"Снег в паутине". Писатель Илья Одегов о проблемах, мешающих творчеству и свободному существованию. I

К разговорам казахстанских литераторов с журналистами вполне применима метафора "снег в паутине". Какое-то время назад из-под пера Ильи Одегова вышла одноименная повесть. Один из ее героев, наблюдая из окна за падающими хлопьями, заметил, как по ту сторону стекла некоторые снежинки попадают в паучью ловушку. Уж нет давно и ее устроителя, и не летают с осени мухи, а паутина оправдывает свое существование.

Прежде чем говорить с казахстанской публикой непосредственно о литературе, отечественным писателям, снискавшим в том числе лавры за рубежом, из раза в раз требуется проходить один и тот же ритуал - представляться, перечислять достижения, указывать на проблемы литературы местного масштаба, заключая давние смыслы в новые формы для непосвященных.

Если повезет, разговор касается и самого главного - творчества литератора. И тогда он делится с читателем, о чем его книги, мысли, переживания. Исключением не стал и наш разговор с лауреатом международного литературного конкурса "Русская премия" и многих других, писателем, вдохновившим многих современников, - Ильей Одеговым, но у нас было много времени. 

Поэтому интервью на Tengrinews.kz выходит в двух частях. 

TENGRINEWS:

Илья, как ты считаешь, удается ли жить "полноценной писательской судьбой" тем, кто остается, так скажем, в тени официальной литературной жизни в Казахстане?  

Илья Одегов

Знаешь, у нас непонятно, что можно считать "официальной литературной жизнью". На днях видел, что прошел какой-то съезд молодых писателей Казахстана. И там человек 40 молодых писателей на фотографиях. Мелкие фотки, не смог толком лиц разглядеть, но сам факт того, что я, занимаясь литературой уже почти 20 лет, ничего не знал об этом событии, кажется мне довольно странным. С другой стороны, может быть, эти писатели на фотографиях ничего не знают, например, об Открытой литературной школе Алматы.

У нас есть литературная жизнь, связанная с государственными наградами и стипендиями. А есть литературная жизнь, развивающаяся самостоятельно. И благодаря энтузиастам возникают местные литературные институции. Это, например, общественный фонд "Мусагет", возглавляемый Ольгой Марк, который существовал с 1998 года и лет десять воспитывал молодую плеяду писателей. Очень многие писатели, которые сейчас представляют Казахстан за рубежом, были выпускниками мастер-классов этого фонда. Потом эту эстафетную палочку перехватила ОЛША, в которой я веду семинар прозы и семинар литературного перевода. А вот буквально через неделю я впервые запускаю онлайн-курс "Как стать писателем", и там уже не будет никаких территориальных ограничений. Мы натаскиваем молодых писателей. И когда я говорю "молодых", я не имею в виду "молодых по возрасту". Молодых - значит начинающих. К нам приходят разные писатели: кто-то уже давно на пенсии, а кто-то только-только заканчивает школу. 

И вот в этой среде я знаю целый ряд писателей, которые действительно представляют Казахстан на мировом рынке. Их работы переводят на другие языки, публикуют в известных литературных журналах, авторов приглашают на зарубежные книжные выставки, фестивали и форумы. На мой взгляд, именно эти авторы сейчас олицетворяют современную литературу Казахстана - и прозу, и поэзию, и детскую литературу, и фантастику. 

В рамках государственных проектов сейчас пытаются переводить определенных авторов на другие языки, проталкивать их куда-нибудь в иностранные издания для того, чтобы не знающие казахстанскую литературу зарубежные читатели узнали о ней. На мой взгляд, все это выглядит очень натужно и искусственно. Насильно мил не будешь.К тому же весь этот процесс на самом деле уже давно идет - нашу литературу переводят и публикуют, но это происходит с писателями, не имеющими к госпрограммам никакого отношения. 

TENGRINEWS:

Имеешь ли ты представление, о чем пишут твои собраться по перу, представляющие государственную ветвь литературной жизни? Откуда такой парадокс - получая поддержку государства, они не знакомы литературным критикам, широкому кругу читателей, не только за рубежом, но и внутри страны?

Илья Одегов

Тут много факторов, делающих эту ситуацию довольно тонкой.

Во-первых, большая часть окологосударственных писателей изначально казахскоязычная. И в этом есть определенная правота государственных программ. Ведь формально русскоязычной литературе легче. У русскоязычной литературы есть большой рынок, большая аудитория. Это и Россия, и постсоветское пространство, и русскоязычные мигранты, живущие за рубежом. Есть целая база журналов, которые принимают русскоязычную литературу, много издательств, которые с ней работают. 

С казахскоязычной литературой все гораздо труднее. Аудитория, читающая на казахском, сравнительно небольшая. И потому казахская литература больше нуждается в переводах, чем написанная на русском языке.

Я недостаточно хорошо владею казахским языком для того, чтобы спокойно читать казахскую литературу в оригинале. Мне нужен словарь под рукой. Сюжет-то книги я пойму, но нюансы и литературное мастерство оценить не смогу. И потому многие из современных писателей, пишущих на казахском, для меня - темные лошадки. Но я очень интересуюсь тем, что происходит в той среде,  некоторых авторов знаю лично.

А господдержка работает довольно однобоко. Дело в том, что у нас крайне мало литературных журналов и издательств. В итоге часто случаются такие казусы: вручается местная премия какому-то определенному автору, и я хочу почитать, что он пишет, но выясняю, что найти его работы практически невозможно. Да и вообще непонятно: где он публиковался, когда? Публиковался ли?  Возможно, он подавал первую свою рукопись на конкурс, но и после конкурса ее нигде не опубликовали. Просто негде. И это трудность, которую почему-то не хотят решать. Это как минимум странно.

Ведь любая литературная премия по определению делается для читателей. Делается для того, чтобы профессиональные люди, сидящие в жюри, отфильтровали лучших авторов и сказали читателям: "Вам не нужно читать весь миллион текстов, который у нас есть. Мы выбрали пятерых победителей, почитайте их. Это реально интересно". Вся казахстанская аудитория говорит "окей" и идет смотреть, что же из себя представляет современная казахстанская литература. А когда эти произведения невозможно найти ни в Интернете, ни в каких-то легкодоступных журналах, все это оказывается напрасным.

TENGRINEWS:

Участвовал ли ты когда-нибудь в отечественных литературных премиях, чтобы по крайней мере проверить, оценит ли жюри таких конкурсов, как, например, "Алтын Калам", твои произведения?  

Илья Одегов

Ну, я таким способом проверялся у жюри крупных международных конкурсов, в той же "Русской премии", например. Проверился уже. Сдал тест. А если говорить конкретно об "Алтын Калам" - это очень хорошая задумка. По сути, это частная премия, которую создали меценаты, бизнесмены, подумавшие: "Почему бы не поддержать литературу?" Это классно. Проблема в том, что организаторы премии решили сами быть и членами жюри. А они - люди, изначально довольно далекие от литературы. Даже несмотря на то, что у некоторых из них выходили книги (в основном публицистического характера). На мой взгляд, эти меценаты в литературных достоинствах произведения разбираются… ну, на уровне читателей. Это как если бы меня посадили судить чемпионат по фигурному катанию. Я-то в принципе смотрел, как люди катаются, знаю какие-то названия: "тулуп", "аксель" и так далее. Но специальную оценку я дать не смогу. Это будет очень субъективная, любительская оценка. И поэтому результаты этой премии вызывают большое сомнение. Я читал нескольких авторов, которые побеждали в "Алтын Калам" и, честно говоря, остался разочарован.

Но есть и другие премии. "Алтын Тобылгы", к примеру. Это уже государственная премия, учрежденная пару лет назад, но там тоже есть странный момент. Проблема в том, что изначально в положении о премии не было заявлено жюри. Открыли прием работ, а кто судит - никто не знает. Обычно жюри в литературных премиях - это еще и элемент пиара. Когда в жюри находятся известные люди, профессионалы, это привлекает внимание и придает премии вес. А когда неизвестно, кто сидит в жюри, тогда и доверия к премии нет. Поэтому я уже довольно давно не отправляю рукописи на казахстанские конкурсы.

TENGRINEWS:

Если обобщить, какие проблемы были и остаются сегодня в среде казахстанской литературы?  

Илья Одегов

Мне кажется, проблем много. Во-первых, на мой взгляд, государство либо ничего не сделало, либо сделало слишком мало для того, чтобы в стране развился издательский рынок. Литературных журналов у нас почти нет. А большинство издательств работают как типографии. Самиздат процветает. Можно заплатить деньги и тебя напечатают. Поэтому на полках магазинов до сих пор много книг, выпущенных только потому, что какой-нибудь бизнесмен решил издать стихи своей дочери, пусть она и абсолютно ничего не понимает в литературе. И многие авторы, которые более щепетильно относились к своему творчеству, пришли к выводу, что раз издаваться самиздатом западло, а нормальных издательств нет, значит, надо искать выходы за рубежом.

Вторая проблема вытекает из того, что литература долгое время была вообще вне зоны внимания государства. Мы же видим, условно говоря, что если наш боксер одержит победу на каком-нибудь средней руки чемпионате, он сразу появляется на первых страницах газет, аким жмет ему руку и говорит: "Это наш чемпион!", дарит ему ключи от квартиры и так далее. А наши писатели как бы оказались в изоляции. Они могли получать международные награды и премии, но этого никто особо и не замечал. Ну разве что у публики интерес какой-то шевелился, а государству, в принципе, было все равно. Была какая-то поддержка вон той самой "официальной литературы", но писателей, которые на самом деле имели успех за рубежом, просто не замечали. И в итоге многие авторы уехали. Кто-то в Россию, кто-то в дальнее зарубежье. И продолжают переезжать. Вот прямо сейчас пара отличных авторов готовится к эмиграции. Знаю писателей, которые, осознав бесперспективность писательства в нашей стране, в итоге просто перестали писать, хотя были талантливые, интересные. Если бы существовали условия, если бы была хоть какая-то поддержка, внимание, то, возможно, эти авторы остались бы в литературе.

Третья проблема - отсутствие интереса к литературным переводам. Причем дело вовсе не в завоевании западных рынков. У нас двуязычная страна. Есть казахский и русский языки, на которых говорит население. Нужно было сразу, еще в 90-е, сводить ближе пространства русскоязычной литературы и казахоязычной. А как это сделать? С помощью переводов. Однако о переводах никто и не думал даже, и в итоге каждая из этих литератур развивалась совершенно сама по себе. Только сейчас начались какие-то попытки все связать, но уже столько лет прошло, это очень трудно теперь.

Такие вот основные проблемы. Самое главное что сейчас, когда чиновники стали протирать глаза из-за этого "духовного возрождения" и прочего, спохватились, что нужно продвигать нашу литературу за рубеж, переводить ее на другие языки, они делают все это очень неловко. Эти шаги, на мой взгляд, не приведут к узнаванию и популярности казахстанской литературы в других странах.

Потому что, во-первых, мы уже говорили о том, что принятие литературы за рубежом требует хороших переводов. Бог с ним, с качеством литературы, не будем этого касаться вообще. Представим, что произведения всех авторов, которых сейчас переводят на иностранные языки, шедевральны. Но многие имеющиеся переводы даже на русский язык, не говоря уже об иностранных, очень слабые. Впрочем, чаще таких переводов нет вообще.

Вспоминается, как несколько лет назад ко мне обратился завпрозой из "Дружбы народов" Леонид Бахнов с просьбой для журнала найти какие-нибудь переводы современных авторов с казахского языка на русский. И я искал, делал объявления в Facebook, спрашивал у знакомых, но так ничего и не нашел. Я сам начал пытаться переводить, чтобы как-то заполнить эту нишу. Уже потом в "Новом Мире" у меня были опубликованы переводы Абая, Магжана.

А еще вот такой прецедент - ко мне около пары месяцев назад обратились из столичной библиотеки. Там у них готовились к изданию сборники казахстанских писателей и поэтов, которые должны были быть переведены на пять мировых языков. Мне показали сигнальные экземпляры, все шикарно оформлено, красивая обложка и так далее. А обратились ко мне со следующим вопросом - не соглашусь ли я взяться за редактуру переводов. Они, мол, уже сделаны, но там есть с чем поработать. Больше половины содержания этих книг - классики. Уже не помню точно имена, кажется, Оралхан Бокеев, Нурпеисов, в общем, продвинутые авторы. Есть и современники. Часть текстов была, видимо, переведена на русский язык еще в советское время, и по ним вопросов нет. А другая часть переведена "по-свежему". Как мне рассказали, был тендер на перевод, который выиграло, кажется, какое-то местное переводческое бюро, а переводчики там вряд ли знали, что такое литературный перевод. И то, что мне показали как пример, было ужасно. Это не то что не являлось литературным переводом, там был просто какой-то набор слов, причем даже эти слова были написаны с ошибками. Читая русский перевод, я абсолютно не понимал, о чем текст, что там происходит. Я честно написал издателям, что это ужас и, по сути, нужно делать перевод заново. На это необходимо много времени, много денег и большой литературный опыт человека, который за это возьмется. То есть тут нужна не редактура, а персональный литературный перевод. Но у них было мало времени, мало денег и мало желания, и поэтому они быстро слиняли. Не знаю, наверное, так и выпустили эту книгу. Я не видел ее вживую, понимаешь, может, кто-то помог им разобраться с этой кашей, но я видел, с чего все начиналось, и это было очень плохо.

Понимаю, что если все это делается "для галочки", чтобы сказать: "У нас в Казахстане наших авторов перевели на 50 иностранных языков, и теперь эти книги лежат в библиотеках зарубежных стран", ну, это сработает. По факту эти книги, может, и попали в зарубежные библиотеки, но туда приходят жители тех стран, берут их, чтобы почитать и понять, что из себя представляет казахстанская литература. И если они видят то же, что видел я, то они, наверное, в шоке и недоумении закрывают их.

TENGRINEWS:

Понятно, что сейчас у людей есть много вариантов досуга, каналов информации. Как бы ты оценил реальную роль литературы в жизни людей? Я сейчас не имею в виду развлекательный жанр.

Илья Одегов

Цель серьезной литературы - заставить людей думать о каких-то вещах. Знаешь, это как притчи. Зачем их рассказывают? Затем, что директивные послания воспринимаются менее эффективно, чем не директивные.

Директивным посланием является какая-нибудь статья в газете, в которой написано, допустим, что в ЮКО изнасиловали мальчика. Человек прочитал это, и в него попадает четко выраженная, конкретная информация. А потом следующий заголовок о том, что очередной сын чиновника сбил человека насмерть, затем информация о том, что какая-нибудь поп-звезда сделала себе силиконовую грудь. Человек такую директивную информацию воспринимает как факты. Это все лишается глубинной личной эмоциональной составляющей. Даже когда возникают бури в Facebook по поводу разных вопиющих случаев, в этом больше хайпа, чем эмоций, чем каких-то глубинных переживаний.

Мне кажется, что человек, для того чтобы как-то развиваться морально, должен чаще себе глубоко в душу нырять. А для того, чтобы туда нырнуть, ему нужна не директивная инфа, а притча. История, которая рассказана как бы иносказательно. Там может быть тот же самый смысл, что и в том или ином заголовке. Но он будет спрятан в историю, туда, где читатель должен будет его сам найти. Читатель должен будет прожить судьбу героя, за которым следит. Понять, что на самом деле не все так однозначно. Что если есть какая-то трагическая история, то у нее много сторон. И нельзя однозначно сказать: "Это добро, а это зло, это хорошо, это плохо". Если есть убийца, то важно понять, что привело его к этому поступку. Он тоже человек, и надо рассматривать ситуацию с человеческой точки зрения, а не с точки зрения каких-то условных плюсов и минусов.

Это человека морально воспитывает. А когда общество морально воспитано, оно становится более продвинутым, более цивилизованным. И мне кажется, в этом и есть задача искусства - сделать общество более развитым. Нам нужно заниматься не только мыслями о том, как бы добыть на хлеб насущный, не только затягивать внимание директивными заголовками, но нужна еще и какая-то морально-воспитательная работа. А она происходит, только когда человек остается наедине с хорошей книгой или с фильмом.

Книги зарубежные, конечно, тоже проделывают эту работу. Но в этом смысле они гораздо более отдалены от наших реалий, чем книги наших современных писателей, которые все-таки в Казахстане живут, видят, о чем люди говорят, могут это как-то переработать и в свои книги запустить.

TENGRINEWS:

Какие темы занимают тебя как представителя именно казахстанской литературы?   

Илья Одегов

Я написал не так уж и мало вещей. Некоторые из них никакого отношения к Казахстану не имеют, некоторые рассказы связаны с путешествиями, в которых я бывал. Некоторые - о людях, которые условные и могут жить в любой среде, в любой стране, в любом городе. Но есть и исключительно казахстанские вещи. Это, например, мини-повесть "Овца", несколько рассказов из цикла "Любая любовь": "Чудовище", "Друг". А из последних вещей у меня есть повесть "Снег в паутине". Это такая очень алматинская повесть. На мой взгляд, главный действующий герой в ней - это город. И там много моих собственных переживаний о том, как Алматы меняется, куда это все движется. При этом я сознательно не ставлю себя в позицию какого-то там идеолога и продвигателя собственных мыслей, наоборот: я стараюсь впускать в свою повесть разных персонажей с разными взглядами на наш город, на его изменения. Заставляю их друг с другом спорить, надеясь, что в этом споре родится истина. Хотя по определению здесь истина не должна родиться. Истина как раз в том, что взглядов много, а их совокупность и создает истину. Ну, а самая последняя вещь, которая у меня готова, это повесть "Крылатая невеста Махди". Она тоже очень казахстанская и, в отличие от "Снега в паутине", больше посвящена сельской жизни и казахской... ммм... мистичности. "Крылатую невесту" читатели еще не видели, а "Снег в паутине" публиковался в московском "Новом мире". Он уже переведен на казахский, и я надеялся, что однажды выйдет в формате двуязычной книги на русском и казахском. Но с издательствами, как я говорил, у нас все туго, самиздатом издавать не хочу, а обивать пороги, искать спонсоров тоже как-то… Ну, посмотрим. Придет время - может быть, случится.

TENGRINEWS:

Ты начинал с романов - сначала "Звук, с которым встает Солнце", потом "Без двух один", но затем переключился на малую прозу. Почему тебе нравится эта форма и не планируешь ли ты написать зрелый роман?

Илья Одегов

Я просто перечитал первые два романа и понял, что на самом деле это не романы, а, скорее, коллекции рассказов. Они оба составлены из фрагментов с одними и теми же персонажами в общей локации, которые я просто взял и сшил в том порядке, в котором мне казалось это нужным. Там есть, конечно, какая-то общая сюжетная линия, но в целом ее могло бы и не быть. Все эти куски можно читать отдельно друг от друга, и они, в общем-то, вполне себе цельные. И когда я это понял, решил, что до романа, видимо, еще не дорос, и раз уж я так пишу, нужно писать рассказы. Я их писал, писал и постепенно начал переходить на повести. То есть я как-то так растягиваюсь, но для меня это пока форма не освоенная, я к ней только привыкаю. А в нынешних условиях не знаю, привыкну или нет, потому что чем дальше, честно говоря, тем все больше осознаю бессмысленность этого занятия.  

TENGRINEWS:

Вот это поворот! Ты всерьез размышляешь над тем, чтобы отойти от литературной деятельности?

Илья Одегов

Я понимаю, что премий наполучал уже всяких, во всех журналах, в которых мечтал опубликоваться, опубликовался…. В Союз писателей Казахстана не вступил, там все сложно, но зато стал членом Союза писателей Москвы.

За последние годы меня переводили на английский, на немецкий, на польский. Публикаций - целый шкаф. То есть вещи, которые я написал, они уже сами по себе живут, их переводят, они и повторные публикации пережили, и в книгах вышли. С книгой "Тимур и его лето" я, например, выступал на Международной франкфуртской книжной ярмарке, мне там организовали авторскую, личную презентацию, а это ведь самая крупная, самая главная ярмарка в мире. Творческих встреч провел штук сто, если не больше.

То есть как будто бы объективно я этот путь по каким-то главным вехам прошел, и все. Что может быть дальше? Либо повторение того, что уже было, либо, ну, может, какие-нибудь там другие премии или выставки. И я для себя понял, что единственное, чего у меня еще не было на литературном пути, - это большого романа, который вышел бы в каком-то хорошем издательстве и, надеюсь, пользовался бы популярностью. И я думаю, может, с этим не стоит торопиться? И нужно ли это вообще?

Я ведь к тому же еще и литературный деятель, не только писатель. Я много чего старался делать за последние годы для развития литературы вообще. Вел, например, телепередачу "Литературный клуб". Для чего это все делалось? Для того, чтобы людям с экрана рассказывать, что литература у нас есть, вот сидят наши живые писатели, можно с ними разговаривать, а вот книги современных авторов, и это хорошие книги.

Другой пример - ОЛША - наша Литшкола. Через меня прошло уже человек двести начинающих писателей, из которых многие уже если и не достигли какой-то широкой известности, то во всяком случае активно участвуют в различных фестивалях и форумах, публикуются в литжурналах и здесь, и за рубежом.

Например, есть такой журнал, Za-Za Verlag - немецкий, но русскоязычный. И в прошлом месяце вышел его номер, полностью посвященный казахстанской литературе. Многие из моих учеников там опубликовались. То есть выпускники уже свою судьбу литературную устраивают.

Ну и, наконец, я выступал миллион раз на всяких разных литфестивалях, на круглых столах зарубежных, где читал стихи отечественных авторов, рассказывал о казахстанской литературе. И на наших местных круглых столах я сто раз тоже выступал. Когда там говорилось, что все у нас в литературе шикарно, я влезал и говорил, что нет, не нужно закрывать глаза, все плохо, это нужно менять, этого не хватает. В общем, я понимаю, что сам вложил в прокачку казахстанской литературы очень много собственных усилий, а продвинулось все не очень далеко.

Понимаю, конечно, что есть люди, на литературные судьбы которых я в той или иной мере повлиял, знаю, что есть много людей, которые смотрели передачу, из нее что-то узнавали и до сих пор пишут, звонят, благодарят. Но, тем не менее, осознаю, что все это, ну, такие вот небольшие сдвиги в сравнении с тем, сколько усилий я в это все вкладывал, ничего особо не получая взамен. В рекламном бизнесе это называется "драйвить категорию". И это довольно неблагодарное занятие. Вот я долгое время драйвил казахстанскую литературу - и у нас, и за рубежом. А знают ли меня самого у нас в стране? Да особо как-то нет.

При этом есть люди, у которых гораздо больше возможностей в руках, а они сидят и ничего не делают. И я вот думаю, если им это не нужно, может, и мне не нужно? Может, стоит просто успокоиться и заняться чем-нибудь другим?

"Крылатую невесту Махди" я закончил, наверное, уже год назад. Ну как закончил: понимаю, что с ней по-хорошему надо еще сесть, поработать, как-то в целом привести ее в порядок. Но в общем-то базово она закончена.

В течение этого года я к ней не возвращался, и, честно говоря, не особо и хочу. Потому что понимаю: ну закончу я ее, и что? Ну отправлю в какой-нибудь журнал московский, в который я раньше мечтал попасть. Раньше это было счастье, успех небывалый - напечататься в "Новом мире", например, - это супер круто, такой исторический журнал, с такой историей. Но я в нем уже печатался несколько раз. И если я отправлю повесть туда, у меня будет всего лишь плюс одна публикация.

И я думаю: для издательства эта вещь слишком маленькая, в журнал отправлять опять - неинтересно уже. На какие-то конкурсы? Про уровень наших конкурсов я уже говорил, а в России сейчас тоже большая часть конкурсов либо свернулась, либо условия не позволяют… Ну то есть для серьезных конкурсов чаще всего нужен роман. Нужны номинаторы, иногда нужно, чтобы книга была уже издана, нужно вписаться в возрастной и территориальный ценз и так далее. В общем, я сижу и уже вообще не парюсь по этому поводу.

TENGRINEWS:

Чувствуешь ли ты себя признанным автором?

Илья Одегов

Нет конечно, не чувствую. У нас в сегодняшнем информационном потоке, чтобы быть признанным, нужно все время быть на слуху. Вот Димаш победил, был хайп. А сейчас уже меньше о нем слышно. Будет ли о нем слышно завтра, послезавтра, через год, уже непонятно.

Или ситуация с Самал Еслямовой. О ней после "Тюльпана" никто не говорил, хотя и там у нее была классная роль, а сейчас заговорили. То есть у нас в этом смысле нужно все время быть на самом гребне волны, чтобы быть признанным. Вот из российских, какие есть признанные писатели, на твой взгляд?

TENGRINEWS:

Ну, пожалуй, пресловутый Виктор Пелевин...

Илья Одегов

Вот я тоже так думаю. Мне кажется, Пелевин - может быть, единственный признанный российский писатель. Во-первых, потому что каждый год у него стабильно выходит новый роман. И пусть это не всегда хорошие романы, но, тем не менее, автор на слуху, работает. Во-вторых, он признаваем, хоть и порицаем в какой-то степени в профессиональном сообществе, и в-третьих, любим большим количеством читателей. Вот три составляющих фактора: постоянная публичная активность, уважение профессионалов, любовь публики. Это - признание. Возможно, Пелевин - единственный автор, которого вспомнят лет через двести среди всей литературы на русском языке.

Кстати, недавно говорили с приезжими россиянами о том, что современная серьезная литература все больше уходит в рефлексию. Там прорабатываются какие-то духовные проблемы, а сюжет вторичен. А хорошо, когда есть и то, и другое, и сюжет, и глубина, когда и читать интересно, и человек получает удовольствие от этого, и при этом это еще работает на каком-то глубинном уровне с собой, со своим восприятием мира.

Меня, пожалуй, через двести лет не вспомнят. Хотя сейчас, например, в наших университетах пишут диссертации по моим рассказам, кандидатские, даже докторские работы пишут. Но я понимаю, что это опять же происходит в узком кругу, в котором оно и будет вероятней всего похоронено.

На самом деле, это совсем не пессимистичный взгляд на жизнь. Я понимаю, что по сравнению со многими другими казахстанскими авторами у меня все как бы на мази. У меня, если посмотреть пункты моей биографии, есть и Франкфуртская ярмарка, и Русская премия, и книги в хороших издательствах. То есть объективных достижений много. Но их значимость во многом определяется фоном.

Над интервью работали Павел Атоянц и Азат Шайкенов.

Продолжение следует...