+7 (777) 001 44 99
Платить рабочим было нечем,
А станцию разбирали на запчасти...
А станцию разбирали на запчасти...
История Аксуской
электростанции
электростанции
Всесоюзная ударная стройка. Больше 60 лет назад это было грандиозным событием. Это значило, что строится крупный и сверхважный социальный объект. На стройку съезжались лучшие специалисты со всего Союза. Обычно такая стройка велась в необжитых районах. И параллельно люди возводили еще и населенные пункты. Так в 1960-ых специалисты из разных уголков Союза стали стекаться в Казахстан. Здесь затеяли большую стройку – возведение крупнейшей электростанции – Ермаковской ГРЭС (ныне Аксуская ЭС). Тысячи людей в несколько смен трудились на объекте. И в декабре 1968 года заработал первый энергоблок станции. Это была победа!
В этом году Аксуской электростанции 56 лет. Можно сказать, в самом расцвете сил. За это время она выработала электроэнергии более 660 миллиардов кВт/ч. По словам сотрудников станции, этого хватило бы, чтобы обеспечить электроэнергией весь Казахстан в течение нескольких лет. И за этим успехом тысячи судеб людей, которые работали и работают на станции.
руководил электростанцией больше 20 лет. Он попал сюда 22-летним парнем по распределению после окончания Новочеркасского политехнического института в 1985 году. И так и остался в Казахстане.
– Помните, как впервые пришли на электростаницю? – интересуюсь я.
– Конечно! Вот со стороны видно, что станция работает, дым идет. А когда заходишь внутрь, понимаешь, что за всем этим стоит огромный коллектив, который работает как единый организм. Огромный и сложный организм, работающий по определенным правилам. Это четко ощущалось, что все здесь не просто так крутится, вертится, шумит, люди ходят, транспорт ездит. Было некое восхищение всем этим.
– Конечно! Вот со стороны видно, что станция работает, дым идет. А когда заходишь внутрь, понимаешь, что за всем этим стоит огромный коллектив, который работает как единый организм. Огромный и сложный организм, работающий по определенным правилам. Это четко ощущалось, что все здесь не просто так крутится, вертится, шумит, люди ходят, транспорт ездит. Было некое восхищение всем этим.
Владимир Николаевич сразу попал в цех наладки и испытаний тепломеханического оборудования. Говорит, команда была небольшая, человек 15. Все молодые, высокообразованные: инженеры, наладчики, все со своими конкретными инженерными задачами. И все шло хорошо. Пока не случился кризис 90-х.
– Как это было?
– В самом начале 90-ых ситуация стала ухудшаться и для нас, энергетиков... электроэнергия – это все же специфический товар, его не произведешь заранее, не положишь на склад. Ты его произвел, и в этот же момент его надо потребить или реализовать. Ситуация в целом в экономике стала ухудшаться, предприятия перестали нормально платить за электроэнергию...
А дальше рассказ Владимира Николаевича больше похож на эпизод из какого-то фильма. Причем не самого хорошего, но хотя бы с хэппи-эндом, которого мы всегда так ждем в конце фильма. Но не буду спойлерить.
– Естественно, возникли долги, а у нас возник дефицит. Из-за того, что не было своевременной оплаты за электроэнергию, мы не смогли приобрести необходимые запасные части для ремонта и поддержания нормальной работы. Техническое состояние станции стало ухудшаться. Стали возникать перебои, увеличилась задолженность. Ну а следующий этап – это задержки заработной платы. Так как со стороны потребителей не было оплаты, платить рабочим было нечем.
Ситуация стала накаляться. И где-то к 95 году был апогей в падении. Из оборудования станции работала в лучшем случае половина, потому что не стало потребителей. Многие предприятия остановились, потребление в стране упало. И мы, и другие электростанции снизили нагрузки. А зарплаты вообще перестали давать, стали выискивать другие схемы – в виде бартера, пытались разными товарами погасить хоть частично долги по зарплатам. Люди стали получать зарплаты товарами, которые могли достать наши службы снабжения: от продуктов и сигарет до бытовой техники и мебели. Они ездили по стране и, скажем так, "выбивали долги". Живых денег, конечно, не привозили. Но привозили разные товары. Это позволяло хоть как-то поддерживать коллектив. Других путей не было.
– Как это было?
– В самом начале 90-ых ситуация стала ухудшаться и для нас, энергетиков... электроэнергия – это все же специфический товар, его не произведешь заранее, не положишь на склад. Ты его произвел, и в этот же момент его надо потребить или реализовать. Ситуация в целом в экономике стала ухудшаться, предприятия перестали нормально платить за электроэнергию...
А дальше рассказ Владимира Николаевича больше похож на эпизод из какого-то фильма. Причем не самого хорошего, но хотя бы с хэппи-эндом, которого мы всегда так ждем в конце фильма. Но не буду спойлерить.
– Естественно, возникли долги, а у нас возник дефицит. Из-за того, что не было своевременной оплаты за электроэнергию, мы не смогли приобрести необходимые запасные части для ремонта и поддержания нормальной работы. Техническое состояние станции стало ухудшаться. Стали возникать перебои, увеличилась задолженность. Ну а следующий этап – это задержки заработной платы. Так как со стороны потребителей не было оплаты, платить рабочим было нечем.
Ситуация стала накаляться. И где-то к 95 году был апогей в падении. Из оборудования станции работала в лучшем случае половина, потому что не стало потребителей. Многие предприятия остановились, потребление в стране упало. И мы, и другие электростанции снизили нагрузки. А зарплаты вообще перестали давать, стали выискивать другие схемы – в виде бартера, пытались разными товарами погасить хоть частично долги по зарплатам. Люди стали получать зарплаты товарами, которые могли достать наши службы снабжения: от продуктов и сигарет до бытовой техники и мебели. Они ездили по стране и, скажем так, "выбивали долги". Живых денег, конечно, не привозили. Но привозили разные товары. Это позволяло хоть как-то поддерживать коллектив. Других путей не было.
– Дошло до того, что в 95-96 годах была такая суровая зима. А к зиме, естественно, у нас не было возможности подготовить электростанцию. И начались серьезные проблемы. Зимой сложно поддерживать электростанцию, а тем более когда половина нее уже не в строю. Начались веерные отключения света по суткам, по часам. На предприятии ситуация плохая, в городе так же. Другие предприятия не лучше нас. Ничего нет, ничего нельзя достать. Тяжело. Зарплаты нет, постоянно в поиске, где что достать, как накормить детей, как содержать семью. Постоянно в голове только эти мысли. Люди старались в столовой взять что-то, чтобы отнести вечером домой. Молочные продукты, которые выдавали рабочим, они сами не пили, несли в семью. Все шли из столовой с какими-то свертками, пакетиками.
На самой станции тоже дисциплина упала. Руки опускались у людей из-за трудностей. Началось воровство.
– А почему не ушли?
– Хорошо тогда не было нигде, некуда было уходить. Может, если только в торговле. Но это не мое. Мы считали, что не для этого учились. Кардинально менять сферу не было даже и мысли. Настолько уже прикипели к электростанции. Надеялись, что предприятие выживет.
– А почему не ушли?
– Хорошо тогда не было нигде, некуда было уходить. Может, если только в торговле. Но это не мое. Мы считали, что не для этого учились. Кардинально менять сферу не было даже и мысли. Настолько уже прикипели к электростанции. Надеялись, что предприятие выживет.
В мае 96-го на станцию приехали новые люди. Это были инвесторы. Первым делом, вспоминает Владимир Фенев, они собрали коллектив и провели большое собрание.
– Был нормальный, откровенный разговор с руководством – это был Александр Машкевич со своей командой. И первое, что он тогда сказал: вы забудете о том, что заработную плату когда-то платили не вовремя, с этого момента вы будете получать зарплату день в день. И надо сказать, что с того 96 года и по сей день ни разу не было проблем с зарплатой. Вот как он сказал, так и сделал. А в тот момент это было для людей основное. И через несколько дней они начали рассчитываться с долгами. А задолженность была полугодовая. В течение месяца-двух они рассчитались, и мы увидели живые деньги.
– Как коллектив принял новых людей на станции?
– Все непонятное и незнакомое, конечно, вызывало настороженность и опасение. Но мы были не первые, куда они пришли. Чуть раньше эти же инвесторы уже зашли на завод ферросплавов. И мы видели, что там ничего страшного не произошло. И когда компания пришла к нам, больше всего была надежда на улучшение ситуации, поскольку мы видели, что на ферросплавном заводе все начало меняться в лучшую сторону, надеялись, что у нас будет точно также.
– Был нормальный, откровенный разговор с руководством – это был Александр Машкевич со своей командой. И первое, что он тогда сказал: вы забудете о том, что заработную плату когда-то платили не вовремя, с этого момента вы будете получать зарплату день в день. И надо сказать, что с того 96 года и по сей день ни разу не было проблем с зарплатой. Вот как он сказал, так и сделал. А в тот момент это было для людей основное. И через несколько дней они начали рассчитываться с долгами. А задолженность была полугодовая. В течение месяца-двух они рассчитались, и мы увидели живые деньги.
– Как коллектив принял новых людей на станции?
– Все непонятное и незнакомое, конечно, вызывало настороженность и опасение. Но мы были не первые, куда они пришли. Чуть раньше эти же инвесторы уже зашли на завод ферросплавов. И мы видели, что там ничего страшного не произошло. И когда компания пришла к нам, больше всего была надежда на улучшение ситуации, поскольку мы видели, что на ферросплавном заводе все начало меняться в лучшую сторону, надеялись, что у нас будет точно также.
У самих инвесторов, кстати, тоже был шок от увиденного на электростанции. Полугодовая задолженность по зарплате – это были цветочки. Ягодкой оказалось состояние станции. Новый руководитель электростанции – человек из команды инвесторов – Абдуазим Рустамбаев в одном из своих интервью как-то вспоминал, что электростанция напоминала проходной двор: по территории ходили все, кому не лень, стекла были разбиты, повсюду грязь и копоть, а второй энергоблок разобран на запчасти.
Могло ли предприятие с таким положением дел рассчитывать на успех? Никто не знал. Никто, кроме инвесторов. Они точно решили: у станции может быть будущее. Началась глобальная модернизация оборудования. Так постепенно проходил ремонт энергоблоков.
Могло ли предприятие с таким положением дел рассчитывать на успех? Никто не знал. Никто, кроме инвесторов. Они точно решили: у станции может быть будущее. Началась глобальная модернизация оборудования. Так постепенно проходил ремонт энергоблоков.
А вообще, работа станции зависит от множества подразделений. Давайте заглянем в химический цех. Говорят, что здесь работают одни женщины. Они хранительницы чистой воды. Дело в том, что вода, поступающая в котел высокого давления, где образуется пар, необходимый для вращения турбины, должна быть кристально чистой. А так как берут ее из Иртыша, химикам приходится очищать эту воду от примесей и солей, чтобы она не оставила отложений на стенках агрегатов. После трехступенчатой очистки вода получается такой, как нужно . Здесь ее называют обессоленной. Руководит химическим цехом Наталья с запоминающейся и вкусной фамилией Вишня.
руководит химических цехом на Аксуской электростанции
– Наталья, а правда, что у вас работают одни женщины? – сразу утоляю свое любопытство.
– Правда. У нас чисто женский коллектив. В нашем цехе вместе со мной 60 женщин. Лаборанты – женщины, аппаратчики – женщины, все инженеры – женщины. Те, кто наблюдают за нами со стороны – это другие цеха, говорят, что у нас все так интересно и красиво. Наши девочки ходят с колбочками. Анализы воды делают. Естественно, там меняются цвета. Магия такая, как в детстве. У нас много интересных приборов. Все так по-девчачьи. Вот и мужчин у нас нет.
Наталья на электростанции тоже неслучайный человек. Она продолжает семейную династию. Ее бабушка с дедушкой работали на станции, потом родители, теперь она.
– Я здесь третье поколение получается из нашей семьи. С детства все время слышала про электростанцию от бабушки, от родителей. Поэтому пришла сюда, как в свое, родное.Дедушка работал в основном цехе машинистом, а бабушка работала в химцехе.
– Так вот откуда корни!
– Да, бабушка была химиком, поэтому и я пошла учиться на химика. Но потом передумала работать по профессии, решила уйти в другую сферу. Но бабушка сказала, зачем тогда училась. И я решила попробовать и пришла на станцию в химцех.
– Правда. У нас чисто женский коллектив. В нашем цехе вместе со мной 60 женщин. Лаборанты – женщины, аппаратчики – женщины, все инженеры – женщины. Те, кто наблюдают за нами со стороны – это другие цеха, говорят, что у нас все так интересно и красиво. Наши девочки ходят с колбочками. Анализы воды делают. Естественно, там меняются цвета. Магия такая, как в детстве. У нас много интересных приборов. Все так по-девчачьи. Вот и мужчин у нас нет.
Наталья на электростанции тоже неслучайный человек. Она продолжает семейную династию. Ее бабушка с дедушкой работали на станции, потом родители, теперь она.
– Я здесь третье поколение получается из нашей семьи. С детства все время слышала про электростанцию от бабушки, от родителей. Поэтому пришла сюда, как в свое, родное.Дедушка работал в основном цехе машинистом, а бабушка работала в химцехе.
– Так вот откуда корни!
– Да, бабушка была химиком, поэтому и я пошла учиться на химика. Но потом передумала работать по профессии, решила уйти в другую сферу. Но бабушка сказала, зачем тогда училась. И я решила попробовать и пришла на станцию в химцех.
Цех работает 24 на 7. Без перерывов и выходных. Очистку воды останавливать нельзя, она участвует в процессе выработки электроэнергии. В химцехе есть три производственных участка: один из них занимается подготовкой питьевой воды для станции и поселка Аксу, а два других участка готовят ту самую обессоленную воду.
– Тяжело руководить женским коллективом? – спрашиваю я.
– Непросто. Скажем так. Женщины – они ведь эмоциональнее, чем мужчины. Да и к каждому сотруднику нужен свой подход. Знаете, иногда даже страшно руководить, потому что нужно принимать серьезные решения и от твоих решений зависят люди. Все должно быть безопасно. Я понимаю, что их ждут дома, что дома семьи. Но женщины – они сильные, они могут все.
– Тяжело руководить женским коллективом? – спрашиваю я.
– Непросто. Скажем так. Женщины – они ведь эмоциональнее, чем мужчины. Да и к каждому сотруднику нужен свой подход. Знаете, иногда даже страшно руководить, потому что нужно принимать серьезные решения и от твоих решений зависят люди. Все должно быть безопасно. Я понимаю, что их ждут дома, что дома семьи. Но женщины – они сильные, они могут все.
А вот в топливно-транспортном цехе, где работает Касенов Сактай Сальманович, наоборот, больше мужчин. Все-таки железная дорога. Которой, кстати, наш герой отдал 36 лет.
"В моей трудовой книжке только одна запись - топливно-транспортный цех. Я сюда в 1987 году пришел после армии. Сначала составителем поездов был, потом помощником машиниста, потом стал машинистом тепловоза. Сейчас вот учу молодых. Хочется после себя что-то оставить. Хотя я уже на пенсию могу уйти в 58 лет, так как у нас вредное производство".
12 часов в день за "рулем" тепловоза. Перед глазами сплошные рельсы и шпалы. Задача Сактая Сальмановича – быстро подвезти вагоны с углем, который приходит с разреза "Восточный", на платформу вагоноопрокидывателя. Ведь электростанция работает на твердом топливе, и в среднем ей необходимо около 24-25 тысяч тонн угля в сутки.
"Тепловозы обновили, сейчас новый парк. Тепловоз с кондиционером, печка работает как надо. Раньше мы сидели в фуфайках и ватных штанах, а сейчас в одной рубашке. Красота", - восхищается Сактай Касенов.
"В моей трудовой книжке только одна запись - топливно-транспортный цех. Я сюда в 1987 году пришел после армии. Сначала составителем поездов был, потом помощником машиниста, потом стал машинистом тепловоза. Сейчас вот учу молодых. Хочется после себя что-то оставить. Хотя я уже на пенсию могу уйти в 58 лет, так как у нас вредное производство".
12 часов в день за "рулем" тепловоза. Перед глазами сплошные рельсы и шпалы. Задача Сактая Сальмановича – быстро подвезти вагоны с углем, который приходит с разреза "Восточный", на платформу вагоноопрокидывателя. Ведь электростанция работает на твердом топливе, и в среднем ей необходимо около 24-25 тысяч тонн угля в сутки.
"Тепловозы обновили, сейчас новый парк. Тепловоз с кондиционером, печка работает как надо. Раньше мы сидели в фуфайках и ватных штанах, а сейчас в одной рубашке. Красота", - восхищается Сактай Касенов.
Но самое главное, говорит мужчина, что зарплата вовремя. И тут же вспоминает безденежные 90-ые. Они прочно засели в головах тех, кто пережил то время. Сплошные очереди, талоны…Носки, пуховики – вот такая зарплата. Но так жила вся страна, вспоминает Сактай Сальманович и тут же переводит тему. Не хочет о прошлом. Главное сейчас все хорошо. И молоко за вредность по-прежнему дают. А еще доплату. Тоже за вредность.
Вот такая непростая история у Аксуской электростанции. Впрочем, почти как у всех предприятий, куда в свое время пришли "евразийцы".
Сегодня электростанция один из крупнейших поставщиков электроэнергии в Казахстане, вырабатывающая более 13,3% (по итогам 2023 года) всей электроэнергии республики. Она обеспечивает электроэнергией ряд крупных промышленных предприятий Евразийской Группы (ERG).
Eurasian Resources Group (ERG) – международная группа компаний. Одна из ведущих в сфере добычи и переработки природных ресурсов. Это треть горно-металлургического комплекса Казахстана, а также один из ключевых поставщиков электроэнергии. Компания ежегодно обеспечивает работой 169 тысяч человек – это каждое 40-е рабочее место в стране. В этом году ERG отмечает 30 лет своей деятельности в Казахстане.
