Роль Казахстана в остросюжетном сериале под названием "мировая политика"
Тревожное перемигивание проблесковых маячков на крышах патрульных автомобилей. Напряженное молчание дюжих полицейских за капотами, впившихся взглядами и стволами табельных кольтов в пустые окна серого здания. Негромкий бормоток толпы зевак, скопившихся за желтой лентой в паре сотен метров.
Тишину прорезает гулкий рык мегафона: "Не стреляйте! Наш человек входит в здание". Из утыканной спутниковыми антеннами командно-штабной машины появляется он, главный герой. Слегка небрит, небрежен. Ослепительно белая улыбка гармонирует с белоснежной надписью "police" на бронежилете поверх офисной рубашки с закатанными рукавами. Идет туда: освободить заложников, предотвратить стрельбу, убедить террористов сдаться.
Промытое мировой киноиндустрией сознание услужливо подсовывает примерно такой образ, когда речь заходит о "переговорщике" или "медиаторе". Этот парень редко мелькает на первых полосах газет. Еще бы, ведь его переговоры проходят "за закрытыми дверями". А когда он хорошо справляется со своей работой, конфликт и кровопролитие так и не случаются. Ну что тут интересного для жаждущей бурного зрелища общественности?
Зато в глазах профессионалов специалисты такого профиля ценятся на вес золота. Умеющих грозно размахивать оружием удручающе много. Способных силой слова остудить страсти и вернуть мечи в ножны – исчезающе мало.
Примерно такую роль взялся исполнять Казахстан в бесконечном остросюжетном сериале под названием "мировая политика". И если хорошо подумать, то какая другая роль подошла бы ему лучше? Главного злодея? Крошащего злодеев пачками сурового полицейского? Второстепенного статиста, обреченного погибнуть в первой же перестрелке?
Для огромной по территории, но небольшой по "удельному весу" страны крайне важно найти свою нишу и роль в сообществе наций. Только так, обладая признанной полезностью и функциональностью, можно сидеть за игровым столом и обеспечивать свои интересы, а не метаться по столу разменной фишкой в чужой игре. Только так можно укреплять свой суверенитет, внешнеполитическую дееспособность и создавать внешние условия для внутреннего развития.
Первая проба на роль медиатора состоялась еще во времена председательства в ОБСЕ. Именно тогда раздираемая противоречиями организация вдруг впервые за многие годы собралась на уровне глав государств в занесенной декабрьской метелью Астане и единогласно приняла совместную декларацию. И надо изнутри знать ситуацию в ОБСЕ, где согласия подчас нет даже по самым основополагающим принципам, чтобы оценить единодушие президентов и премьеров, проявленное в Казахстане.
Затем были два раунда переговоров по ядерной программе Ирана. Болезненный вопрос, вокруг которого зарубежные дипломаты и делегации сломали не один десяток копий за прошлые годы. Однако после переговоров в Алматы решение нашлось довольно быстро. Мы, в итоге, еще и урановое топливо умудрились продать для гражданских атомных объектов в Иране с разрешения мирового сообщества и в обмен на отказ Тегерана от оружейного урана. И дело не только в том, что Казахстан – крупнейший в мире производитель урана, но и в том, что все без исключения участники этого деликатного процесса испытывают достаточную степень доверия к центральноазиатскому медиатору.
Доверие стало ключевым активом и в ситуации, когда сбитый самолет внезапно прочертил линию разлома между Анкарой и Москвой. Казахстан столкнулся с неприятной перспективой противостояния ключевого партнера по союзу тюркоязычных государств с ключевым партнером по евразийскому союзу. Однако интенсивные переговоры дали результат – турецко-российское примирение состоялось, и обе стороны публично поблагодарили Казахстан за посредничество.
В эту же канву ложится так называемый "астанинский процесс" - переговоры по урегулированию в Сирии, на которых впервые вырисовываются хоть какие-то договоренности по самому горячему конфликту на Ближнем Востоке. Участие стран-гарантов, правительства Асада и прибытие представителей вооруженной оппозиции – те же сигналы доверия к признанному "брокеру".
Наконец, избрание в Совет Безопасности ООН. Прямое участие в решении острейших мировых конфликтов – это не синекура и не блажь, вдруг взбредшая в голову казахстанской дипломатии. Это долгосрочное становление многажды упомянутой стратегии медиатора и брокера, которая поддерживается планомерными тактическими решениями. За эту стратегию и проголосовало подавляющее большинство государств, пожелавших привлечь страну из Центральной Азии к работе ключевого органа по обеспечению глобальной безопасности.
Казахстан начала работу в Совбезе ООН с января текущего года, и за прошедшие два с половиной месяца успел с головой погрузиться в решение самых серьезных проблем "хардкорной" мировой политики.
В структуре Совета Безопасности существуют вспомогательные комитеты, которые создаются для проведения в жизнь решений, отраженных в важнейших резолюциях СБ. То есть делегации стран - членов не просто принимают бумагу с рекомендациями, а создают специальные органы, которые обеспечивают исполнение принятых решений. Так вот, Казахстану, с учетом пресловутого доверия, достались, пожалуй, самые сложные направления работы. На нашу страну было возложено председательство в комитете по Афганистану и Талибану, в комитете по борьбе с ИГИЛ / ДАИШ, а также в комитете по ситуации в Сомали и Эритрее. Помимо этого, казахстанская делегация в Совбезе активно привлекается к работе комитетов по Ирану и Северной Корее. В общем, полный "джентльменский набор" проблем и конфликтов, требующих безотлагательных мер и солидарных действий.
Не забыт и "шкурный вопрос" - ситуация в Центральной Азии. Казахстан готовит принятие обширного документа по нашему региону, которое, скорее всего, придется на период председательства в Совете Безопасности. Да, будет и такое – председательство ротируется на постоянной и равноправной основе: каждое из государств - членов возглавляет СБ по очереди, в алфавитном порядке и сроком ровно на один месяц. Наше председательство планируется в течение января 2018 года.
Так что в ближайшие два года наши представители будут и дальше закаляться в бесчисленных открытых и закрытых заседаниях Совбеза – дипломатических битвах высшего уровня – параллельно укрепляя внешнеполитическую силу и дееспособность Казахстана. Причем здесь можно смело ставить хештег #прямосейчас, потому что, когда бы вы ни читали эту статью, в этот момент один из наших дипломатов совершенно точно находится в здании ООН. Это одно из требований работы в Совбезе – официальный представитель государства - члена должен находиться, так сказать, в шаговой доступности, чтобы в течение нескольких минут прибыть на заседание, если внезапная угроза международной безопасности потребует экстренного реагирования.
Казахстан же продолжит вживаться в роль медиатора, облеченного доверием и востребованного в самых напряженных конфликтах. Потому что иначе, в лучших традициях полицейских фильмов, пределом мечтаний несостоявшегося переговорщика может стать работа на подхвате и патрулирование улиц. Как говорил индийский бизнес-тренер Кришна Сагар: "В жизни вы получаете не то, чего заслуживаете. Вы получаете то, чего сумеете добиться путем переговоров".
