ПОДЕЛИТЬСЯ
Он оценил яркую самобытную музыку казахского народа, старанием и любовью сберег ее от забвения и, тем самым, прикоснулся к нашей истории. Его имя Александр Затаевич. О том, как он стал знатоком народных песен TengriMIX предлагает вам узнать в этом материале.
Он оценил яркую самобытную музыку казахского народа, старанием и любовью сберег ее от забвения и, тем самым, прикоснулся к нашей истории. Его имя Александр Затаевич. О том, как он стал знатоком народных песен TengriMIX предлагает вам узнать в этом материале.
Говоря об Александре Викторовиче Затаевиче, мы, конечно, в первую очередь вспоминаем его "1000 песен казахского народа", особый труд, составивший, по признанию самого автора - "крупнейшее дело всей его жизни".
"...Мог ли я пройти равнодушно мимо тех сокровищ, которые так неожиданно передо мной открылись? Культурному миру они до сих пор оставались совершенно неизвестными, а между тем их уже коснулась гибельная рука вымирания! Нужно было спешить с записью того, что еще осталось целым!", - писал Александр Викторович, подводя итоги своего 4-летнего труда по сбору и записи напевов, мелодий казахов, который вышел в свет в марте 1925 года в Москве.
До "казахской эпопеи", как называл Затаевич свой период проживания в Казахской АССР (до апреля 1925 года именовалась как "Киргизская"), он находился в Варшаве, Польша, где занимал должность музыкально-театрального критика русской газеты "Варшавский дневник", редактора научно-популярных журналов "Беседа" и "Просвещение" и члена Наблюдательного комитета местной консерватории. Эти обязанности он нес в течение 11 лет, вплоть до отъезда из Варшавы.
В 1915 году Затаевич перебирался в Петроград, где 3 года проработал в Комитете по оказанию помощи беженцам, а с февраля 1918 года был финансовым инспектором Железнодорожного отдела Народного банка в Москве до самого его закрытия в апреле 1920 год, после чего, судьба забросила его в город Оренбург, куда еще раньше, в 1917 году переехала его семья.
Это был период, когда полностью разрушался старый строй, начал зарождаться новый, и многие стояли перед выбором, потеряв былую уверенность, устоявшийся уклад жизни, начать новую жизнь, уже в иных политических и экономических условиях.
В тяжелые годы послевоенной разрухи, холода, голода, эпидемий, чтобы как-то выжить самому, вместе с тем не дать умереть с голоду своим родным и близким, Затаевич вынужден был перебиваться на заработок от игры на фортепьяно в кофейных и столовых Оренбурга. И именно, в это же время, и именно здесь, в городе Оренбурге, в первой столице вновь образованной Казахской АССР, в условиях всеобщего экономического кризиса, душевного хаоса, он впервые познакомился с многообразными красотами казахской народной музыки. И в силу своего природного энтузиазма, и высокой любви к музыке, в тяжелейших жизненных условиях, "среди унылых забот беженской жизни", как описывал сам Затаевич те дни, начал он огромную работу по сбору и переводу на нотную письменность песен, "выявляющих духовную глубину и талантливость крупнейшего из кочевых народов".
Конечно, теме о роли и вкладе Александра Викторовича в дело изучения казахской народной музыки посвящена не одна публикация, быть может, и не один научный труд. Но сегодня хотелось бы еще раз вспомнить, и поразмыслить о том, в чем же состоит главная заслуга музыкального мэтра в изучении и оценке музыкального искусства казахов.
Каждый из нас, наверное, хоть раз в жизни слышал про "1000 песен казахов" Затаевича, однако, вряд ли каждому предоставлялся случай ознакомиться с этой книгой (речь идет об оригинале, первом издании), так как она на сегодняшний день является библиографической редкостью. В связи с этим, первоначально хотела бы ознакомить читателей со структурой книги, и в краткой форме изложить, какие же духовные ценности можно будет извлечь из этого уникального в своем роде научного труда.
Да, при знакомстве и чтении "1000 песен..." не оставляет ощущение, что Александр Викторович окончательно и бесповоротно был влюблен в степные напевы и бесконечно увлечен мелодичной музыкой казахов, что его охватил какой-то азарт, словно он наступил на некую сокровищницу, доселе нетронутую до него, и что это, действительно, составляло дело всей его жизни...
В архивном фонде Александра Викторовича Затаевича сохранился один экземпляр книги с дарственной надписью: "Моей милой и дорогой дочке Олечке (Фосю тож!) на добрую долгую память от сердечно любящего отца-автора! г. Москва. 11 апреля 1925 года".
В предисловии книги, описывая историю края, особенности казахской музыки, также рассуждая об устном народном творчестве казахов, автор указывает на многообразие, так называемых "жыров" (былин), сказок, подчеркивая вместе с тем необыкновенную образность и красочность языка, богатство метафор и сравнений. Здесь же Затаевич отмечает и особенный дар казахских акынов (поэтов) на импровизацию: "...Точно также и в живой речи казахи - прирожденные ценители и любители изысканного красноречия, в их среде до сей поры не переводятся импровизаторы, умеющие на любую брошенную им тему содержательно, много и долго отвечать стихами, полными чеканного ритма и звучных рифм...".
Нотные записи песенных напевов Адаевского уезда. Фото предоставлены Центральным Государственным архивом Республики Казахстан.
Разбивая собранные материалы на группы, по губерниям, Затаевич делает вывод, что климатические условия и окружающая природа прямым образом имели свое влияние на формирование особенностей и отличий песенных построений казахов, живущих в различных регионах огромной страны. Так, автор, восторгаясь красотой казахских песен, подчеркивает "необыкновенную величавую красоту эпических сказаний уральского баяна Мухита (Каратаева), крупного народного художника, творчество коего достойно специального исследования; выдающуюся красоту и богатство песен Кустанайской группы, с замечательною песнью Серале и великолепными сообщениями И. Алдунгарова, виртуозный размах и изысканность форм в песнях акмолинских, семипалатинских, мягкость и задушевную теплоту тургайских песен, захватывающий лиризм букеевцев, своеобразную прелесть песен Буртынских волостей (Оренбургская группа) и Актюбинской губернии, интересные и серьезные сыр-дарьинские напевы и так далее".
Безусловно, для широкого круга читателей особый интерес представит третий раздел книги - "Примечания", в котором история возникновения, создания того или иного произведения где-то переплетается, где то дополняется ценнейшими сведениями из жизни авторов песен с разъяснениями об имеющихся различных вариантах, вошедших в сборник песен и кюйев.
К примеру, со слов Алихана Букейханова, Сакена Сейфуллина, Узакбая Кулумбетова, Затаевич составляет творческий портрет крупного певца и слагателя песен, уроженца Кокчетавского уезда Акмолинской губернии знаменитого Ибрая, из которого мы узнаем, что "Ибрай обладал таким исключительным по силе тенором, что более состоятельные почитатели даже возили его в Петербург, предполагая дать ему музыкальное образование, чего, однако, не удалось осуществить. Старый Ибрай великолепно поет и играет на домбре и по настоящее время, и, как передавали мне (в октябре 1924 года), А. Кулумбетов и С. Сейфуллин, еще недавно выступал на казахском вечере, в Петропавловске, со своею новою и очень красивою песнею "Калдырган". Характерно, что Сейфуллину он хвастал, что в молодости его голос разносился по степи ... на 7 верст!".
Ниже данного текста Затаевич дает пояснение: "Алихан Нурмухаммедович Букейханов, ученый лесовод, один из наиболее образованных деятелей современной Киргизии (Казахстана), в настоящее время редактор казахского отдела "Центрального Издательства Народов СССР" в Москве. Недавно вышел в свет, сделанный им превосходный перевод "Хаджи-Мурата" Л. Толстого. Настоящий труд обязан почтенному Алихану Нурмухаммедовичу многими очень ценными указаниями в области истории и этнографии...".
Здесь же находим следующее пояснение: "А. Кулумбетов - председатель Акмолинского губисполкома...". Вероятно, вкралась опечатка в инициале имени, и скорее всего, имеется в виду Узакбай Кулумбетов, видный государственный деятель Казахстана, председатель Казахского Центрального Исполнительного Комитета в 1935-1937 годы.
Из творческого портрета представителя песенной группы Семипалатинской губернии, певца и слагателя песен (акын) рода Айдабол (Баянаульский район Павлодарского уезда) знаменитого Жаяу Муса узнаем, что "он вопреки обычаю казахских акынов, играл больше не на домбре, а на скрипке..., и пел и по-русски!". Хорошо известен оборотливому Мусе и ритм мазурки, судя по сообщенному А. Байтурсыновым № 690 ("Жаяу Мұса әні" - "Мотив Жаяу Мусы").
А. Байтурсынов. Оренбург, октябрь 1920 год. Фото предоставлены Центральным Государственным архивом Республики Казахстан.
Ахмет Байтурсынов, "крупнейший из современных казахских поэтов и филологов, творец новой казахской грамматики", занимавший должность председателя Казахского научно-литературного Совета и члена Коллегии Акцентра Казнаркомпроса, авторитетным мнением которого особенно дорожил Александр Викторович, как любитель и знаток отечественной песни, как прекрасный ее исполнитель, сообщил около 30 песен. В сборник они вошли в составе тургайских, кустанайских, актюбинских, букеевских и каркаралинских групп, в числе которых значатся "Кара-Коз", "Камшат-борк", "Кари-конгр", "Жаяу Муса аны". Вместе с тем, как хороший домбрист, он ознакомил Затаевича с кюями "Айда былпым" и "Тепен-кок".
При обработке и установлении первоначального варианта песни "Кара-Коз", Затаевич отдает предпочтение байтурсыновскому варианту песни, указывая на то, что "он считается у казахов образцовым и вообще в его редакции эта песня (сам А. Байтурсынов считает его романсом) пользуется громадною популярностью. Научиться и спеть эту действительно трудную и сложную вокальную пьесу (а до сих пор научиться ей можно только с голоса самого Байтурсынова) считается лучшим доказательством музыкальной одаренности".
Нотная запись байтурсыновского варианта песни "Кара-Коз" .Фото предоставлены Центральным Государственным архивом Республики Казахстан.
К слову сказать, Ахмет Байтурсынов и Алихан Букейханов - яркие представители казахской интеллигенции и наиболее образованные деятели своего времени - многими своими ценными указаниями и разъяснениями в области казахской истории и этнографии всячески способствовали автору в ориентировке среди массы собранного материала и их обработке.
Продолжение следует...
Гульнар Каратаева,
начальник отдела научно-информационной работы и научно-справочного аппарата
Центрального государственного архива Республики Казахстан
Сокращенный вариант можно прочитать в "Казахстанской правде"
Показать комментарии
