15 декабря 2011 | 12:37

Судья попросил Аблязова отказаться от длительных монологов на допросе

Алдияр Косенов

Мухтар Аблязов. Фото ©Ярослав Радловский

В Высоком суде Лондона в минувшую среду, 14 декабря, перекрестный допрос Мухтара Аблязова начался за полчаса до обеденного перерыва, сообщает КазТАГ. После произнесения клятвы говорить правду, только правду и ничего кроме правды, он подтвердил достоверность своих письменных показаний, предоставленных суду ранее. Первым вопросы Аблязову по его письменным показаниям задавал его же адвокат Данкан Мэтьюс. В своих показаниях Сырым Шалабаев написал, что к моменту освобождения из тюрьмы и переезда в Англию у Аблязова не было никаких средств. На вопрос Мэтьюса о том, кто из них был богаче в 2004 году, Аблязов ответил: "У меня не было ничего, а у Шалабаева было 40 миллионов долларов". Далее вопросы Мэтьюса коснулись финансового положения Аблязова на момент освобождения и переезда его семьи в Великобританию. Затем - о начале взаимоотношений с Александром Удовенко, образовании Eastbridge Capital и назначении председателем совета директоров БТА Банка. На вопрос о том, чем он занимался на посту председателя совета директоров БТА, Аблязов ответил, что он строил международный банк по типу HSBC. Он также сказал, что пресекал попытки отобрать у него бизнес, но не занимался операционной деятельностью банка. На вопрос о том, как он хранил документы, Аблязов ответил, что, несмотря на безуспешные попытки его родителей с 14-летнего возраста приучить его к порядку, он плохо умеет это делать. По его словам, когда документов становилось слишком много, некоторые из них, естественно, бесследно пропадали. Также он заявил, что никогда не читает документы полностью, а лишь вникает в их суть. Сказанным он пытался убедить суд, что многие вещи, о которых идет речь на этом процессе, могли происходить без его участия, и он не был о них осведомлен. Таким образом он пытался снять за них с себя ответственность. Далее к допросу Аблязова приступил адвокат истца Стивен Смит, который начал с вопросов о контактах и связях Аблязова с Сырымом Шалабаевым. Он напомнил, что в своих письменных показаниях Аблязов утверждал, что не знает о местонахождении Шалабаева и не вступал с ним в контакт с конца ноября 2010 года. Однако уже вскоре, отвечая на вопросы Смита, Аблязов признался, что не только регулярно разговаривал со своим шурином по телефону, но и знал, что его жена виделась со своим братом (Сырымом) во время поездок в одну из восточноевропейских стран, где она приобрела дом по соседству с ним. Аблязов сказал, что якобы считал, что Шалабаев лишь приезжает в эту страну, а не живет в ней постоянно, и не посчитал необходимым сообщить об этом своим юристам. Поскольку в своих ответах Аблязов часто "уходил" в длительные монологи, судье Тиру пришлось его попросить отвечать на вопросы Смита по форме "да, нет, не знаю" и комментировать ответы лишь в крайнем случае. На вопрос о том, почему он решил инвестировать и хранить активы через оффшорные компании, он ответил, что хоть и слабо представлял на тот момент, что такое оффшоры, но сделал это для защиты бизнеса и оптимизации налогового бремени. Затем Аблязов вновь попытался убедить суд в том, что он не участвовал в управлении своими оффшорными компаниями, поскольку у него на это не было времени и он доверял Александру Удовенко, который этим занимался. В частности, он не интересовался тем, кто назначался конечными бенефициарными владельцами его компаний. Такой ответ привел судью Тира в легкое недоумение, и он предположил, что личность конечного бенефициара компаний - это не мелкая деталь. По мнению судьи, Аблязова не могло не волновать, кто является человеком, которого представляли как владельца компании. Однако судья так и не получил должного ответа. Стоит отметить, что судья Тир склоняется к тому, что данный процесс приобретает скорее уголовный, нежели гражданский характер. Заключительная часть вопросов Смита касалась периода, когда Аблязову был вручен приказ английского суда о "замораживании" его активов. Он признал, что консультировался с юристами на тему потенциальных приказов подобного рода еще до того, как такой приказ был выдан в отношении него. По словам Аблязова, юристы на тот момент толком не объяснили ему, в чем суть таких приказов, и у него ушел год на то, чтобы это понять. На этом первая часть допроса Аблязова была завершена. Допрос продолжится в четверг, 15 декабря.

В Высоком суде Лондона в минувшую среду, 14 декабря, перекрестный допрос Мухтара Аблязова начался за полчаса до обеденного перерыва, сообщает КазТАГ. После произнесения клятвы говорить правду, только правду и ничего кроме правды, он подтвердил достоверность своих письменных показаний, предоставленных суду ранее. Первым вопросы Аблязову по его письменным показаниям задавал его же адвокат Данкан Мэтьюс. В своих показаниях Сырым Шалабаев написал, что к моменту освобождения из тюрьмы и переезда в Англию у Аблязова не было никаких средств. На вопрос Мэтьюса о том, кто из них был богаче в 2004 году, Аблязов ответил: "У меня не было ничего, а у Шалабаева было 40 миллионов долларов". Далее вопросы Мэтьюса коснулись финансового положения Аблязова на момент освобождения и переезда его семьи в Великобританию. Затем - о начале взаимоотношений с Александром Удовенко, образовании Eastbridge Capital и назначении председателем совета директоров БТА Банка. На вопрос о том, чем он занимался на посту председателя совета директоров БТА, Аблязов ответил, что он строил международный банк по типу HSBC. Он также сказал, что пресекал попытки отобрать у него бизнес, но не занимался операционной деятельностью банка. На вопрос о том, как он хранил документы, Аблязов ответил, что, несмотря на безуспешные попытки его родителей с 14-летнего возраста приучить его к порядку, он плохо умеет это делать. По его словам, когда документов становилось слишком много, некоторые из них, естественно, бесследно пропадали. Также он заявил, что никогда не читает документы полностью, а лишь вникает в их суть. Сказанным он пытался убедить суд, что многие вещи, о которых идет речь на этом процессе, могли происходить без его участия, и он не был о них осведомлен. Таким образом он пытался снять за них с себя ответственность. Далее к допросу Аблязова приступил адвокат истца Стивен Смит, который начал с вопросов о контактах и связях Аблязова с Сырымом Шалабаевым. Он напомнил, что в своих письменных показаниях Аблязов утверждал, что не знает о местонахождении Шалабаева и не вступал с ним в контакт с конца ноября 2010 года. Однако уже вскоре, отвечая на вопросы Смита, Аблязов признался, что не только регулярно разговаривал со своим шурином по телефону, но и знал, что его жена виделась со своим братом (Сырымом) во время поездок в одну из восточноевропейских стран, где она приобрела дом по соседству с ним. Аблязов сказал, что якобы считал, что Шалабаев лишь приезжает в эту страну, а не живет в ней постоянно, и не посчитал необходимым сообщить об этом своим юристам. Поскольку в своих ответах Аблязов часто "уходил" в длительные монологи, судье Тиру пришлось его попросить отвечать на вопросы Смита по форме "да, нет, не знаю" и комментировать ответы лишь в крайнем случае. На вопрос о том, почему он решил инвестировать и хранить активы через оффшорные компании, он ответил, что хоть и слабо представлял на тот момент, что такое оффшоры, но сделал это для защиты бизнеса и оптимизации налогового бремени. Затем Аблязов вновь попытался убедить суд в том, что он не участвовал в управлении своими оффшорными компаниями, поскольку у него на это не было времени и он доверял Александру Удовенко, который этим занимался. В частности, он не интересовался тем, кто назначался конечными бенефициарными владельцами его компаний. Такой ответ привел судью Тира в легкое недоумение, и он предположил, что личность конечного бенефициара компаний - это не мелкая деталь. По мнению судьи, Аблязова не могло не волновать, кто является человеком, которого представляли как владельца компании. Однако судья так и не получил должного ответа. Стоит отметить, что судья Тир склоняется к тому, что данный процесс приобретает скорее уголовный, нежели гражданский характер. Заключительная часть вопросов Смита касалась периода, когда Аблязову был вручен приказ английского суда о "замораживании" его активов. Он признал, что консультировался с юристами на тему потенциальных приказов подобного рода еще до того, как такой приказ был выдан в отношении него. По словам Аблязова, юристы на тот момент толком не объяснили ему, в чем суть таких приказов, и у него ушел год на то, чтобы это понять. На этом первая часть допроса Аблязова была завершена. Допрос продолжится в четверг, 15 декабря.

Правосудие Великобритания БТА банк Аблязов Мухтар

TENGRI LIFE

“Бриджит Джонс возвращается“: в сети обсуждают трейлер нового фильма

Сегодня