"Для врагов он был сродни черному дьяволу". Памяти Кара майора
Сегодня не стало Бориса Керимбаева, легендарного Кара майора. О его подвигах наслышаны многие казахстанцы, слава о Борисе Тукеновиче распространилась и далеко за пределы нашей страны. Кара майор командовал 177-м отдельным отрядом спецназа, сформированным из солдат азиатских национальностей: казахов, таджиков, узбеков, киргизов. Благодаря необыкновенной смелости, решительности и своеобразной военной хитрости Борис Керимбаев смог выполнить все поставленные перед ним боевые задачи, неся при этом минимальные потери.
О подвигах этого храброго человека написано немало. О смелости и находчивости Бориса Тукеновича пишет и полковник Амангельды Жантасов в своей книге "Отряд "Кара-майора" (мусульманский батальон)". Полковник Жантасов во время войны в Афганистане служил заместителем командира роты в 177-м отряде, которым руководил Кара майор. Tengrinews.kz публикует некоторые отрывки из книги.
Командир за все в ответе!
За дверью КПП гулкий с хрипотцой голос кого-то разносил. Солдат, стоявший тут же снаружи, на мой вопросительный кивок в сторону двери молча пожал плечами, мол, как хотите, можете заходить, а можете и переждать. Я открыл дверь и оказался в маленькой, жарко натопленной комнатушке, где было два-три младших офицера и несколько прапорщиков.
Коренастый смуглый майор, с крупными родинками на лбу и под левым глазом, эти родинки прямо бросались в глаза, отчитывал присутствующих за то, что они, вместо того чтобы заниматься с личным составом, набились в КПП и устроили курилку.
Когда я вошел, все облегченно посмотрели на меня, как на спасителя, а хриплый майор недовольно спросил:" Кто такой?"
Уже зная по описанию, что передо мной командир части майор Керимбаев, а других майоров в отряде не должно быть, доложил, что я лейтенант Жантасов, прибыл для дальнейшего прохождения службы. Майор потеплел взглядом, помахав кулаком, пригрозил карой офицерам и повел меня к себе. К себе - это, оказалось, надо пройти перед палаточным городком, зайти в пустой пункт технического обслуживания и подняться по металлической лестнице в маленькую комнатушку на крыше ПТО (пункт технического обслуживания). Позже мы все эту комнату прозвали скворечником. Усевшись за старым, исцарапанным канцелярским столом, командир начал расспрашивать меня, кто я да откуда.
Итак, несколько слов из биографии нашего командира.
Родился он 12 января 1948 года в селе Прудки, сейчас Сарыжал, Жамбылского района Алматинской области в учительской семье, оба родителя были учителями в местной школе. Он был единственным ребенком. По окончании средней школы поступил в Ташкентское общевойсковое командное училище. Первые офицерские годы лейтенанта Керимбаева проходили в составе Группы советских войск в Германии на должностях командира мотострелкового взвода, а затем командира разведроты полка.
Позже продолжил службу в Среднеазиатском военном округе (САВО). В период прохождения службы командиром мотострелкового батальона в городе Темиртау в январе 1980 года его первоначально оформляют для служебной командировки в Эфиопию в должности советника командира пехотной бригады, а затем, в том же месяце, принимается другое решение, круто изменившее его судьбу. Он назначается командиром 177-го отдельного отряда специального назначения. Впрочем, пусть он сам расскажет об этом. Приведу отрывок из его книги "Капчагайский батальон".
Фото со страницы Амангельды Жантасова с ok.ru
"…В 23.00 я улетел в Москву. Там меня встретили и проводили в ГРУ ГШ. Здесь опять началось хождение по кабинетам и беседы. В общей сложности я прошел настоящее сито из проверяющих, которые экзаменовали меня целый день. На следующий день начальник ГРУ ГШ генерал армии Ивашутин поздравил меня с назначением на должность командира войсковой части 56712, или 177-го отдельного отряда специального назначения. Затем целые сутки меня инструктировали и вводили в курс дела. При этом не раз напоминали о высокой ответственности, которая легла на мои плечи. Запомнилась даже такая фраза одного из офицеров: "Когда голосовали за тебя, Борис, поднимали по одной руке. Если станет вопрос о том, чтобы тебя расстрелять, по две руки поднимем. Отсюда делай выводы! А какие могли быть выводы – командир за все в ответе!"
"На войне не боящихся людей не бывает"
Обязанности начальника гарнизона, в соответствии с распоряжением ГРУ ГШ, возлагались на командира нашей части, то есть на майора Керимбаева Бориса Тукеновича, офицера тридцати трех лет от роду и фронтовика без году неделя. Но он, несмотря ни на молодость лет, ни на отсутствие боевого опыта, с задачей этой справился прекрасно.
И вот теперь хочу немного рассказать о нем, о нашем командире. Рассказать о человеке, благодаря умению, мудрости и военному таланту которого мы смогли выполнить множество сложнейших задач, поставленных перед нашей частью, и уберечь при этом, по возможности, свой подчиненный личный состав. Нет, потери, конечно, были. Это невозможно - быть на войне и не иметь потерь.
Но Борис Тукенович учил, требовал от нас и сам строил боевые операции таким образом, чтобы исключить гибель своих подчиненных. И можно сказать, что это ему во многих случаях удавалось.
Мы никогда не лезли очертя голову на неизвестное, у нас всегда имелись хорошо подготовленные разведданные о противнике, о его расположении, силах и замыслах. Но война есть война, всего не предугадаешь, поэтому и неудачи порой настигали нас. Но в целом наши потери убитыми и ранеными, можно сказать, были минимальными в сравнении с другими частями спецназа. В нашей второй роте за два года боев, что я служил там, погибло восемь военнослужащих. Говорят, что, когда гибнет один человек, это трагедия, а когда гибнут тысячи, это уже статистика, поэтому, конечно, восемь погибших - это страшная трагедия для их близких, ну, а что было бы, если б их насчитывалось десятки и сотни. Вот от этого и берег нас наш командир.
Борис Тукенович ставит задачу одному из подразделений. Фото с сайта desantura.ru
...Я считаю, что основой успеха всех наших подразделений, каждого отдельно взятого военнослужащего отряда, и в том числе причиной малого количества боевых потерь, являлась та организаторской работа, которую проводил со своим штабом Керимбаев.
В интервью газете "Евразия kz" от 21 октября 2005 года на вопрос, были ли моменты, когда было страшно, он ответил: "На войне не боящихся людей не бывает, но я больше всего боялся трех вещей. Первое, попасть в плен. Второе, в случае, если буду пленен, проговориться под воздействием каких-либо лекарств и тем самым выдать военную тайну. В-третьих, что было самым страшным для меня, если во время боя у меня как у командира не хватит знаний, умения, решительности или смелости и из-за этого погибнут подчиненные мне воины. Поэтому каждый наш бой, хоть и маленькую, но каждую нашу боевую операцию планировал самым тщательным образом".
В этом и есть весь наш командир, батя, как его ласково звали все солдаты, и грозный Кара майор для врагов. Он не только планировал операции со своим штабом, но и лично руководил боем, если какое-то подразделение попадало в сложную ситуацию.
Имея постоянную радиосвязь с подразделениями, выполнявшими боевую задачу, при осложнении обстановки он немедленно вылетал туда на вертолете или же прорывался к ним с бронегруппой. Солдаты верили и своим командирам, но то, что на помощь прибыл сам батя, воодушевляло их невероятно. Много раз нашим группам приходилось вести бой в окружении противника, и ни разу не было, чтобы к нам не пришла помощь.
О прозвище Кара майор и о награде в миллион долларов
...Пройдет совсем немного времени, как мы начнем воевать с душманами, и они, наши враги, назовут его қара майор, что в переводе означает "черный майор". Дело в том, что на севере Афгана, где мы дислоцировались первоначально, основную часть местного населения составляли этнические узбеки, ну, а слово "қара", что на узбекском, что на казахском языке, означает "черный" или "смуглый". К тому, что
Борис Тукенович был с рождения смуглым до черноты, добавилось еще то обстоятельство, что против нас в этой провинции воевали мятежники под командованием главаря по имени Маулави-кара. Тоже "черный". Вот и дрались меж собой два кара командира.
А потом это прозвище за командиром так и осталось. Душманы отслеживали его по всему Афганистану, и куда бы мы ни перемещались, они уже знали, что против них бойцы Кара майора. Теперь уже это прозвище для них приобрело другое, грозное значение, сродни черному дьяволу.
Знаменитый Ахмад Шах Масуд, командовавший военным крылом партии "Исламское общество Афганистана", которой руководил Раббани, и прозванный Панджшерским львом, имея под своим командованием многотысячную группировку мятежников, ничего не смог предпринять против нас и был вынужден объявить вознаграждение за голову Керимбаева. Вначале один миллион долларов, а затем эта цифра возросла до пяти миллионов. О том, что его голова оценена в миллион долларов, первым сообщил командиру начальник разведки Сакен Жасузаков.
Борис Керимбаев (крайний справа). Фото с сайта desantura.ru
А всему этому предшествовали следующие обстоятельства. В начале лета 1982 года советские войска провели операцию по захвату части Панджшерского ущелья, которое контролировалось Ахмад Шахом и которое было его родовой вотчиной. Ущелье богато месторождениями алмазов, имеются лазуритовые копи, и поэтому имело огромное экономическое значение для повстанцев. Но после выхода наших войск, по завершении операции, из ущелья душманы практически в течение нескольких часов вышибли оттуда оставленные там части афганской армии. Наши союзники бежали, не принимая боя, побросав все свое тяжелое вооружение. В июне 1982 года командование 40-й армии провело еще одну войсковую операцию, в которой принял участие и наш отряд.
Дойдя до населенного пункта Базарак, командующий армией вывел части кундузской дивизии, действовавшей на нашем направлении, встречным курсом шли батальоны 108-й мотострелковой дивизии, и на достигнутом рубеже оставил заслон в лице нашего отряда и позади нас, в километрах двадцати, в кишлаке Анава - воздушно-десантный батальон 345-го "ферганского" полка ВДВ. Разведчики потом доносили, что Ахмад поклялся на Коране в течение месяца выкинуть нас из Панджшера. Но, несмотря на все его клятвы, мы устояли восемь месяцев, став для него костью в горле. Наши подразделения захватили и укрепились на всех господствующих высотах вокруг нас и не оставили противнику никакой возможности для инициативы. Заблокировали ему выход в центральный Афганистан, время от времени делали вылазки и громили базы его группировок, уничтожали отдельные группы боевиков, захватывали в плен полевых командиров. Сам он был вынужден ежедневно менять место своего пребывания, опасаясь нападений наших групп или налета авиации по нашей наводке.
В конце нашего с ним противостояния, где-то в феврале-марте 1983 года, когда военно-политическая обстановка несколько изменилась, по заданию командования подполковник Керимбаев трижды, сам один, ходил на переговоры с этим Ахмад Шахом.
Выставлял ему от имени афганского правительства условия перемирия, и в том числе предлагал ему, по поручению Бабрака Кармаля, руководителя афганского государства, должность министра обороны. Предложения он не принял, но и нашего командира не тронул. Правда, как потом рассказывал Борис Тукенович, Ахмад лично принимать участие в разговоре с парламентером не стал, видно, его оскорбила столь невысокая должность подполковника, но и не стал совсем отказываться от переговоров, разговор вел через своего начальника разведки полковника Азмуддина. Кстати, этот Азмуддин при первой встрече с Керимбаевым в Базараке удивлялся, как это с такой дорого оцененной головой он не побоялся прийти к ним, на что Борис Тукенович ответил, что у него в отряде каждая голова столько стоит.
Фото со страницы Союза ветеранов Афганистана в facebook.com
О боевой находчивости
...В городе была текстильная фабрика, которая производила шифон. Фабрика была достаточно крупной и имела немалое значение для государства. Обеспечение ее безопасности, в общем-то, и было одной из главных наших задач, соответственно, перед душманами стояла задача остановить работу фабрики. Однажды всесоюзная программа "Время" должна была сделать репортаж с этой фабрики о том, как афганские рабочие ударно трудятся и поддерживают курс НДПА, то есть правящей партии. Но, как говорится, враг не дремлет. Противники режима провели соответствующую работу, и рабочие именно в тот день не вышли на работу – жизнь дороже!
Что делать? Съемочная группа уже прибыла в город, в программу сюжет о фабрике забит. И тут Керимбаев принимает гениальное решение.
Со всего города местные активисты собирают гражданскую одежду, в нее переодевают наших бойцов, благо почти все азиаты, и выставляют их к станкам изображать рабочий класс. Номер прошел на ура!
...В те годы в Афганистане из числа жителей населенных пунктов создавались отряды самообороны. Где-то они действительно добросовестно отбивались от душманских отрядов, где-то тихонечко отсиживались, не трогая никого, а где-то только числились отрядом самообороны, а на самом деле откровенно бандитствовали. Вот такой бандитский отряд численностью сто двадцать человек оказался и в нашем Гульбахоре. После того как доподлинно установили, что никакой самообороной тут не пахнет, штаб нашей части разработал план операции по разоружению этого отряда, согласовал его с секретарем местной организации НДПА и приступил к его выполнению.
Для начала Керимбаев вызвал их командира к себе и объявил ему, что завтра для него, т. е. для командира отряда самообороны, из Кабула привезут орден, поэтому, мол, надо весь отряд собрать на территории фабрики для торжественного построения, связанного с вручением высокой награды. На следующий день отряд собрали во дворе фабрики и простояли некоторое время. Действительно прилетели и улетели, не садясь, два вертолета.
Командир-оборотень спрашивает:
- Где орден, почему они не сели?
Ему объясняют, что забыли грамоту к ордену, поэтому улетели назад, скоро вернутся.
- Пойдем в кабинет директора, чай попьем, там и подождем, - говорит Борис Тукенович. А там действительно был накрыт стол, увидев который афганец расслабился, прошел к столу, отставил в сторону автомат. Тут же его и взяли. Потом вышли во двор и объявили остальным, что их командир арестован, всем надо сдать оружие, иначе тут же во дворе их немедленно расстреляют из пулеметов, а это было реально. "Самооборонцам" ничего не оставалось, как побросать оружие и сдаться.
... Первые месяцы пребывания за речкой, как мы называли свою заграницу, пролетели быстро. Встретили новый, 1982 год. 12 января отпраздновали 34-летие Бориса Тукеныча. По-семейному так, со всем офицерским составом, с прапорщиками вместе. Но на субординацию это никак не влияло, если лейтенант с капитаном пьют вместе водку, это не означало, что они сидят в обнимку в пьяном угаре.
Борису Тукеновичу в день рождения
Сын казахских степей необъятных,
Внук седых Алатауских гор,
Как в былые века твои предки,
Будь к врагам беспощаден и зол.
В твоем сердце пылает, мы знаем,
Исполинский, огромный пожар,
Тот, который всегда согревает
В миг любой, если воин устал.
Нам известно и то, что добрый,
Хоть порою бываешь и строг,
И за строгость твою не в обиде,
И не думаем, что это порок.
Мы все это сказали, Тукеныч,
Не затем чтобы Вас восхвалить,
А затем, чтоб с годами когда-то,
Не смогли б этих черт позабыть.
Тридцать четыре – это возраст мужчины,
Когда ум обретает холодный расчет.
Когда мудрость и смелость не спорят уж боле,
А об руку вместе ведут Вас вперед.
Вы старый вояка, наш друг, командир,
И наказ офицерский наш прост,
Чтоб не было ран и всяких там дыр,
И не списаться в обоз.
Мы ныне сметаем с афганской земли
Всякую нечисть как сор,
Живите же долго и будьте сильны,
Наш уважаемый Кара-майор!
12.01.1982 г. Меймене. ДРА
Фото со страницы Союза ветеранов Афганистана в facebook.com