ПОДЕЛИТЬСЯ
Почти за век своей жизни Олжабай Темирханов пережил тяготы разных времен: голод, репрессии, разруху, войну, освоение целины. Но, несмотря на трудности, он надеялся на мирное время, мечтал заниматься любимым делом, создать семью, растить детей и увидеть внуков. TengriMIX делится воспоминаниями аксакала о том, как встречали победителей на Родине и что их ожидало после Великой Отечественной войны.
Почти за век своей жизни Олжабай Темирханов пережил тяготы разных времен: голод, репрессии, разруху, войну, освоение целины. Но, несмотря на трудности, он надеялся на мирное время, мечтал заниматься любимым делом, создать семью, растить детей и увидеть внуков. TengriMIX делится воспоминаниями аксакала о том, как встречали победителей на Родине и что их ожидало после Великой Отечественной войны.
"Шайтан арба" и поиски змеи
Олжабай Темирханов родился в 1923 году в одном из аулов в Павлодарской области. Детство его прошло в этих краях. Он рос смышленым, находчивым мальчиком, который рано начал писать рассказы.
"Ясно слышатся голоса женщин, которые, звеня ведрами, вышли доить коров, мычание коров, лай собак. Возле некоторых домов, скучившись по двое-трое, сцепив шеи и встряхивая головой, стоят несколько коней. Наблюдая за вольно, с наслаждением плавающими на зеркальной глади извивающейся, словно змея, реки Карасу домашними гусями с птенцами, я представляю перед глазами картины моего детства", - мысленно возвращается в родные края 97-летний Олжабай-ата.
В последний раз в ауле Табай дедушка был в 2002 году, в силу своего возраста он не может вновь погостить в колыбели детства. Но Олжабай-аксакал отчетливо помнит, где и как были расположены старые дома и как дети развлекались.
"Тогда на этом месте (нынешнее "пятое отделение") рядом располагались два аула. Один из них - состоящий из десятка домов наш аул. Второй - аул кузнеца Кырыкбая. Мы, детвора, не делились на аулы и играли вместе. Мы еще не ходили в школу. Однажды Кабыкен (Ауталипов) и еще несколько таких маленьких детей играли в прятки на берегу озера за аулом. Пришел мой младший братишка Барлыбай, только-только начавший говорить, и сказал, что под обрывом бродит шайтан (черт). Большие глаза услышавшего это моего друга Кабыкена еще более округлились. Не глядя по сторонам, он стремглав помчался домой. Я, не показывая страха братишке, вел его за руку и, осторожно глянув сверху вниз, увидел, что у подножия обрыва русские на велосипедах ловят неводом рыбу. В то время казахи называли велосипед "шайтан арба" (чертова тележка). Не то что шайтана, мы и русских-то тогда боялись.
Вспоминая, как еще один раз я испугался, я смеюсь. Дело было так: за аулом за мной погналась большая голубоватая змея, очень длинная и крупная. Когда я улепетывал от нее, у меня с головы слетела тюбетейка. Дома я рассказал о случившемся, но взрослые мне не поверили. Позднее мы со старшим братом Дюйсенби пришли на это место и нашли мою тюбетейку, но сколько мы ни искали змею, она так и не попалась нам на глаза. Так я прослыл врунишкой. С тех пор я против того, чтобы взрослые не воспринимали младших всерьез и пренебрежительно относились к ним", - вспоминает о детстве Темирханов.
"Когда заболел, мама носила меня на спине к лекарям"
Особенно тепло Олжабай Темирханов вспоминает маму.
"Нашу с Барлыбаем родную маму звали Купей. Это была очень скромная, внимательная, искренняя, серьезная и немногословная женщина, уважаемая родственниками и авторитетная среди снох нашего рода. У нее родилось пятеро детей - два сына и три дочери, но дочери в разном возрасте умерли еще маленькими. Она была любимой невесткой бабушки Бакизе - матери отца (Темирхана), верной супругой нашему отцу и самой лучшей, дорогой мамой для своих детей. Мы с братишкой не похожи на отца, оба уродились в мать. Но больше всего на нее была похожа старшая дочь Барлыбая Карлыгаш. Я вынужден так писать в поисках сходства, потому что фотографий моей мамы нет. Поскольку я рос у бабушки, в детстве я был достаточно избалованным. Я называл маму по имени, а мой младший брат Барлыбай называл ее "апа".
Маленьким я заболел цингой, у меня стянулись сухожилия ног и я не мог самостоятельно ходить. Мама взваливала меня себе на спину и носила на лечение к врачам. Словно этого было мало, я заболел еще и "куриной слепотой". Не зная ни единого слова по-русски, она носила меня по русским соседям, кому только не показывала и у кого только не спрашивала совета и помощи. Как же я могу забыть о том, что и от этой напасти она меня излечила. До сих пор стоит перед моими глазами, как она радовалась, когда я пошел в первый класс и стал учиться грамоте. Она была так довольна, будто сама овладела грамотой.
Если честно, я не могу с уверенностью сказать, что наша мама наслаждалась радостями бытия и прожила счастливую жизнь. Помимо воспитания детей, на ее плечах было много тяжелых забот. Я видел, как она сама, в одиночку выполняла трудную работу: готовила пищу, таскала воду, собирала кизяк, белила дом, доила нескольких коров, отправляла кобылиц с жеребятами в табун, а мелкий скот выгоняла на пастбище, выбрасывала мусор, чистила загон. Мало этого, в голодные годы она собирала колоски на посевном поле, расположенном за 30 верст. Наш строгий, твердолобый отец в силу своей придирчивости иногда огорчал безобидную, неспособную кому бы то ни было причинить зла маму. Бесспорно, что все это вкупе повлияло на ее здоровье, причинив ему большой вред. Хотя она и не слегла в последние годы, все домашние знали, что, несмотря на то, что она на ногах, она сильно болеет.
Однажды мама подозвала меня к себе и сказала: "Я старалась вырастить вас с братом не хуже других. Но, похоже, я умру, так и не увидев заветной цели, как вы повзрослеете. Болезнь моя с каждым днем все усиливается, одолевает меня. Что поделаешь, кого судьба не останавливает на полпути. Ты у меня рассудительный, умный мальчик. Поэтому я вынуждена говорить прямо, без обиняков. Никто не умирает вместе со своими близкими, как говорится, мертвым - покой, а живым - забота. Если вы с братишкой не будете плакать, я тоже буду спокойна в могиле. Благодарение Всевышнему, после меня остаешься ты, который уже знает, что хорошо и что плохо. Барлыбаю только шестой годик, он же еще ничего не знает. Не думай только о себе, никогда не упускай из виду своего единственного братика! Не бросай учебу. Для вашего отца найдется жена, а вам уж не найти такую мать, как я. Но все равно не теряйте надежды, какие бы трудности ни встали на вашем пути, старайтесь не отчаиваться, не тосковать, все выдержать и победить".
Недолго спустя наша мама скончалась. Ей было 30 лет. Так я, мне было тогда 12, и пятилетний Барлыбай остались сиротами. Эта смерть тяжело отозвалась и на отце. Долгое время женщины, которым он делал предложение, отворачивались из-за того, что у него были малые дети. Тем не менее отец все же женился.
Наша мама учила нас: "Не думай о прибыли - думай о чести. Честь, совесть и достоинство - всегда словно близнецы", а мачеха не что учить нас, давая такие мудрые советы, не удосуживалась даже поинтересоваться, поели мы или нет, ей было все равно, есть ли мы вообще на этом свете или нет. Как же после этого не любить и не почитать за образец для подражания нашу маму, которая была уверена в том, что, как бы ни был виноват мужчина, прочность и благополучие семьи всегда зависит от женщины?
Не знаю, почему-то, ли от того, что отец был загружен работой, или от того, что он любил свою вторую жену, но он уже не обнимал, как прежде, Барлыбая, не нюхал с умилением его макушку. Я тоже не мог, как раньше, открыто говорить обо всем, что видел, узнал, о том, что мне было нужно. Дома стали все чаще случаться неприятные ситуации. Живя на квартире в другом ауле или вместе с детьми-сиротами в интернате, я не бросал учебу. Лето проводил у маминых родных.
"Рыли окопы в человеческий рост, чтобы спастись от огня"
Юные годы Олжабая пришлись на войну, он отправился в армию, едва окончив школу. Попал на Сталинградский фронт.
"17 мая 1942 года я третьим по счету из одной семьи отправился на фронт. В это время сразу два брата отца - Курман и Дюйсенби - находились на переднем краю войны. Провожая нас на фронт, отец строго наказывал взрослым семейным джигитам из нашего аула Рамазану и Есимкену: "Ведь он намного младше вас, присматривайте за ним". Мне же до этого не было никакого дела. Мы с моим другом Бектогаем были сами по себе. В районном центре к нам присоединились наши ровесники - одноклассники Базен и Кабдырахман. Я встретился со своим другом, одноклассником Култаем Карменовым. Он был младшим командиром, и некоторое время я был у него в подчинении".
Однажды, отобрав тех, кто окончил 9-10-е классы, нас привезли в военное отделение в Уральске, где готовили младших командиров. Это было время, когда враг находился близко к Сталинграду. Разведывательные самолеты гитлеровцев уже в то время долетали аж до Уральска. Спустя недолгое время нас повезли на Сталинградский фронт. Под градом пуль мы рыли окопы в человеческий рост, чтобы спастись от огня. С обеих сторон не смолкала перестрелка, ежедневно шли ожесточенные бои", - вспоминает военные годы Олжабай-ата.
Нельзя не сказать о тех, кто пал на фронтах смертью храбрых, кто раненым вернулся домой. Олжабай-ата в одной из своих книг описывает, как встречали раненых, как доставляли скорбные известия о погибших:
"Первым из участвовавших в войне из нашего аула вернулся, потеряв один глаз, Токсанбай. В каждом доме были свои воины, солдаты, и люди радовались возвращению Токсанбая, словно встречали своих близких. Аульчане по очереди приглашали его в гости. Однако эта радость длилась недолго. Во многие дома пришло горе с извещением: "Пал смертью храбрых". Старик Жансеит, носивший газеты, журналы, письма, первым делом относил похоронки, пришедшие из воинских подразделений, директору совхоза. Темең (отец Олжабая-ага - аксакал Темирхан), взяв с собой Башира и Макыша, отправлялся оповестить о печальном известии. Люди стали пугаться и без слов предчувствовать беду, видя идущего впереди ел ағасы Темирхана и следующих за ним Башира и Макыша. Сами хозяева дома выбегали им навстречу с горестным плачем. Кровавые слезы жены, плачущие взахлеб малые дети… Узнав о гибели одного человека, целую неделю горевал и печалился весь аул. Война заставила узнать и испытать то, чего никогда раньше не было, многому научила. Она заставила стариков расправить затекшую поясницу и рано повзрослеть детей".
Олжабай Темирханов вытерпел все тяготы военных лет, трижды был ранен. Отличился в Сталинградской битве, продолжил ожесточенно воевать с лютым врагом вплоть до Эльбы. Он участвовал в освобождении города Бреста, закончил войну вместе с Рахымжаном Кошкарбаевым в Берлине. Среди полученных в годы войны наград от партии и государства особо выделяет медали "За защиту Сталинграда", "За взятие Варшавы" и "За взятие Берлина", а также три Ордена Красной Звезды.
Однако эта война для Олжабая-ата не окончилась 9 мая 1945 года. Он служил и после. Встретившись на берегу реки Эльбы с воинами "второго фронта", сформированного из частей США, Англии и других государств, он около трех лет был на военной службе на немецкой земле. Жители аула до сих пор помнят, как по возвращении на родину он в качестве трофея привез мотоцикл, на котором ездили фашисты, радиоприемник и фотоаппарат.
Наказание невинных ученых
В 1948 году ветеран вернулся на родину. Несколько лет был помощником председателя Совета министров КазССР Нуртаса Ондасынова. Однако в 50-е годы началась новая волна преследований. Причиной тому послужило стремление казахской интеллигенции защитить родной язык, культуру, традиции и обычаи. Это не понравилось Москве, и было сделано все возможное для того, чтобы заглушить голос передовых представителей казахского народа. Вдобавок к этому приближалось начало кампании по освоению целинных и залежных земель.
"Москва, особенно в последнее время, похоже, стала косо смотреть на наших руководителей. Неспроста в центральных газетах и журналах появляются огромные статьи в связи с книгой Ермухана Бекмаханова, в которых не признается национально-освободительное движение под руководством хана Кенесары. Лишь бы это не вылилось в политические репрессии. Что скрывать, иногда мне казалось, что веет 1937 годом", - описывал события тех лет Олжабай.
Ветеран стал свидетелем событий, как сняли с должности главного редактора газеты "Казахская литература" Сырбая Мауленова, выносившего на обсуждение общественности то, что необходимо создавать возможности для развития казахского языка. Сотрудника этой газеты Рахманкула Бердибаева из-за того, что он написал статью в защиту родного языка, освободили от работы как "националиста". Судьбы многих видных казахских ученых и литературоведов, которые понесли наказание за борьбу за развитие родного языка, также промчались перед глазами Олжабая Темирханова.
Полвека рядом, навечно в сердце
Счастливым его сделала супруга Зейнура Ыбрайкызы, подарив ему четырех дочерей. С нею он прожил 50 лет, они готовились отметить "золотую" свадьбу, однако Зейнура-апай скоропостижно скончалась.
"Может ли быть большее горе, чем на старости лет остаться одному, потеряв верного спутника жизни, с которым прожито 50 лет? Верите ли, до сей поры я не изжил это горе, душа моя скорбит. Лишиться любимой супруги - это незаживающая рана. Несмотря на это, я стараюсь утешить себя тем, что от судьбы нет спасения. Что скрывать, сейчас я радуюсь, благополучно встав утром с постели. Вполне возможно, что я могу внезапно умереть", - говорит аксакал, посвятив любимой супруге книгу "Сағынышым".
Тернистый путь
Более 30 лет ветеран работал на различных руководящих должностях в Министерстве внутренних дел. После выхода на пенсию аксакал занимался художественным творчеством, литературой, журналистикой, активно участвовал в общественной жизни. В свои 97 аксакал трудится по сей день.
"Еще ребенком я пережил голод 1931-1932 годов. С 12 лет вкусил горький хлеб сиротства. В 1937 году, когда был в школе, на моих глазах схватили двух невинных человек как врагов народа. Один из них - наш одноаулец Сагитов Шарип-агай, а второй - директор школы, имя его я позабыл. До сих пор живы в моей памяти скорбь и слезы народа в те годы. Моя молодость совпала с Великой Отечественной войной. Я перенес много горя и страданий. Поэтому могу сказать, что прошел тернистый путь жизни. Хочется пожелать, чтобы сейчас, когда современная молодежь забывает о таких правилах, как честность, уважение к старшим, забота о младших, и руководителями, и молодыми людьми были услышаны советы и наставления аксакалов, высказанные в манере: "Дочка, тебе говорю, а ты, невестка, слушай", - говорит герой.
Уничтожил 200 фашистов. Боец, оставшийся без звания Героя Советского Союза
Материал и фото собраны из книги Олжабая Темирханова
Показать комментарии
