31 июля 2020 | 16:06

МАСКАра. Мыркымбай не понял Цоя

Ренат Ташкинбаев Журналист

РИА Новости©

Авторский блог журналиста Рената Ташкинбаева

Нельзя слушать заявления министра Цоя и не вспоминать слова музыканта Цоя.

Мыркымбай всегда уважал Цоя. За его песни. Нравились ему слова. Вот эти вот: "Мама, мы все тяжело больны. Мама, я знаю, мы все сошли с ума".

И эти тоже: "Все говорят, что мы вместе. Все говорят, но немногие знают, в каком".

И еще у Цоя было такое: "Завтра кто-то утром в постели поймет, что болен неизлечимо".

Ну и совсем классика, куплет:

"Она где-то лежит, ест мед и пьет аспирин".

И припев:

"Солнце светит, и растет трава.

Но тебе она не нужна.

Все не так, и все не то,

когда твоя девушка больна".

Интересно, размышлял Мыркымбай, это ведь все песни про сегодняшний день. Действительно, многие тяжело больны. Все, кто может лечиться дома - едят мед (употребляют другие народные средства) и пьют аспирин для разжижения крови. Порой кажется, что на самом деле мир сошел с ума. И игра слов Виктора Цоя про "мы вместе" и "в месте" - тоже весьма кстати.

Но вот Мыркымбай послушал другого Цоя. Не Виктора Цоя - лидера группы "Кино", а министра здравоохранения Казахстана Алексея Цоя.

Он послушал его выступление на брифинге СЦК и ничего не понял. Министр говорил о том, что нужно надевать маски на улице всем, везде и даже совсем крохотным детям, только что родившимся. И тут же рассказывал, как из марли и других средств сделать маску, подходящую под головку младенца. А еще оказалось, что тем, кто увлекается пробежками на улице, тоже следует надевать маску.

Присутствовавший на том же брифинге вице-премьер уточнил, что речь идет об обязательном ношении масок в общественных местах.

Мыркымбая охватила злость, он начал раздражаться, писать гневные комментарии о том, что не ту страну назвали Гондурасом.

"Общественное место! - возмущался он. - При желании любой пустырь, где за целый день встретишь лишь одного человека, можно подписать под общественное место".

Очень долго еще беспокоился по этому поводу Мыркымбай. Мелькнула даже предательская мысль: "Пора валить". Но куда? Границы закрыты. Да и кому он нужен без конкретной профессии и с кредитами. В конце концов он родился здесь, на казахстанской земле и здесь чувствует себя свободным: выйдешь в степь, вдохнешь пьянящий воздух с ароматом родных трав и уже хорошо.

Только вот после перенесенного коронавируса у него до сих пор на 100 процентов не восстановилось обоняние. Вдыхает носом, но как будто чувствует запахи не до конца. В общем Мыркымбай, как и многие, потерял нюх. Нет, нюх как бы есть, но уже не тот.

Он читал сообщения из других постсоветских стран: какие-то митинги, куча народу на площади, люди без масок и такое чувство, что новости о коронавирусе в ближнем зарубежье у населения особым спросом не пользуются, как будто там вирус этот победили.

А в Казахстане все еще тема COVID и карантина актуальна. Но уже многих она раздражает. В том числе, похоже, сдают нервы и у людей в правительстве. Вон вице-премьер на брифинге начал ругаться, мол, чего вы ходите по гостям, давайте уже разорвем наконец цепь.

"Да не хожу уже никуда я", - оправдывался Мыркымбай. Он и правда давно уже никуда не ходит и к нему никто не ходит. И вообще, несмотря на то, что у него много родни, ему иногда кажется, что он один в этой огромной стране. И ничего уже его не радует. Ни-че-го. Кроме песен старого доброго Цоя.

"Давай, Витя", - говорит Мыркымбай и ставит на своем смартфоне заунывную:

"Завтра где-то, кто знает где?
Война, эпидемия, снежный буран,
Космоса черные дыры...

Следи за собой, будь осторожен!"

А в это время где-то в 500 километрах от Нур-Султана в казахстанской деревне, из которой давно уже уехали те, кто хотел уехать, сельский житель внимательно слушал по телевизору слова о необходимости соблюдать дистанцию и носить маски. Выходя за калитку, человек надевал маску. Что касается дистанции, то никаких мер для того, чтобы ее соблюдать, сельскому жителю принимать было не нужно. Людей в деревне не так много, иногда можно пройти по улице и даже не встретить никого.

"Всегда быть в маске - судьба моя", - заканчивал Виктор Цой арию Мистера X.

*Мыркымбай - не реальный человек, а собирательный образ, который мы уже использовали в других наших публикациях.