Подписывайтесь на канал Tengrinews.kz в WhatsApp

23 июля 2020 11:41

"Мы хуже коронавируса". Как умирает казахстанское село

Для жителей села в Акмолинской области коронавирус стал уже вторым странным недугом после загадочной сонной болезни. Более пяти лет назад в их поселке произошла вспышка необычного синдрома, от последствий которого они не могут оправиться до сих пор.

Как-то раз в одной небольшой деревне начали происходить загадочные вещи. Люди ни с того ни с сего падали, теряли сознание и засыпали, причем некоторые погружались в сон на несколько дней. Никто не мог найти причину. Появилось поверье, что тот, кто не выходит из дома - не заболевает этим странным недугом. Так и сидели некоторые по домам из-за боязни выйти на улицу, чтобы случайно не подхватить странную болезнь.

Это ситуация чем-то напоминает сегодняшний коронавирус. Конечно, симптомы другие и смертность от COVID-19 - факт, с которым уже никто не спорит. Но все же, есть какой-то общий момент.

Населенный пункт, о котором пойдет речь, многим известен, как "сонное село", официальное его название - Калачи и поселок Красногорский (в прошлом два разных населенных пунктах, а сейчас по сути одно и то же), от которого, впрочем, уже ничего не осталось.

Заброшенные здания в поселке.

От города Есиль до Калачей менее 40 километров, но это расстояние человек, приехавший сюда впервые, запомнит на всю оставшуюся жизнь.

Даже водитель, не имеющий склонности выражаться нецензурно, проехав по этой дороге, вспомнит самый отборный мат.

Каждый километр трассы, ведущей в "сонное" село, буквально соткан из скверных слов.

Всего четыре десятка километров, но бесконечные ямы вымотают вас так, что обратно вы лучше согласитесь пройти это расстояние пешком.

"О-о-о", - хором восклицают местные жители, услышав наш вопрос по поводу ужасного состояния дороги.

Для них это боль, которая не отпускает ни зимой, ни летом. Одна женщина рассказывает, как выехала по делам в город Есиль, а обратно вернулась в Калачи только спустя четыре дня. Не потому, что у нее все это время были дела в Есиле, а потому что все четыре дня она ждала, когда зимой почистят заметенную дорогу.

"А некоторые люди неделю ждали, пытались пешком пойти из Есиля в Калачи, а там в степи волки косулю съели", - рассказывают сельчане.

Летом, чтобы спасти свои авто, люди едут по полю, так быстрее. "Но если ездим по целине, то ругаются владельцы земель, им не нравится", - говорят в Калачах.

А еще местные жители называют цифры, которые, по их словам, были потрачены на ремонт убойной трассы.

"53 миллиона ушло на ремонт дороги от Есиля до нашего поворота, а дороги нет", - уверяют жильцы.

Мы хотели задать несколько вопросов местному акиму, но в администрации нам сообщили, что глава поселка в отпуске.

Поэтому мы продолжили наше неторопливое общение с местными жителями.

"Вон почтальон наша едет на велосипеде. Сегодня она плакала, бедная, потому что воды нет", - говорит наблюдательный мужчина.

"У нас большая проблема с водой. Нам обещали в этом году провести на нескольких улицах воду, но из-за коронавируса, как нам объяснили, не могут этого сделать. Наше мнение: что нам и не проведут ее, судя по всему", - заявляет женщина, опираясь на тележку с флягой.

"Все связывают с недостаточностью финансирования в связи с пандемией", - подтверждает единственная медсестра поселка Ирина Юрьевна (на нижнем фото справа).

В свое время она ощутила на себе всю силу сонной болезни.

"Я больше всех здесь засыпала - пять раз. У меня вся семья - дети, внуки, которые живут в Есиле, они приезжали и все засыпали", - уверяет женщина.

По ее словам, всего было выявлено 138 случаев таинственной сонной болезни.

О новых случаях засыпания не слышно с 2015 года, но жители, перенесшие этот странный недуг, уверяют, что на их здоровье эта болезнь отразилась серьезным образом.

"Тогда сказали, что люди, у которых была сонная болезнь, не пострадали, но я вам заявляю, что люди пострадали. У них артериальная гипертония…" - начинает медсестра, а далее к перечислению болячек подключаются другие жители: "Головные боли, ухудшение зрения и памяти, а еще нервы".

"Единственная сестра-спасительница наша, которая осталась", - хвалит Ирину Юрьевну сосед.

"Когда идут изменения на солнце, магнитные бури, то вызовОв очень много", - говорит медсестра.

"Вот он тоже спал, его жена покойная, царствие ей небесное, спала, дочка спала", - говорят сельчане, указывая на только что подошедшего мужчину.

"Вы между собой пришли к какому-то выводу, что это было вообще?" - поинтересовались мы.

"Это было отравление. Не зря же стоит диагноз "энцефалопатия токсического генеза" - это значит токсические вещества, которые повлияли на работу головного мозга", - заявляет медсестра.

"Хотелось бы знать, с какой целью это было сделано", - прищуривается соседка.

"Мы не знаем, откуда оно и что, но подозрения, что, да, траванули", - рассуждает мужчина.

Как рассказывает медсестра, многочисленные исследователи выдвигали разные версии.

"Было заключение, что мы все тут уснули, потому что имеем какие-то соматические заболевания, я, конечно, была поражена до глубины души.

Девять детей у нас уснули во время школьной линейки, одномоментно попали в больницу. Сказали, что дети нанюхались дихлофоса, но в составе этих детей был ребенок до года.

Потом была поднята проблема фенобарбитала (препарат, оказывающий угнетающее действие на центральную нервную систему). Когда делали анализы, в моче нашли фенобарбитал, приехала следственная комиссия, стали разбираться. Я говорю следователю, вы понимаете, что фенобарбитал тут где-то в деревне не достать, в больнице я его не получаю. Но вы посмотрите на препараты, которые мы назначаем людям, в них ведь содержится фенобарбитал, в корвалоле он присутствует, в каких-то анальгетиках. В итоге расследование прекратили за отсутствием состава преступления.

Получается, на тот момент люди получали препараты, которые были под рукой. Проблема была та же, что и с коронавирусом. Упал человек, а отчего упал - непонятно. Когда не знаешь проблему, ее же надо изучать, так же теперь и с коронавирусом - каждый день новая информация, новые протокола, и на тот момент у нас такая же была ситуация с сонной болезнью", - рассуждает медсестра.

По ее словам, всевозможные замеры не нашли превышения никаких элементов, все в норме.

"Экология у нас замечательная", - говорят местные жители.

Замечательная здесь и природа.

Это местная жемчужина. Искусственный водопад, который когда-то создали для сотрудников урановых шахт.

Место удивительное, очень живописное и ни на что не похожее. Ишим с чистейшей водой, в которой достаточно рыбы.

Местный житель Виктор Николаевич Лукьяненко привел нас сюда, чтобы мы сами убедились, что у этого депрессивного поселка с разрушенными, как после бомбежки, домами есть шанс на вторую жизнь.

Виктор Николаевич говорит, что у него есть четкий план, как восстановить былое величие этого населенного пункта. Но пока не нашлось того человека, который бы прислушался к его идеям.

Лукьяненко - местный активист. Он постоянно ведет переписку с властями, пытается добиться справедливости. Часто ездит в столицу Казахстана, чтобы попасть на прием к высокопоставленным лицам.

Эти поездки требуют больших расходов, поэтому Виктор Николаевич весь в долгах. Признается, что брал кредит, чтобы оплатить себе дорогу на приемы к чиновникам в Нур-Султан.

"А еще, чтобы штаны какие-то купить, не в таких же я поеду", - говорит он, указывая на дырки в своих брюках.

"Я брал потребительский кредит, до сих пор не могу с него вылезти", - признается пенсионер.

На мой вопрос, а стоило ли на такие нужды брать кредит, он ответил:

"Ну а как по-другому? Я работал не зря там под землей (добывал уран в шахте), я работал, чтобы лучше жили наши и ваши дети, внуки. Как можно спокойно на это все реагировать?" - задается вопросом Лукьяненко.

Виктор Николаевич не болел сонной болезнью. Тогда он свой иммунитет списал на то, что московская клиника когда-то давала заключение, что у него зараженность ураном составляет 68 процентов.

А что касается коронавируса, то говорит, что все необходимые меры предосторожности, конечно, соблюдать надо, но добавляет к этим словам еще одну мысль:

"Рано или поздно кончится это все, переживали и не такие коронавирусы, были всякие заразы.

Я считаю, что мы хуже коронавируса, мы сами хуже, потому что мы уничтожаем все, сами себя уничтожаем.

Мы живем сегодняшним днем, живем только для себя, плевать на интересы государства, плевать на интересы других".

Заброшенная библиотека

На этих печальных словах мы оглядываем руины поселка Красногорский и понимаем, как же, наверное, обидно этим людям, которые наблюдали сначала строительство чудо-городка, где были все лучшие условия для жизни, а теперь наблюдают, как этот город разбирают на кирпичи.