было общих слез радости и горя, которые соленым майским дождем пролились по всей Европе в сорок пятом.

Марш не в ногу

Брайану Феллоусу в его 97 не то что маршировать - стоять тяжело. Но он все равно здесь, в Вулверхэмптоне, на параде Королевского Британского легиона. А как не прийти?

- Я потерял многих друзей, - говорит Брайан. - Они погибли на Второй мировой. Их нет, остались лишь могилы. Мы должны помнить героев.

"Спасибо деду за победу" в свой адрес Брайан не услышит. Для нас он чужой дед, британский. А европейцы - по крайней мере, молодые - на подобные скромные парадики не ходят. Их девиз: поменьше патетики.

Многие жители Старого Света искренне не понимают: зачем эти ненормальные русские организовывают странные шествия с выцветшими дедовскими портретами? И почему они плачут, всегда плачут на этих своих сентиментальных парадах, шагая по улицам Торонто и Сан-Франциско, Праги и Белграда, Хайфы и Гамбурга?

В нынешнем году акция "Бессмертный полк" прошла в 39 государствах мира, в том числе во многих европейских  странах. Портреты советских солдат пронесли по улицам городов, которые они когда-то освобождали от фашистов.

"Бессмертный полк" в Германии

Акции по большей части были немногочисленными: где-то семьсот человек, где-то тысяча, где-то две. С парадами ветеранов союзнических войск - тоже немноголюдными - эти мероприятия никак не пересекались.

Наверное, только в мае сорок пятого люди, говорившие на разных языках, вместе отмечали общую победу, пели, танцевали, плакали и обнимались с незнакомцами на улицах. Потом народы разошлись по разные стороны железного занавеса, и принялись переругиваться через забор: "Это наша победа, а не ваша".

День Победы

Сначала славу делили политики, а потом втянулось и население. И только фронтовики - и союзнические, и советские - при редких встречах молча обнимались. Им-то не надо было объяснять, что кровь у всех одинаково красная. И те, кто эту кровь пролил за победу, достойны уважения и почитания вне зависимости от национальности и текущей политической ситуации.

День Победы

Ветеранов все меньше, и видятся они друг с другом все реже. В этом году им все же выпала возможность еще раз пожать друг другу руки. Ветераны - и советские, и европейские - встретились в Париже на торжествах в честь 71 годовщины победы над фашизмом. Их общей победы.

- Прошло 70 лет, и мы могли подумать, что война - это уже история. Увы, сейчас она снова у нашего порога - в Сирии, Ираке, в странах зоны Сахеля. Евросоюзу же угрожает распад и забвение, - констатировал президент Франции Франсуа Олланд по окончании церемонии.
То, что деды завоевали, внуки умудрились растранжирить. Разобщенность бывших союзников, переходящая в открытую враждебность и хроническое неумение делать выводы из уроков прошлого снова ставят мир под угрозу.

День Победы

Снова из-за железного забора летят взаимные упреки. Одна из главных претензий к Западу - принижение роли советских солдат в победе над фашизмом. Часто приходится слышать: "Европейцы ничего не знают о подвиге нашего народа во Второй Мировой". И это правда. Но положа руку на сердце: а много ли мы знаем о подвигах европейцев?

Черно-белая война

Обычная школа: старинное здание в центре Белграда, потрепанное временем, давно не видевшее ремонта. В стенах - округлые выбоины. Подростки, носящиеся туда-сюда по ступенькам, знают, что эти щербины - следы уличных боев более чем 70-летней давности. Здесь развернулось танковое сражение между отступавшими немцами и освобождавшими город советскими войсками.

Бои были тяжелейшими, потери - огромными. На каждом углу лежали трупы убитых. Их закапывали тут же. И сейчас под мостовыми Белграда - целое кладбище. Не братское. Фашисты, коммунисты, мирное население - рядом в безымянных могилах под одним и тем же асфальтом.

Откуда я, гостья из далекого Казахстана, знаю такие подробности? Проводить исторические исследования не было надобности. Достаточно было прогуляться у стен Калемегданской крепости - белградского Кремля. Здесь задолго до Дня Победы установили огромные щиты с фронтовыми фотографиями, которые бьют по нервам наотмашь. История войны - в ее безжалостной, неприкрытой черно-белой правде.

Вот фашистское вторжение. Бюргеры в нацистской форме демонстративно гладят по головкам насупленных югославских детей. Немцы рассчитывают, что население встретит их с цветами - как это было во многих странах Европы.

Но сербы готовят для нацистов вовсе не хлеб-соль. Они организовывают мощное сопротивление. Партизаны отчаянно воюют - хотя надежды на победу практически нет. Вся Европа к тому моменту уже сдалась немцам; советские войска отступали, неся тяжелые потери. Исход войны представлялся мрачным. Однако сербы продолжали драться.

Разозленные фашисты стали устраивать массовые казни. В центре Белграда весенним воскресным утром были повешены десятки человек. Трупы раскачивались на каждом фонаре. Немцы тем временем спокойно пили кофе в ближайшем уличном кафе. Сияло солнце. Играл духовой оркестр.

Повешенные в Белграде

Фашисты рассчитывали, что эта устрашающая акция сильно подействует на горожан. И она действительно подействовала - но не так, как предполагалось. Белградцы приходили на Теразие с детьми и показывали им повешенных: "Посмотри и запомни это навсегда. Это и есть цивилизация, которую несет нам просвещенный европейский народ".

Ночью трупы с фонарей сняли.

Смерть - мое ремесло

Люди перед убийством в церкви, Глина

Вот еще один снимок, на первый взгляд мирный. Люди стоят в церкви и настороженно смотрят в объектив. Они не знают, что это их предсмертная фотография. Через несколько минут в храме начнется резня. Усташи, приспешники фашистов, ножами расправились почти с двумя тысячами православных сербов.

Массовое убийство в местечке Глина – лишь одно из многочисленных зверств, о которых здесь никто никогда не забудет. Как и о кровавой расправе в Крагуевце: там фашисты расстреляли за один день около 3 тысяч мирных жителей. Горожан казнили в отместку за нападение партизан. Педантичные немцы точно соблюдали пропорцию: 100 сербов - за каждого убитого нациста, 50 - за каждого раненого. Людей хватали прямо на улицах, на рабочих местах, в кафе и в школах. Команда автоматчиков без устали косила приговоренных с 7 утра до 2 часов дня. Не пощадили даже малышей: вместе со взрослыми было расстреляно 300 детей.

Погибшие дети в Ястребарском

Тех ребятишек, которые не были убиты на месте, фашисты отправляли в Ястребарско - "специализированный" детский концентрационный лагерь. Там находились даже 8-месячые груднички. Предполагалось, что их будут воспитывать в нацистском духе. Но методы "воспитания" были таковы, что дети умирали сотнями. За неполные два месяца в концлагере погибли почти 800 ребятишек. Тех, кому повезло выжить, освободили партизаны.

Дети в Ястребарском

Четвертой мировой не будет

Рассказывать обо всех нацистских злодеяниях - не хватит и многотомной энциклопедии. Если каждому убитому сербу посвятить хотя бы одну страничку, то получится гигантский фолиант почти в миллион страниц. Потери огромные, особенно для крошечной страны, которая в полтора раза меньше, к примеру, Павлодарской области.

Многое ли мы знаем о горе и боли сербов, об их подвигах и героях Второй Мировой? Да почти ничего. Знаем ли мы, какие жертвы пришлось принести другим европейским народам, втянутым в эту кровавую мясорубку? Фрагментарно и очень смутно.

Поэтому и делится победа в нашем сознании на свою и чужую. В то время как она была одна. Общая.

Как и мы, сербы никогда не забудут эту войну.  Как и для нас, для них это слишком личное.

Репетиция парада в Белграде

Сербия - одна из немногих стран, где 9 Мая - по-прежнему священный праздник. Здесь неизменно проводятся военные парады в честь победы. Причем каждый год парад "переезжает" в новый город: почувствовать причастность к великому празднику должны все.

Кстати, меня поразило отношение сербских солдат, участвовавших в смотре войск, к обычным людям. Во время репетиции парада в честь освобождения Белграда одна из улиц была запружена тяжелой военной техникой. Если бы дело происходило у нас, весь периметр бы оцепили полицейские и отгоняли бы народ как можно дальше от ограждений. В Белграде же временная стоянка танков и БТР-ов превратилась в парк аттракционов для детворы: военные не только не выпроваживали пацанов, но и подсаживали их на башни, нацепляли на ребячьи головы свои каски и даже позволяли прицелиться из орудий.

Понятно, почему этот народ гордится своей армией, и почему эта армия никогда не будет стрелять в свой народ.

Эта армия и этот народ прошли столько войн, что другим и не снилось. В некоторых белградских зданиях до сих пор зияют дыры от натовских бомб. Сербы ничего не забыли. Но никому не мстят. И сейчас, когда в Европе снова запахло порохом, они стараются держать баланс в отношениях с Западом и Россией. Потому что знают, как никто: худой мир лучше доброй ссоры. Добрая ссора в наше время автоматически означает конец цивилизации. Еще Эйнштейн когда-то сказал: "Я не знаю, какое оружие люди будут использовать в Третьей мировой войне, но в Четвертой они будут воевать камнями".

Татьяна Гуторова, Сербия