Обычные казахстанцы почти ничего не знают о болезни Паркинсона. В представлении большинства паркинсонизм - это старческая болезнь, когда непроизвольно дрожат конечности или все тело. Неудобно, стеснительно, но не смертельно. В действительности болезнь Паркинсона намного коварнее: у пациентов отказывают ноги и руки, они не могут самостоятельно есть, пить или даже повернуть ночью голову на подушке. Одна из самых распространенных причин смерти при этом диагнозе - аспирационная пневмония, когда в дыхательные пути попадает содержимое ротовой полости, носоглотки, желудка. А еще с каждым годом паркинсонизм молодеет и все чаще встречаются комплексные двигательные расстройства, которые трудно диагностировать.

Однако есть и хорошие новости. Первая - "неизлечимая" болезнь Паркинсона поддается коррекции. Дополнение медикаментозного лечения нейрохирургическим позволяет не просто купировать симптомы болезни Паркинсона в виде скованности и нарушений движения, но и значительно улучшить качество жизни пациентов. Вторая - в Казахстане проводят эти высокотехнологичные операции, причем по квоте (то есть бесплатно). Инвалидность не снимается, но качество жизни повышается существенно - люди хотят жить и живут счастливо.

Я думаю, что все началось после рождения младшего сына в 2002 году. Схватки были нереальные, мне стимулировали роды, я эту боль до сих пор помню. Вскоре после этого начала отекать правая рука - я никогда не снимала обручальное кольцо, а тут не смогла носить, думала, что поправилась. Потом начались сильные головные боли, ничего не помогало. Мы со свекровью ездили по больницам, мне было всего 25 лет - не могли поставить диагноз: и опухоль головного мозга подозревали, и рассеянный склероз.

Верный диагноз мне поставили в 2008 году - после того, как я начала хромать на правую ногу, мне было тяжело ходить, я пересела в инвалидное кресло. А еще почерк очень испортился - такой красивый был, а тут каляки. Диагноз поставил профессор из России, я случайно к нему на прием попала. Когда я узнала, то у меня была истерика. Доктор объяснил, что этимология неизвестна: возможно, наследственная, возможно, отравление марганцовкой… Я родственников расспросила - ни у кого такого не было.

В 2010 году мне стало совсем плохо. Пацаны мои во всем мне помогали, супруг и его мама всегда были рядом, поддерживали (плачет). Не переживайте - из-за болезни я резко могу заплакать, потом успокаиваюсь сама по себе. Мои мальчики во всем помогали: уборка, готовка, за мной ухаживали. Старший сын нашел информацию об операциях в Москве в Интернете. Но я боялась - речь идет о головном мозге, провода, пульсгенератор. Я боялась стать роботом. Но когда я перестала вставать с кровати, падала с нее от трясучки, не могла есть и глотать, то решилась.

Я поехала в Астану. Врач Чингиз Сакаевич Шашкин говорил, что после установки пульсгенератора я буду сама ходить, домашние дела делать. Я не верила, что так будет. Надеялась, конечно, в глубине души. Сразу же после наркоза мне стало легче: три года трясло, а тут не трясет. Результат превзошел ожидания. Я по-прежнему инвалид первой группы, мне не хотели ее давать, но состояние было критическим и дали. Но зато теперь я живу! До этого я как будто была с закрытыми глазами, а после этого - с открытыми. Радость моей жизни - дети: старший учится в Новосибирске, младший заканчивает девятый класс. Я хочу сказать людям, что бояться операции не надо: врачи у нас шикарные!

В конце марта я снова ездила в Астану, мне планово поменяли пульсгенератор, так как начала садиться батарейка. Сейчас я чувствую себя хорошо.

До болезни я руководил большой компанией, был наемным директором. У меня была насыщенная жизнь: командировки, контракты, победы. В 1998 году я попал в аварию. В 2004 году начались проблемы с ногой, потом с рукой - они немели. Потом тремор появился, сильно прогрессировал. Я постоянно лечился, не могли поставить диагноз. Кто-то говорил, что это после аварии, кто-то другие гипотезы выдвигал. Диагноз поставили в частной алматинской клинике, сделал это невропатолог Кайрат Балташевич Абдразаков.

Я очень испугался. Потому что вел активный образ жизни, путешествовал, обеспечивал жену и детей. Мой трудовой стаж составляет 29 лет - с 16 до 45 лет. Мне стало совсем плохо в 2014 году, принимаемые горстями таблетки уже не помогали - я был немощным. Про операцию я узнал на семинаре по паркинсонизму в Алматы. Сначала я хотел оперироваться в московском госпитале имени Бурденко. Просили дорого - больше 10 тысяч долларов, я договорился уже. А тут меня позвали на обследование в Астану, причем речь шла о квоте. Меня в Астану повез племянник, сам бы я даже не доехал. В Центре нейрохирургии мне подтвердили диагноз и возможность оперативного вмешательства. Квоту дали очень быстро, я даже домой не уезжал.

В 2016 году мне провели операцию - паллидотомию. Я был в сознании. Почувствовал себя лучше прямо на операционном столе. Мое состояние улучшилось на 60-70 процентов. Да, я по-прежнему имею инвалидность, совсем от лекарств не отказался, но жизнь изменилась радикально. Сейчас получить консультацию можно и в Алматы, недавно я был на приеме у врача - он подтвердил, что мое состояние стабильное. На меня периодически приезжают посмотреть разные люди: то врачи, то пациенты или их родственники.

Я бы рад работать, но нет работы. Зато есть семья. У меня четыре сына: старший - студент, средние - школьники, младшему - три года. Я жене помогаю по хозяйству, в магазин хожу, с детьми занимаюсь, на кружки вожу. Сейчас мы с женой поменялись ролями - раньше она сидела дома, сейчас работает. Я очень счастлив, что сделал операцию. Я благодарен Богу и казахстанским врачам. Я думал, что все - конец света. Но нет - жизнь продолжается!