ПОДЕЛИТЬСЯ
Быть первой в профессии всегда было сложно, особенно если ты женщина на рубеже XIX и XX веков. Нужны невероятная страсть к своему делу, большое упорство и смелость. Такой была Умми Гульсум Асфендиярова – одна из первых казашек-врачей. И хотя фамилия Асфендияровых широко известна благодаря младшему брату Гульсум - Санжару Асфендиярову, государственному деятелю, именем которого назван медицинский университет в Алматы. Именно Гульсум первой связала фамилию Асфендияровых с медициной.
Быть первой в профессии всегда было сложно, особенно если ты женщина на рубеже XIX и XX веков. Нужны невероятная страсть к своему делу, большое упорство и смелость. Такой была Умми Гульсум Асфендиярова – одна из первых казашек-врачей. И хотя фамилия Асфендияровых широко известна благодаря младшему брату Гульсум - Санжару Асфендиярову, государственному деятелю, именем которого назван медицинский университет в Алматы. Именно Гульсум первой связала фамилию Асфендияровых с медициной.
TengriMIX расскажет о том, как жила и служила своему народу первая женщина-казашка в медицине.
Гульсум родилась в Ташкенте в 1880 году в семье военного переводчика Сейтжафара Асфендиярова и Гуляндам Касымовой, правнучки Абылай хана. Отец девушки служил при туркестанском генерал-губернаторе. В чине генерал-майора вышел на пенсию в 1916 году. Он также был кавалером бухарского ордена Золотой звезды 1-й степени. Родители обеспечили всех своих детей домашним образованием. Более того, отец позволил Гульсум пойти учиться дальше, несмотря на то, что в регионе царили патриархальные устои. В 1891 году она поступает на обучение в Ташкентскую женскую гимназию и в 1899-м получает аттестат об успешном окончании гимназии.
В 1897 году в Петербурге открылся Женский медицинский институт, ставший первым в Европе учебным заведением, где девушки могли получить высшее образование. Поступление в институт в столице империи было смелым и ответственным шагом для молодой девушки из Туркестанского края, которая впервые покидала отчий дом. Гульсум успешно сдала вступительные экзамены. В 22 года она отправилась на обучение в далекую столицу вместе с еще одной казашкой - Зейнаб Абдрухмановой, которая также стала стипендиаткой института.
Жизнь юной девушки в Петербурге начала XX века была полна трудностей. В империи разгорались крестьянские восстания, происходили теракты, жертвами которых были государственные деятели, организованные демонстрации рабочих приводили к массовым забастовкам. Впервые в жизни оказавшись вдали от родного дома, Гульсум приходилось в одиночку сталкиваться с невзгодами жизни в столице, она нередко была вынуждена голодать и мерзнуть в ветреном Петербурге. Однако в 1906 году девушке повезло повидаться с отцом, когда он прибыл в Петербург вместе с посланниками из Бухары. На последнем курсе института к девушке в гости приехал любимый младший брат Санжар, который хотел так же, как и сестра, поступить в медицинский университет, но по стечению обстоятельств оказался в числе курсантов Военно-медицинской академии. Мужчины семьи во всем поддерживали хрупкую, но настойчивую девушку.
На последнем курсе института Гульсум всерьез задумывалась о своей будущей работе врача в родном краю и службе народу. Девушка написала два прошения о принятии на работу участковым врачом в Туркестанский военный округ, первое из которых было направлено в Туркестанское военно-медицинское управление:
"Кончив курс в Санкт-Петербургском Женском медицинском институте, хорошо зная как сартовский, так и киргизский языки, мне очень было желательно работать среди знакомой и близкой мне национальности. Обращаюсь к Вам с покорнейшей просьбой назначить меня Тамерлановским сельско-участковым врачом Чимкентского уезда".
Второе письмо с прошением о принятии на работу в тот же Тамерлановский врачебный участок Гульсум осмелилась адресовать напрямую императору Николаю II:
"Имея желание поступить на службу Вашего Величества участковым врачом в Туркестанский военный округ, в село Тамерлановку Чимкентского уезда Сыр-Дарьинской области, всеподданнейше прошу: Дабы повелено было сие прошение мое принять и меня вышепоименованную определить на службу в Туркестанский военный округ".
Прошение Гульсум было удовлетворено менее чем через месяц. Девушку приняли на государственную службу и назначили врачом в небольшой врачебный участок в селе Тамерлановка, где она одна принимала около восьми тысяч человек. Спустя несколько лет нелегкой работы в Тамерлановском участке она переводится на работу в Папский сельский врачебный пункт, в котором условия работы были слегка легче, но санитарные нормы которого тоже требовали значительного улучшения. Бедность населения и отсутствие доступной медицины привели к тому, что неравнодушный профессионал своего дела Гульсум лично проводила осмотр жилищных помещений пациентов, а также беседовала с сельским населением касательно личной гигиены и охраны здоровья.
В 1912 году в Хивинском районе заканчивалось строительство городской больницы, куда главный визирь района пригласил Гульсум на работу, обратившись к отцу девушки. Сейтжафар Асфендияров, передав Гульсум послание главного визиря, получил в ответ от дочери письмо:
"Дорогой папа!
На письмо Ваше от 14 ноября по поводу условий, на каких я могла бы поступить женщиной-врачом в больницу в Хиве, которая открывает свои действия с июня будущего 1913 года, могу сообщить следующее:
1) Я состою на государственной русской службе уже 4 года участковым врачом и рассчитываю по окончании службы получить пенсию от этого правительства в обеспечении жизни на старости лет.
2) В настоящее время на этой службе я получаю ежегодное жалование, столовых, на наем переводчика, на разъезды и прочие расходы - 2680 руб. 59 копеек, а с июня месяца будущего года получать добавочных за первое пятилетие в размере 20 процентов жалования т.е. 290 руб. Итого, с июня месяца будущего года буду получать 2970 руб. 59 копеек.
Живу на линии железной дороги, следовательно, имею большое удовольствие сообщения с Вами. Вы прислали мне письмо достопочтительного Везиря Акбара Ислама Ходжи, в котором его Превосходительство просит Вас сообщить условия, на каких я могу служить в Хиве в новооткрываемой больнице. Вопрос этот поставил меня в крайне затруднительное положение: ведь в таких учреждениях как лечебницы, больницы, госпитали существуют штаты чинов, служащих в них, заблаговременно выработанные и опубликованные во всеуслышание.
Если условия, поставленные мною разойдутся с условиями, назначенными, я буду поставлена в крайне неловкое положение, а потому ответить Вам теперь на этот вопрос не могу. Вопрос этот, как я полагаю, может быть … милостивым благоусмотрением Его светлости Хазрети Хана.
Прошу Вас, папа, обо всем этом сообщить Его Превосходительству Везирю Акбару Исламу Хаджи в ответ на письмо их к Вам от 25 октября сего года.
Мне крайне польстило высокое предложение занять должность при женской больнице в Хиве, где раньше едва ли даже бывали женщины-врачи.
Если назначение мое в Хиву по милости Хазрети Хана состоится, то я была бы крайне рада случаю поработать добросовестно на пользу родного мне мусульманскаго населения и постараться заслужить высокое внимание Хазрети Хана, сановников, состоящих при особе Его светлости, а также доверие и расположение хивинских жителей.
Искренно любящая Вас Умма Гулсум Асфендиярова."
Это письмо говорило о многом в характере девушки и ее уважительном отношении к отцу, который относился к ней также очень трепетно.
В 1913 году городская больница Хивинского района распахнула свои двери, и Гульсум приступила к обязанностям акушера-ассистента под руководством старшего врача. Она была невероятно увлечена новой работой и с радостью служила простым людям, несмотря на то, что медицинское финансирование района было мизерным. Именно в Хивинской городской больнице Гульсум впервые в истории региона провела операцию кесарева сечения, чем спасла роженицу и младенца.
Однако в 1914 году из-за вступления России в Первую мировую войну, по просьбе отца, который имел отношение к военнослужащим, Гульсум была вынуждена вернуться в Ташкент. В Ташкенте с его помощью ей удалось открыть собственное акушерско-гинекологическое отделение на 30 мест. Помимо ведения медицинской деятельности, в Ташкенте Гульсум также приобщилась к политической жизни. В 1918 году она была делегатом от Ташкента на Всероссийском съезде мусульманок. Она также была избрана членом Временного центрального организационного бюро мусульманок России.
По возвращении в Ташкент Гульсум продолжила медицинскую работу в качестве директора городского роддома и параллельно участвовала в политической жизни Туркестанского края, помогая брату Санжару в организации помощи голодающим и обездоленным. В 1920 году Гульсум становится создателем курсов по подготовке акушерок при поддержке Мусульманского бюро, а также лично ведет занятия по физиологии беременных женщин. Чуть позже курсы были переданы в Ташкентский медицинский техникум, в котором Гульсум преподавала еще долгие годы.
Она успешно совмещала преподавательскую деятельность с новой работой в Ташкентской детской больнице, которую начала в 1922 году. Гульсум также избиралась членом городского совета, продолжала просвещать население о важности охраны здоровья, писала в журналы статьи о проблемах материнства и детского здоровья.
Гульсум Асфендиярова в Ташкенте вместе с сослуживцами детской больницы. На фотографии она вторая в первом ряду.
Гульсум Асфендиярова не была замужем и не имела детей. Она всецело посвятила свою жизнь медицине и службе во благо народа. К сожалению, поздние годы жизни Гульсум доподлинно малоизвестны, поскольку она вела закрытый образ жизни в связи с тем, что младший брат Санжар был объявлен врагом народа. Тем не менее имя и память об Умми Гульсум Асфендияровой стали неотъемлемой частью истории казахского народа. Несмотря на множество преград на пути, Умми Гульсум стала не только первой казахской женщиной-врачом, но внесла значимый вклад в развитие медицины, а также помогла появиться на свет тысячи новорожденным.
Показать комментарии
