У казахов была добрая традиция - "ерулік". С чем ее можно сравнить?

Друзья!

Продолжаем знакомство с традициями и обычаями наших предков.Сегодня завершим главу моей книги "Қарашаңырақ" о том,

Как казахи гостей принимали и учились жить в мире

Часть III

Впрочем, и до ислама жадность у нас считалась непростительным пороком. У кочевников принято было делиться. Делиться всем. Кочевник вообще не особо держался за вещи и не особо занимался накопительством. Понравился кому-то из друзей или знакомых твой халат – тут же снимали и отдавали. На, носи! Поэтому делились всем, но в первую очередь радостью и горем. А что касается богатства...

Чем оно вообще мерилось - богатство степняка?

Понятное дело, дворцов и особняков тогда не строили. Зачем? Банковских счетов не держали. В офшорах ничего не прятали, тендеры не разводили, акции не покупали, ценные бумаги игнорировали, в биржах не участвовали, по бутикам не слонялись, драгоценности не копили...

Главным богатством степняка был скот. А точнее, все его главные четыре разновидности. По-казахски – "төрт түлік". Лошадь, корова, верблюд и овца. По древним поверьям, у каждого вида был когда-то свой предок. То есть прародитель. У лошадей им был Жылкышы-ата. У коров – Зенги-баба. У верблюдов – Ойсыл-кара. А у баранов – Шопан-ата.

Можно было бы привести здесь и разновидности внутри разновидностей. Это я к тому, что "сортов", пород и предназначений тех же лошадей и верблюдов у нас было великое множество. В этом смысле параллель можно провести с представлениями о снеге у северных народов. Это для нас он всегда одинаковый – белый и холодный. А у них он имеет множество оттенков и состояний. Так и здесь: все, что касается лошадей, у нас, у казахов, можно выделить в отдельную "лошадиную энциклопедию". И не удивительно поэтому, что некоторые породы, масти, возраст и даже характеры лошадиные не имеют до сих пор адекватного перевода на другие языки. Получается, фактически они существуют лишь в казахском обиходе. Впрочем, как и верблюды с баранами.

При таком положении дел вполне логично, что скот являлся и главной валютой. Весьма подвижной, надежной и конвертировался в любую сторону. Помимо того, что его, скот этот, пасли, стригли, дарили, меняли, доили и ели, он еще и выполнял роль главного инструмента в торговом обороте. Так, лошади, условно говоря, были долларами, а бараны – "теньгой". Быки, верблюды, коровы и козлы… – рублями, юанями и тугриками.

Скот приносил дивиденды. Ими тоже принято было делиться. Я имею в виду приплод. Но не самый первый, а тот, что появится позже. Первую партию новорожденных не принято было отдавать. Считалось, что вместе с новоявленными ягнятами и жеребятами может уйти из дома благодать – құт. За это богачей благодарили, воздавали им почести и благословляли. Считалось, что создатель особо предрасположен к словам благодарности, если их произносят сирые и убогие. И тогда якобы он удвоит состояние. А то и утроит. Для этого не обязательно было торчать на бирже или копаться в земле в поисках месторождений. Достаточно было раздать скот малоимущим. Хорошая была традиция …

А вообще, в старину кочевники верили не столько в бога, сколько в фатум. Они считали, что все в руках случая, и присваивали этому случаю разные имена: "Тенгри, Синее небо, Создатель, Всевышний, Высшая воля, Судьба, Рок…" и т. д. Короче, как Он решит, так оно и будет. Я имею в виду Создателя. Изначально кого-то Он приводит на этот свет богатым, а кого-то бедным, кого-то бродягой, а кого-то президентом. Но и это всего лишь воля случая. В любой момент Он может переиграть. Не зря говорили: "Бай – бір жұттық". Что означало: "Ты крут, пока не грянул джут".

Если задуматься, то так оно и есть. По сути, любая реформа может превратить богача в банкрота за один день. Помните сюрпризы с девальвациями? Инфляциями? Обвалы на биржах? Или те же скачки с ценами на нефть? Вечером вроде все нормально, лег спать, проснулся – а в стране уже другой курс. И у тебя изжога. Уж лучше б не просыпался.

Но не будем о грустном. Пойдем дальше. Как там оно раньше было.

Как казахи гостей принимали и учились жить в мире

Часть I

Существовала еще такая добрая традиция, которая называлась "жылу". Переводится как "тепло", но по смыслу означает "грев". Кто в теме, тот понимает, о чем речь.

Этот обычай вспоминали, когда у кого-то случалось несчастье: волки скот задрали или же дом сгорел. Словом, когда форс-мажорные обстоятельства внезапно полностью банкротили семью. Тогда все аульчане пускали шапку по кругу и собирали "общак". Помогали кто чем мог.

Что-то похожее было и в обычае "асар" (не путать эту замечательную традицию с программой одноименной политической партии!).

Допустим, кто-то собрался построить большой загон. Или кошару. Или склад. Крепость. Завод. Выкопать колодец... Словом, нечто такое, что непосильно сделать одному. Тогда в ауле раздавался клич – асар. Согласно ему каждый трудоспособный, по сути все от мала до велика, обязаны были прийти на помощь. Просто так. Из чувства родства. И пахать. "Без-возд-мезд-но. То есть даром", – как объясняла воспитанная сова Винни-Пуху. Хозяева отвечали только за стол. То есть обеспечивали народ едой и питьем. Ну и чтобы никто не отвлекался и не убегал домой на обед. Как правило, с концами.

Зачем это делалось? Вернее, что стояло за такими традициями? Думаю, не только сердобольность и участливость. Не только сострадание и отзывчивость. Просто люди, работая бок о бок со своими земляками или же отламывая кусок от общего пирога, больше проникались чувством родства и неразрывных уз со своим окружением. В суровой степи не выжить одному. В любой момент с каждым может приключиться несчастье. Так что будь готов разделить с ближним его судьбу. Или же как минимум принять участие, подставить плечо, подсобить.

Между тем не нужно думать, что наши предки были все сплошь скотоводами. Были среди нас и земледельцы. И рыбаки. И профессиональные охотники. И у каждой общины были свои традиции взаимопомощи.

Например, у тех же земледельцев существовал обычай "кеусен". Согласно ему часть урожая раздавалась всем ближним и дальним.

Как казахи гостей принимали и учились жить в мире

Часть II

И тут обязательно нужно сказать, что всякий уважающий себя степняк считал своим долгом отплатить добром за добро. Другими словами, не принято было "не отвечать". Каждый старался что-то хорошее и полезное сделать в ответку. Должников не уважали. Про таких говорили "бет жоқ". Буквально – "потерял лицо". В значении – бессовестный. Бесчестный. Неправильный.

Это не относилось к нищим. К голытьбе. Таким не принято было давать в долг. Все равно им нечем было вернуть. Поэтому помогали просто так. По широте душевной. А у степняка она была широкой. Душа, имеется в виду.

Существовала еще добрая традиция – "ерулік".

С чем ее можно сравнить?

Ну вот, к примеру. Кто застал времена Союза, тот помнит, как сосед по лестничной площадке мог запросто зайти за половинкой батона. Или же за щепоткой соли. И в этом не было ничего зазорного. Или унизительного. Соседу отрезали кусок хлеба или же насыпали в обрывок газеты соль. Нынче так уже за солью не зайдешь.

Так вот. "Ерулік" как раз об этом. Вновь прибывших – обычно ими были новобрачные – соседи по очереди звали к себе в гости. Поговорить о том, о сем. Узнать поближе невестку, познакомиться. Хотя, конечно, чего там знакомиться? И без того молва (ұзын құлақ) уже доносила, кто такая и откуда явилась. Но все равно обычай есть обычай. Звали домой, накрывали дастархан, общались, сближались. Все-таки теперь жить вместе. Поэтому лучше сразу наладить хорошие отношения. Не зря ведь умные люди говорят: "Не дом надо выбирать, а соседа". И действительно, многое ведь зависит от того, кто живет рядом.

В моем детстве, помнится, я воспринимал соседские дворы как продолжение собственной территории. То есть я мог спокойно и без предупреждения завалиться в любой ближайший дом: благо почти никто не запирал двери на замок. А если даже и запирал, то ключ висел тут же, на гвоздике. Или был "спрятан" под ковриком. Я заходил к кому-нибудь домой, садился к столу – там всегда было что-нибудь вкусненькое под полотенцем. Я не спеша и с удовольствием ел и тут же ложился спать – на корпешки. Возвращалась с полей Кульжамал-апа и накрывала меня своей телогрейкой. Или же Алимжан-ата. И никто не усматривал в этом "нарушения границ". Их попросту не было – границ этих. И все было как бы общее.

Допустим, нужна была лопата – идешь в соседский сарай и берешь лопату. Нужен топор – то же самое. Надо только крикнуть в окно: "Исабек-ага, я взял лопату!"

Также и соседи.

Помню, тот же Исабек-ага мог зайти к нам во двор, оседлать отцовскую лошадь и отправиться по своим делам. Проезжая мимо наших окон, он лениво бросал: "Поехал к Ибраю по одному делу. Приеду через час".

Естественно, ни через час, ни через два Исабек не появлялся. Он приезжал ближе к ночи, к самому ужину. Как настоящий казах, он воспринимал время как категорию весьма относительную. И, кстати говоря, ужинать он не обязательно отправлялся к себе домой. Он мог оказаться и за нашим столом, и, надо сказать, так происходило довольно часто.

По какому-то странному стечению обстоятельств Исабек появлялся именно в тот момент, когда моя мама накрывала на стол и мы все садились ужинать. И тут к нам во двор заезжал на отцовской лошади Исабек. Мама улыбалась ему:

– Эй, Исеке, сразу видно, что ты везде про нас говоришь только хорошее! Хвалишь за спиной. Иди к нам, мы только сели.

И Исеке, как всегда неторопливый, размеренный, не заставляя себя уговаривать, шел к нам, степенно садился на свое привычное место и начинал рассказывать о прожитом дне: что видел, кого встретил, с кем говорил, о чем говорил...

Мы, мальчишки, называли его еще между собой "Информбюро". Потому что он знал все про всех: кто на ком женился, кто с кем подрался, чей сынок поступил в институт, а чья дочка провалилась, куда в прошлый вторник ездил директор совхоза и что теперь будет с премией к Новому году...

Между прочим, зря говорят, что нельзя приходить в гости ровно к назначенному часу. Не знаю, с каких пор появилась и действует такая установка, но в старину не принято было опаздывать в гости. Если ты сильно опоздал, то это расценивалось как оскорбление. А если ты появлялся к концу застолья, то это вообще считалось вызовом. Таким образом человек как бы проявлял "неуважение к дастархану пригласившего". Потому что "Дастарханнан биік ештеңе жоқ" – "Нет ничего выше дастархана". Пища считалась даром богов, следовательно, нельзя относиться к ней с пренебрежением.

Да, славные были времена. И традиции многие я наблюдал вживую и помню. Но лишь потом я стал понимать, что начало им было положено в далекой древности. Когда наши предки учились жить в мире и согласии. И не только между собой, но и с окружающим их миром. И надо сказать, что у них это здорово получалось. И не было в этом никакой искусственности. Не было натяжки. Не было игры. Жили и жили. И вроде всегда так было. По-доброму. По-соседски. По-людски.