Авторы

Неподалеку от столицы Казахстана есть поселок Косшы. Это не обычный поселок, а уже, можно сказать, город. Здесь порядка 50 тысяч жителей, достаточно новых многоквартирных домов, бесчисленное количество всевозможных магазинов, кафе и прочего, и прочего. Большая часть местных работает в Нур-Султане, а живет в Косшы, или в Кощах, как еще говорят в народе. Столицу они именуют просто - городом. Те, кто в возрасте, переезжать в мегаполис не стремятся, те, кто моложе, в беседе вспоминают популярные столичные торговые центры, но вместе с тем тоже ценят возможность жить в сельской местности. В настоящее время вопрос об отнесении села Косшы к категории города областного значения вынесли на публичное обсуждение. В связи с этим репортеры Tengrinews.kz спустя четыре года вновь отправились в это село.

Мы были в Косшы в 2017 году, также весной. И тогда нам в глаза бросилось большое количество мусора. Пакеты, бутылки, пищевые отходы - все разлеталось по степи и по дворам поселка.

В этот приезд мы увидели похожую картину.

Мусорные контейнеры рядом с многоквартирными домами переполнены, пакеты с отходами складируют уже возле баков. Здесь же люди оставляют старую мебель.

Есть даже отдельные "пластиковые" поляны.

"Мусорка - это вообще тихий ужас. Раньше периодически загаживали, а сейчас совсем стало ужасно", - говорит неравнодушный местный житель.

"Во-первых, мусор нерегулярно вывозят, во-вторых, люди сами виноваты, выкидывают туда мебель и прочее, ну зачем?" - задается вопросом мужчина, живущий в этом поселке порядка 20 лет.

Тот же местный житель обращает наше внимание на новостройки с уложенным во дворе асфальтом и на старые советские четырехэтажки, во дворах которых вместо асфальта просто земля и старые качели.

Вот такой контраст.

Но жители старых четырехэтажек на свои дома не жалуются. Говорят, их жилье ничем не уступает соседним новостройкам, а может быть, даже в чем-то и надежнее.

"Эти дома шестидесятых годов прошлого века, фундамент у них хороший, дома теплые", - уверяют жильцы. Рассуждая о том, как за последние годы вырос поселок Косшы, они приводят такой факт: "Раньше за нашими домами туда дальше было картофельное поле, сейчас в ту сторону поселок растет".

Этого парня зовут Ержан, ему 21 год, он родился в поселке Косшы. "Сейчас домой с суток иду, до вечера спать буду, потом буду ужин готовить и завтра опять на работу", - делится планами Ержан. Он работает охранником здесь, в поселке.

Из-за работы он теперь редко выходит гулять с друзьями. Получает 105 тысяч тенге, говорит, что при желании, если брать больше суток, можно зарабатывать и до 200 тысяч, но Ержан уверяет, что его зарплаты ему достаточно. Живет он с родителями.

"Вот скоро, думаю, отпуск взять на неделю хотя бы и с пацанами походить, погулять. В торговом центре в городе уже давно не был", - отмечает Ержан. При этом переезжать в столицу он не планирует.

В момент нашего разговора в небе пролетает самолет. Гул такой сильный, что иногда не слышишь собеседника.

"Вообще у нас здесь тихо, спокойно, только самолеты летают (неподалеку аэропорт). Гудят постоянно, и ночью, и днем", - замечает Сергей - житель новостроек в районе под названием "Лесная поляна".

"Магазинов много сейчас стало, хорошо, а по началу тут вообще пусто было", - говорит мужчина.

Единственное, замечает он, в жилом массиве плохие дороги. Но все же жизнь в поселке ему нравится больше, чем в городе. "Суета там", - говорит он про столицу.

В "Лесной поляне" тоже хватает мусора. 

Мусор, снег, ледяные глыбы и талая вода - постоянная головная боль для предпринимательницы Гульнур. У нее в подвальном помещении аптека, и она уже несколько лет вынуждена бороться с потопом в самом помещении и латать дыры в козырьке при входе в аптеку - с крыши постоянно падают ледяные глыбы. А не дай бог такая глыба упадет на голову прохожему, переживает она.

Одно из самых людных мест в "Лесной поляне" - аллея. Мы были там посреди недели днем, а вечером и в выходные, говорят, на этой прогулочной улочке яблоку негде упасть.

На аллее проводят свое свободное время местные школьницы. Вообще молодежь - это, пожалуй, самая осведомленная часть жителей поселка. Они оказались в курсе того, что их село скоро может стать городом.

"Да, планируется, что у нас будет город областного значения, нам говорил учитель. Но от этого только хуже станет, потому что на ЕНТ не добавят баллы за сельскую местность, хотя это очень важно для нас", - рассуждают школьницы.

"Нам здесь не хватает нормальных дорог, есть проблема с мусором, воду отключают, Интернет плохо ловит, еще школа очень сильно заполнена и кабинетов не хватает, вместо 1000 учеников 5000 учатся. Автобус, который идет до города, сильно переполнен утром и вечером, потому что люди едут и возвращаются с работы, автобусов не хватает, очень сильная давка", - это все рассказывает нам местная молодежь.

Сами они часто бывают в городе. "В неделю по несколько раз, потому что в "Лесной поляне" особо негде гулять, кроме этой аллеи, но и тут тоже вечером очень много людей", - говорят они.

Конечно, они ценят тишину и чистый воздух, но признаются: молодежи здесь тесно и нет для них интересных мест.

В старой части поселка у жителей тоже есть свои пожелания. Пенсионеры, например, хотели бы видеть в этом сквере благоустроенные места для отдыха и активного образа жизни.

"В 2010 году население Косшы было пять тысяч человек, а сейчас - 50 тысяч официально, а неофициально, наверное, все 100 тысяч", - рассуждает один из местных жителей Евгений, наблюдавший рост своего поселка.

Но даже факт превращения маленькой деревушки в поселок с городским размахом не заставит его разлюбить это место. Здесь ему по-прежнему больше нравится, чем в шумной столице.

Нравится здесь жить и пенсионеру Жусупбеку. На вопрос, что он думает о придании поселку Косшы статуса города областного значения, умудренный опытом аксакал отвечает: "Значит, будем городскими".

Текст: Ренат Ташкинбаев. Фото: Турар Казангапов©

Хотите оказаться в параллельном мире? Это очень просто. И в то же время потребует от вас затрат, усилий и терпения. Для этого сначала надо добраться до Шымкента, а потом вам понадобится автомобиль с хорошей проходимостью, и вот, преодолев бездорожье, вы окажетесь в очень интересном месте, где испытаете непередаваемые ощущения. Эта история про некогда цветущий поселок Байжансай.

Мы едем медленно по горной дороге, состоящей из камней, узеньких мостиков, луж и сугробов. Автомобиль трясет, нас бросает из стороны в сторону.

Двигаться по такому пути - занятие очень изнурительное и монотонное. Но спасают удивительные пейзажи и звуки природы: скалы, пение птиц, журчание горной реки.

Проходит полчаса, час, кажется, что скалы сужаются.

Вглядываешься в них, а там наверху - пещеры.

И никого кругом, ни души. С ужасом думаешь: каково оказаться здесь одному, без транспорта, без помощи, без других людей.

Но вдруг перед нами возникает корова.

Она лениво поворачивает голову в сторону нашей машины и смотрит, как будто удивляясь: мол, что здесь потеряли эти люди.

Дальше мы встретим еще коров, а потом и первого за этот долгий горный путь человека. Это путник. Фигуру мы разглядели не сразу.

Человек с рюкзаком. Подъезжаем ближе, оказалось, это подросток. Ему 14 лет, посещает школу в поселке, который расположен в 19 километрах от его дома. И все эти 19 километров паренек проходит пешком, иногда на лошади, иногда его подбрасывает попутная машина.

"В одну сторону идти пешком четыре часа", - говорит юноша. Зовут его Нурсултан.

Четыре часа в пути. Я сразу представил, как он идет по горному серпантину один, в раздумьях и никого кругом. Четыре часа туда - четыре обратно: о чем только не передумаешь за это время.

Остаток пути парень проделывает в нашей компании. Заезжаем в Байжансай, Нурсултан идет к себе домой, а мы начинаем исследовать поселок. Таким мы увидели Байжансай в марте 2021 года.

На возвышенности стоят развалины - это бывшие дома. Сейчас - сараи. В сохранившихся окнах - сено, а под нашими ногами - килограммы, а может быть, даже тонны навоза, из-за чего иногда идти очень сложно.

Но вот мы выбираемся из навозной кучи, и перед нами возникает фасад бывшего дома культуры.

Ощущения очень необычные. Кажется, что ты обнаружил следы какой-то утерянной древней цивилизации. От здания сохранились лишь очертания, а рядом с ним обезглавленные памятники.

Впрочем, есть и одна целая скульптура женщины.

Словами не передать то чувство, которые испытываешь при виде таких находок.

Через несколько минут к этому пейзажу добавится семейство осликов.

Они будут с любопытством смотреть на нас, а когда мы попытаемся подойти ближе, станут пятиться назад.

Идем дальше и видим еще одно здание. Как позже расскажут местные, в нем когда-то располагалась контора, а потом была школа.

При входе так и написано: школа - это лодка, а знание - это море. Но доступ к этой "лодке" закрыт, в смысле дверь в школу заколочена.

Теперь в этом здании тоже сарай.

Вообще здесь осталось всего пять семей. Все они держат скот.

"Раньше здесь много людей было. Вот здесь контора рудника была, там школа, там клуб, там магазин, были столовая, фабрика, шахта, парк, садик, хорошо было. А потом работы не стало, все уехали в 91-92-м годах", - рассказывает Нурсауле.

Слушаешь местных жителей и думаешь: как же они живут здесь, вдали от цивилизации. Да как-то живут, особо вроде не жалуются. Есть у них спутниковое телевидение с казахстанскими телеканалами, есть скот.

"Ничего, нормально, бараны, коровы есть", - говорит еще один местный житель Еркын.

Когда растает снег, то открывается дорога на другие поселки. А в летнее время здесь бывает даже в каком-то смысле многолюдно: приезжают туристы посмотреть на поселок-призрак и заброшенные шахты, а также приезжают люди, которые когда-то здесь жили.

Люди приезжают, ходят по развалинам, угадывая в них остатки зданий из своей молодости и детства: здесь была столовая, здесь - общежитие, здесь - пекарня... Кто-то не выдерживает и начинает плакать. Все это можно увидеть на многочисленных любительских видео в YouTube или "Одноклассниках".

В социальной сети находим видео десятилетней давности. Местная жительница, рассказывает, каким был Байжансай в далеком прошлом.

"Здесь был чудесный поселок, очень красивый, наш поселок называли маленькой Швейцарией, домики все и бордюрчики всегда были побелены, все заборы были покрашены, каждый день машина поливала улицы, я всегда гордилась тем, что живу в этом поселке.

У нас было паровое отопление, вода была в домах. Здесь было абсолютно все, мы были независимы от города. В магазинах было все, чего не было даже в Шымкенте, у нас было хорошее снабжение, поскольку у нас был свинцово-цинковый рудник, очень ценная руда у нас была, даже вначале нас и на карте не было", - говорит жительница Байжансая.

Впрочем, и теперь поселок с трудом можно найти на карте. А если он и находится, то далеко не каждый водитель из Шымкента имеет представление о том, как туда доехать.

"Во время войны наша руда использовалась для фронта, каждая четвертая пуля была изготовлена из нашей руды", - рассказывает героиня ролика. Ее слова подтверждает и геолог, который когда-то работал в Казахстане.

Люди вспоминают ныне разрушенный клуб, какие там были концерты, танцы, кино.

Рассказывают, что в лучшие времена в поселке проживало до пяти тысяч человек. Была у них своя зона отдыха в горах.

"Жили мы очень хорошо, как в сказке", - уверяет жительница Байжансая. На момент записи того видео в поселке оставалось тридцать семей.

Ей задали вопрос: а что произошло со всеми этими зданиями?

"В те годы (после распада СССР) вообще был беспредел, все разрушили: и клуб разрушили, и дизельную электростанцию, и подстанцию, шахту демонтировали. Поначалу не разрешали разбирать дома, а потом уже никто никого не спрашивал, каждый разбирал свой дом и вывозил материалы, потому что люди бедствовали", - отвечает она. То интервью, судя по всему, было снято в июле 2010 года.

И это лишь одно воспоминание. А сколько таких историй могут рассказать другие бывшие жители этого некогда райского места.

Обратная дорога из Байжансая.

Все-таки природа в этих краях удивительная.

Мы снова медленно пробираемся через скалы. Темнеет. Вокруг сплошные камни, и в какой-то момент пейзаж начинает сливаться. Но вот фотограф замечает движение в горах. Это дикие животные. Обратите внимание на их окрас: благодаря ему они едва различимы на фоне камней.

Но на самом деле, чтобы оказаться в подобной параллельной развитым городам реальности, совсем не обязательно выезжать так далеко. Вот, например, в Акмолинской области неподалеку от столицы можно встретить похожую картину.

А сколько подобных руин по всей стране.

Текст: Ренат Ташкинбаев. Фото: Турар Казангапов©

Читайте также: 

Затерянный казахстанский поселок, живущий в параллельной реальности

Историю про то, что браконьеры намеренно начали ловить в свои сети не только рыбу, но и тюленей, корреспондентам Tengrinews.kz рассказал капитан второго ранга Фархад Мирманов. Он является командиром второго дивизиона береговой охраны Пограничной службы КНБ по Мангистауской области. Вместе с ним и другими пограничниками наши репортеры вышли в море и погрузились в тему, о которой до сих пор имели лишь поверхностное представление. Оказывается, браконьеры на Каспии - это в каком-то смысле целая субкультура.

Но сначала про тюленей. Скажем сразу: увидеть этих животных в реальной жизни на этот раз нам не удалось. В нашем распоряжении оказалось лишь видео, как пограничники выпускают в море найденную в сетях особь.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация от Ренат Ташкинбаев (@renat_tashkinbayev)

Испуганный тюлень шипел и кусался, поэтому моряки как можно скорее отправили его в естественную среду обитания.

Но не всем животным так везет.

"Среди браконьерских сетей попадается как осетровая рыба, так и тюлени. Если раньше браконьеры выбрасывали тюленей за борт, то сейчас они из сетей тушки тюленей забирают с собой (запутавшись в сетях, тюлень через какое-то время гибнет, так как не может долго находиться под водой без воздуха). В районе Каражанбаса, где находятся затонувшие корабли, мы обнаружили схроны - 18 тушек тюленей, уже разделанных - шкуры отдельно, жир отдельно. То есть, получается, их готовили для транспортировки", - говорит Мирманов.

До 2020-го пограничники не сталкивались с тем, чтобы браконьеры охотились на тюленей. Но за прошлый год нашли в сетях 39 экземпляров (не считая тех, что были уже разделаны).

"Видимо, в связи с тем, что началась пандемия и где-то на уровне слухов начали говорить, что тюлений жир помогает от ковида, от пневмонии. Но это все, повторюсь, на уровне слухов и догадок. И мы часто стали замечать, что браконьеры также истребляют тюленей", - рассказывает наш собеседник.

"Тюлений жир топят на солнце, считается, что он очень лечебный, полезный, от всевозможных болезней помогает. А шкурки снимают, солят и сохраняют для дальнейшего использования. Я думаю, что из них шьют подклад для спальных мешков, он не промокает", - сказал нам еще один член команды, добавив, что мнение насчет полезности тюленьего жира - это всего лишь чьи-то домыслы.

Но в наступившем году, говорят они, запутавшийся в браконьерских сетях тюлень им пока не попадался. И все же главная цель у любителей легкой наживы - это не тюлень, а рыба ценных пород.

За прошлый год моряки подняли более 360 километров браконьерских сетей, в которых находилось более 3000 экземпляров рыб осетровых пород. В итоге в естественную среду обитания было выпущено около 3,5 тонны рыб. Пограничники сделали подсчеты и сообщают, что таким образом они предотвратили ущерб на сумму два миллиарда 800 миллионов тенге.

"В связи с тем, что сейчас в азербайджанской части Каспийского моря и со стороны Астрахани идет нефтедобыча, вода там грязная. А в казахстанской части, как правило, вода чистая, и поэтому рыба вся практически находится здесь", - говорит Мирманов.

По этой причине в казахстанской части Каспия охотятся не только наши соотечественники, но и иностранцы. В частности, это выходцы из Дагестана, Калмыкии и Астраханской области.

За прошлый год задержаны 18 иностранцев. Их судили за нарушение госграницы. Вообще, именно охрана госграницы - это основная функция погранслужбы, а охрана биологических ресурсов Каспия - задача второстепенная. Но тем не менее именно борьба с браконьерскими сетями и самими браконьерами составляет внушительную часть работы береговой охраны.

Вот и на этот раз в районе Баутинской бухты на воду спускают бортовой катер с досмотровой командой. Они должны обследовать мелководье, куда корабль не пройдет. А браконьеры как раз ставят свои сети именно там, на глубине 1,5 метра.

На этот раз катер сети не нашел, но вытащил браконьерский якорь.

С самими браконьерами встретиться тоже не удалось, но их быстрая лодка попала в объектив нашего фотографа.

Кстати, у браконьеров бывает очень хорошее техническое оснащение.

"В позапрошлом году мы задержали дагестанскую байду (лодка). Больше всего удивило, что у них была навигационная аппаратура последнего поколения, самая новая радиолокационная станция, УКВ- и КВ-радиостанции, несколько спутниковых телефонов и эхолоты. А также нас поразило внутреннее убранство байды, там были американские армейские спальные мешки. И у самих браконьеров экипировка была на очень высоком уровне: непромокаемые костюмы, непромокаемые сапоги. Все было сделано достаточно серьезно, как будто это какое-то элитное военизированное подразделение. Все у них было по последнему слову техники", - рассказывает Мирманов.

О хорошей оснащенности некоторых браконьеров говорит и капитан второго ранга Нурлан Альжапаров.

"У них полностью все двигатели новые, четырехтактные, работают только на 95-м чистом бензине, двигатели очень мощные, скоростные", - подтверждает он.

Мало того что в техническом плане нарушители подкованы, так еще ведь есть среди них такие, которые настроены очень решительно.

"Много случаев было в опыте береговой охраны, когда до последнего байды сопротивлялись, пытались уйти от преследования. В связи с чем согласно закону нашими пограничными нарядами применялось оружие для задержания (по двигателям и плавсредствам)", - поясняет Альжапаров.

На берегу можно найти несколько задержанных браконьерских лодок, на некоторых из них есть следы от оружия.

"Меня всегда удивляло, что браконьеры, например из Дагестана, идут до последнего. Если перебиваешь двигатели, они идут на одном двигателе. Если перебиваешь рулевое устройство, они пытаются каким-то способом уйти от преследования вертолета или катера. Даже когда перебиваешь все двигатели, они пытаются на веслах уйти в любом случае. Иногда бывало и так, что браконьеры прыгали в воду и пытались вплавь уходить от преследования. То есть они очень решительные, не сдаются, бьются до конца, чтобы не попасть в наши руки", - говорит Фархад Мирманов.

А некоторые браконьеры-иностранцы и вовсе себя ведут как пираты. Среди них, например, встречаются выходцы из Калмыкии.

"У них свои морские законы, браконьерские, пиратские, которых они очень четко придерживаются. Если у обычных браконьеров запрещается на чужой участок заходить, трогать чужие сети, то у пиратов - наоборот, они идут, грабят чужие сети. Если встречают в море других браконьеров, то вплоть до того, что забирают двигатели. Например, наши казахстанские браконьеры далеко не заходят, у нас ведь рыба на мелководье, а им (иностранцам) приходится идти к нам, так как популяция рыб в основном в нашей стороне", - поясняет его коллега Нурлан Альжапаров.

Интересно, что в Интернете можно найти даже своеобразный браконьерский гимн, пронизанный понятной только своим романтикой. Под песней можно найти много восторженных комментариев, одобряющих браконьерство. Там сторонники нелегальной добычи рыбы вступают в дискуссию с оппонентами, доказывая, что рыбы в море много и хватит всем.

Но, как уверяет Мирманов, в последнее время с пиратами успешно борются.

"Я думаю, если и есть сейчас пираты в Каспийском море, то это единичные случаи. Как такового пиратства сейчас нет, уже порядок наведен. Где-то с применением оружия, где-то уговорами, а где-то ужесточением законов.

Уже более трех лет у нас не было задержания браконьеров из Калмыкии, в связи с тем, что пограничное управление ФСБ по Республике Калмыкия активизировало работу и перекрыло выход по каналу из города Элиста в Каспийское море", - говорит наш собеседник.

Корабли пограничников постоянно находятся в море, сменяя друг друга на посту. Боевая служба судна длится до девяти дней.

У нас есть возможность пройтись по кораблю и посмотреть, как там все устроено.

Так выглядят каюты. В глаза бросается постель, уж очень она напоминает ту, что можно встретить в наших поездах. За шитьем сидит Роман Попов из Кокшетау. Он служит 2,5 месяца. "Больше всего запомнилось, когда из браконьерской сети вытаскивали осетрину, первый раз такое видел", - рассказывает он.

"В море становишься более отрешенным от мира. А когда возвращаешься на пирс, то чувствуешь, как будто ты  дома", - делится впечатлениями матрос Ерсин Зейнулин из Караганды, служит он восемь месяцев, это его уже 12-й выход в море.

Примечательно, что в море не ловит сотовая связь, нет мобильного интернета. Напрашивается вопрос: как же сегодняшняя молодежь живет без социальных сетей? Но ребята уверяют: работы на корабле столько, что об этом даже нет времени подумать.

Корабль качает, и у меня начинается предчувствие надвигающейся морской болезни. Но достаточно выйти на палубу, посмотреть на горизонт, и все приходит в норму. Нам повезло: море в этот раз было на удивление спокойным. А иногда качка бывает такой сильной, что элементарный сон на кровати превращается в аттракцион.

Как и полагается, на судне есть кок. Максим Агафонов из Усть-Каменогорска, служит восемь месяцев.

"Не устали готовить?" - интересуемся мы у парня.

"Никак нет", - лаконично отвечает кок.

Готовить он научился здесь, на судне, помимо стандартных риса, макарон и гречки, есть и свое фирменное блюдо - мясо по-тайски.

За скорость корабля отвечает капитан третьего ранга Вячеслав Гжибовский. Его семья живет в городе Форт-Шевченко.

За годы службы в море у Вячеслава накопилось много историй и впечатлений. Мне особенно запомнился рассказ о том, как он первый раз увидел тюленей, которые иногда выходят на замерзшие участки Каспия.

"У них такие большие добрые глаза, они как будто бездонные, смотришь в них как в пустоту. Это словами не передать", - говорит он.

К сожалению, в этот раз нам с фотографом не удалось заглянуть в бездонные глаза тюленей. Будем надеяться, что у нас еще будет такая возможность.

Текст: Ренат Ташкинбаев. Фото Турар Казангапов©

Издевательства над тюленями: спасет ли животных Красная книга

"У нас в регионе вся инфраструктура привязана к добыче нефти и газа, и поэтому у нас в основном живут суровые люди", - говорит житель Актау. Но речь в этом репортаже пойдет не про областной центр Мангистауской области, а про городок, расположенный примерно в 150 километрах от Актау. Жанаозен - многим казахстанцам этот населенный пункт запомнился из-за событий 2011 года. Но с того момента прошло уже почти десять лет, и мы решили посмотреть, а как вообще сейчас живет этот город. Слыша слова о суровости этого края, есть соблазн навесить соответствующий ярлык. Но, пробыв в этом месте почти три дня, мы поняли: Жанаозен не так прост, как кажется.

Первое впечатление: февраль, снега нет, некоторые люди ходят без головного убора, кто-то очень легко одет.

Вокруг все в коричневатых тонах, в городе преобладает песочный цвет.

И как будто, чтобы разбавить эти однообразные оттенки, повсеместно перед нашим взором начинают возникать дома голубого, розового и зеленого цветов.

Такое чувство, что ответственные за город не захотели мириться с пустыней и решили, насколько это возможно, сделать свой город красочным.

Однако песочные оттенки побеждают, глаза к ним быстро привыкают, и любой яркий цвет на фоне ракушечника сразу обращает на себя внимание - будь это чья-то яркая куртка, вывеска кафе или цветное развешанное на веревке белье в многочисленных домах-галереях. 

Этим домам с открытыми коридорами и отсутствующими подъездами можно посвятить отдельный репортаж, а при желании здесь можно снять фильм. Все здесь необычно. 

Галереи создают ощущение чрезмерной открытости, какой-то интимности. Если в обычных пятиэтажках-хрущевках жизнь людей как бы скрыта от посторонних глаз, то здесь все как будто наружу.

Гуляя по этим районам, снова вспоминаешь слова местных насчет суровости края и начинаешь размышлять: а в чем проявляется суровость? Разве что в этих уже довольно стареньких домах из ракушечника и блеклых дворах.

Но вот посреди этой серой пустыни мы замечаем белоснежные крылья.

Это голуби.

Местный житель Саламат держит здесь голубятню. Он любит животных и занимается птицами уже 40 лет.

Саламат работал нефтяником, а теперь на пенсии.

"Хобби у меня такое. Кто-то собак любит, кто-то лошадей, а я с детства голубей люблю. Мне нравится, я отдыхаю, когда их вижу. Они меня уже знают. Когда я иду, тут же начинают порхать, узнают хозяина", - говорит Саламат, глядя на своих птиц.

По работе он был в разных городах, но понял, что только в Жанаозене чувствует себя дома. Здесь его все устраивает.

"У нас сейчас все хорошо, город чистый, люди друг другу помогают, дружно живем", - считает Саламат.

Рядом на лавочке сидит его сосед Амандык. Когда-то давным-давно, еще в прошлом веке, он приехал в этот город из Туркменистана.

"Живу здесь с 1968 года. Нормально, только прохладно бывает зимой, мы привыкли к жаре, в Туркмении ведь жарко, там зимы вообще не бывает", - говорит Амандык.

Он вышел в магазин за хлебом и решил погреться на солнышке, посмотреть на голубей и пообщаться с соседом. Амандык признается, что не может без общения с людьми.

"В Актау даже не тянет, не хочу туда ехать. Просит сын, езжай, я говорю: не поеду. Десять дней там был и чуть со скуки не умер, там нет знакомых, а молодежь в новых микрорайонах сейчас не общается совсем, стучишь к соседям, они двери не открывают. А у нас здесь все двери открыты, галерейные дома. Вышел - уже на улице, зашел - уже дома", - рассуждает пенсионер.

Сам он, как и его сосед, тоже бывший нефтяник, работал машинистом.

"Здесь пенсионерам тяжело. Я, например, нормальную пенсию получаю, а есть те, которые 40-50 тысяч получают - вот им тяжело. Или взять эти дома - малосемейки называются, там маленькая комната, заходишь - кухня, дальше сама комната, туалет, ванная - метр на метр, и все, больше ничего нет", - рассказывает Амандык.

За годы жизни в Жанаозене он уже здесь ко всему привык. Иногда вспоминает Туркменистан, последний раз там был в 2015 году.

"Там невозможно жить. Мы как-то пошли на свадьбу одну, в восемь часов вечера милиция приходит, столы переворачивает, выгоняет всех, закон у них такой. В полдевятого вечера ни одного человека не увидишь на улице, только милиция и солдаты ездят", - говорит пенсионер. Впрочем сейчас, в период пандемии, запретами на свадьбы никого не удивишь, но это, конечно, уже другая история.

Кстати, о свадьбах.

В поездке мы познакомились с местными фотографами. Некоторые из них до пандемии специализировались на свадьбах, но ковид в каком-то смысле вывел из строя свадебную индустрию, и творческим людям приходится сейчас перестраиваться, искать заказы в сфере рекламы, дизайна.

Один из тех, кому пришлось расширить свой профиль, - Самат, ему 33 года, он родился в Жанаозене.

"Люди меняются, город сам меняется, строятся дома. В основном узенский народ, коренные жители, переезжает в Актау, а здесь сейчас много приезжих из поселков, из Туркменистана, Каракалпакстана", - говорит Самат.

Мы заметили, что местные редко говорят "Жанаозен", в основном просто "Узень".

Самат любит свой город за, как он сам говорит, самое жаркое лето. А еще за то, что в часе езды отсюда находится залив, в котором Каспийское море особенно теплое, и все ждут лета, чтобы вдоволь покупаться.

В самом начале репортажа мы отметили, что Жанаозен не так прост, как кажется. Мы думали, что видели здесь уже все, но стоило нам посетить местный рынок, как мы открыли для себя город с другой стороны.

Это самый настоящий восточный базар. Не имитация, не стилизация, как это часто бывает. А реальный восточный базар. С текстилем из Туркменистана, лекарствами из Ирана и местной продукцией из верблюжьего молока.

Заходим в подворотню, а там торгуют горячими ароматными луковыми лепешками за 300 тенге.

Тут же можно посмотреть, как их выпекают в печи.

Но бывает так, что тебя угощают и без всякой платы.

В одном из дворов мы увидели разведенный костер. У местных жителей был праздник, и нам предложили отведать только что приготовленные баурсаки.

Стоит вам отведать свежей выпечки, запить ее таким же свежим и нежным шубатом, и от стереотипов насчет суровости не останется и следа.

Помимо старых домов, в Жанаозене мы заметили и новостройки.

И, конечно, совсем другие оттенки Жанаозен приобретает ночью.

Что-то мне подсказывает, что если приехать сюда летом, то можно увидеть совсем другой Жанаозен.

Текст: Ренат Ташкинбаев. Фото: Турар Казангапов©

Битва за Бозжыру. Почему гора в Мангистау стала такой популярной

Корреспонденты Tengrinews.kz отправились в Мангистаускую область, чтобы своими глазами увидеть одно из самых обсуждаемых туристических мест - урочище Бозжыра. Наши репортеры признаются, что с самого начала каких-либо завышенных ожиданий от посещения этого объекта у них не было. Но, проведя в Бозжыре весь день, поняли, как они заблуждались. Бозжыра не просто горы причудливой формы, это какая-то совершенно другая планета.

Следует начать с того, что, приехав из охваченного бураном Нур-Султана в Актау, мы были приятно удивлены. В этом приморском городе лежал снег. Но местные очень быстро нас успокоили, заверив, что снег здесь если и выпадает, то долго не лежит.

О зиме мы сразу же забыли, как только выехали в сторону города Жанаозена, дорога на Бозжыру лежит через этот населенный пункт. Когда в этом месте днем светит солнце, то северному жителю кажется, что пришла весна, и временами можно даже ходить без шапки. Но для жанаозенцев, конечно, настоящая весна наступит позже.

Мы хотели отправиться к, так скажем, модной горе сразу же. Но знающие люди, которые не раз объезжали урочище на внедорожнике, предостерегли нас: в той местности прошел дождь и машина может просто не пройти. Поэтому нам пришлось провести два дня в Жанаозене, чтобы дождаться идеальных условий (подробнее о том, как живут люди в Жанаозене, читайте в одном из следующих репортажей).

На самом деле маршрут в Бозжыру уже давно проложен. Есть даже специальные агентства, которые за определенную плату возят туда туристов.

Как говорят люди, занимающиеся извозом, в среднем такая услуга стоит порядка 70 тысяч тенге (сумма за один джип с водителем на целый день). А если клиенты захотят, то можно еще организовать питание, это плюс десять тысяч на человека. Но мы смогли найти проводника подешевле. Вероятно, скидку нам сделали, потому что пункт отправления у нас был не Актау, а город Жанаозен.

Дорога на Бозжыру лежит через пустынную местность.

По дороге нам встречаются нефтяные качалки, верблюды и один поселок - Сенек.

В ауле этом все песчаного цвета, и единственное, что разбавляет этот пейзаж, - надпись "I love Senek".

Но скоро все следы цивилизации исчезли, и мы оказались в горной местности.

Сразу нужно сказать, что здесь можно перемещаться только на внедорожниках. Впрочем, временами и они с трудом пробираются сквозь эту каменистую пустыню.

Если вы случайно сойдете с накатанной дороги, то придется очень долго искать выход из этого труднопроходимого лабиринта, чтобы наконец-то поехать с нормальной скоростью.

Болтанка временами нешуточная, трясет так, что при первой возможной остановке еще какое-то время приходишь в чувство. На этом этапе ни о каких достопримечательностях не думаешь.

Но со временем вестибулярный аппарат приходит в норму, и, озираясь по сторонам, вы замечаете первую узнаваемую гору. Ту самую, которая изображена на купюре в 1000 тенге.

А потом будет еще одна остановка.

"Пожалуйста, не называйте это место тирамису", - чуть позже скажет нам житель Актау, когда мы будем ему рассказывать про горы с причудливыми цветами, состоящие как будто из разных слоев.

Но наша цель - Бозжыра. Мы поднимаемся на возвышенность и...

Нас останавливают сотрудники природоохранной инспекции и записывают наши данные. Просто так, чтобы знать.

Миролюбиво расставаясь с ними, мы следуем дальше и подъезжаем к контейнерам с работающим генератором.

Узнать, что это за объект, нам не удается. Опять же миролюбиво расставшись с охранниками вагончиков (об их назначении позже расскажет аким района), мы направляемся к Бозжыре.

В пути нас сопровождает фотограф из Жанаозена. Ему 33 года. Он говорит, что, хотя и сам родом из этих мест, про Бозжыру узнал всего несколько лет назад.

То же самое нам позже скажут и другие люди.

"Моя жена родилась в Жанаозене, но она вообще никогда не знала про Бозжыру, до этого никогда там не была. Мои отец, мать, братишка и друзья тоже никогда там не были. Я сам узнал про это место от пользователей соцсетей в 2017 году. Честно скажу, до этого я знать не знал, что там есть такая гора, что у нас вообще есть такое красивое место", - говорит житель Актау Азамат Сарсенбаев.

Он считает, что известность Бозжыра набрала в каком-то смысле из-за пандемии, пик туризма в эту сторону случился в прошлом году.

Аким Каракиянского района (на его территории находится Бозжыра) Кыдырберди Беков рассказал, что сам он узнал о Бозжыре в 2015 году, при том что начал работать в этой местности начиная с 2011-го (в должности замакима).

"Сам я впервые побывал в Бозжыре в 2017 году, тогда весной там видел туристов, в том числе иностранцев, которые приезжали на велосипедах. Даже наши некоторые местные жители не знают, где оно вообще находится, они думают, что этот объект где-то рядом с городом Жанаозеном, на самом деле это очень далеко от него", - говорит аким.

А другие наши собеседники уверяют, что Бозжыра все же известное место, но не в широких кругах.

"Многие туристы и путешественники прекрасно знали о Бозжыре и посещали урочище. Лично я впервые был там в 2016 году, поэтому неверно говорить, что об этой достопримечательности не было известно", - отмечает путешественник, тревел-блогер и экоактивист Нуржан Алгашов.

"Бозжыру знали уже давно, в основном иностранные клиенты, мы всегда возили туда иностранцев, и они, по большому счету, приезжали к нам в основном из-за Бозжыры и еще пары точек. Так что, если местный народ не совсем знает, и даже если 90 процентов не знают, это не говорит о том, что не знают все. Эта точка была известна, просто в период пандемии внутренний казахстанский турист для себя открыл Бозжыру, иностранный-то турист давно о нем знает", - считает директор общественного объединения "Экспедиция 362" Ерлан Джумаев.

До сих пор мы с фотографом сами воочию не видели Бозжыру. И вот наконец нам представилась такая возможность. Мы оказываемся перед двумя возвышенностями и сразу обращаем внимание на невероятную тишину.

Абсолютно никаких посторонних шумов. Очень скудная растительность и камни, камни, камни. Поднимаешь булыжники, и воображение начинает играть. В их очертаниях легко находишь напоминание костей животного.

А спустя час нахождения в этом месте и вовсе посещают сомнения: а на Земле ли ты находишься? Может, это уже какая-то другая планета.

Из доступных источников известно, что Бозжыра не что иное, как дно древнего океана. И от этой мысли становится немного не по себе. Представляешь себе огромную волну из фантастического фильма.

Солнце близится к закату, а нам бы хотелось посмотреть на это чудо природы с другого ракурса. И опять нас ждут высокие склоны, труднопроходимая дорога и сильная тряска. А потом восхождение на вершину пешком. Последние усилия - и перед нами открывается невероятный вид.

"А, Бозжыра, наш камень преткновения", - скажут местные, когда начнут расспрашивать нас о цели визита.

Действительно, это чудо природы породило много споров. В прошлом году появилась информация, что рядом с Бозжырой построят отель. Люди, видевшие вживую "клыки" (так в народе называют две центральные возвышенности), выразили свое несогласие со строительством. Шум был такой громкий, что защитников Бозжыры услышали в Акорде и сам Президент поручил пересмотреть проект строительства гостиницы.

"Я за развитие туризма, другой вопрос - как это собираются делать местные власти с бизнесом. Мы слышали, что планируется строительство бутик-отеля с бассейнами, спа, ресторанами и прочим в непосредственной близости от главной достопримечательности Бозжыры - так называемых "клыков" и других скал. Это, конечно же, совершенно неправильный подход, я против этого", - говорит экоактивист Нуржан Алгашов и дает ссылку на петицию в защиту Бозжыры, которую на данный момент подписали более 8000 человек.

"Повторюсь, я не против строительства отелей, но почему они собираются строить именно в уникальном природном месте. Строительство этого отеля в непосредственной близости от урочища Бозжыра нарушит визуальный вид, красоту этого природного объекта, который стоял там миллионы лет.

Туристам урочище как раз интересно именно как природный объект в первозданном виде. Если там будет построен отель и его будет видно со всех сторон и смотровых площадок, то это будет уже какое-то вмешательство человека в природу. Поэтому многие экологи и специалисты, люди, понимающие, как надо развивать туризм, предлагают строить отель либо около дороги, либо в радиусе 20 километров от урочища Бозжыра, но ни в коем случаем не в самом урочище, это принципиально важно, потому что строительство в текущей локации просто уничтожит уникальность Бозжыры, и ее уже не восстановишь", - убежден Алгашов.

"Сейчас Бозжыра заполняет информационное поле, и многие люди, которые вообще ничего не понимают в этой области, кидают свои диванные экспертные мнения о том, что отель там нужен. Говорят: если отель там построят, то мы посетим Бозжыру. Но я вас уверяю, они не посетят Бозжыру, даже если построят там отель, потому что цена этого отеля будет точно не по карману 99 процентам населения Казахстана", - уверяет Алгашов.

Рядом с Бозжырой мы находим много следов человеческой жизнедеятельности: стакан из-под кофе, упаковка от сока, медицинская маска. Ранее сообщалось, что за прошлый год это место посетили порядка 5000 человек. Еще больший бум планируется в этом году. Но пока в Бозжыре не сезон, поток людей ожидается с апреля.

"Когда мне сказали, что на Бозжыре хотят построить отель, визит-центр, развить цивилизованный туризм, для меня был радостный день, потому что я понимал, если туда придет "Риксос" (ранее была информация, что проект в Бозжыре будет реализовывать компания, построившая отель "Риксос" в Актау), то значит там будет нормальная дорога, информационное сопровождение, как туда добраться, и меньше будет мусора.

Ведь у нас в Мангистау очень много туристических объектов, и все они загажены, по сути, кроме волонтеров, ни у кого нет интереса там убирать. Именно поэтому на каждое туристическое направление нужен человек, который будет заинтересован, чтобы сохранять чистоту и природную первозданность. Я за это активно агитирую", - говорит cпециалист по связам с общественностью Азамат Сарсенбаев.

Он заявляет, что и сам сначала был против строительства отеля в непосредственной близости с "клыками", но когда узнал, что проект пересмотрели, стал спокоен.

"По первоначальному проекту хотели строить в километре, прямо под "клыками". Я тогда тоже против был этой локации. Потом собрались местные органы и предложили другое место - в четырех километрах от прежнего. Новое место примечательно тем, что это естественный вход и выход из ущелья, на границе заказника, здесь будет гораздо легче контролировать поток туристов.

Многие говорят, мол, стройте в поселке Сенек (70 километров от Бозжыры), стройте за 20 километров. Но какой в этом смысл? Ведь главный посыл в том, чтобы запретить въезд на территорию заказника внедорожников. Зачем тогда все это делать, если за 20 километров будет стоять визит-центр, и что, все 20 километров люди будут пешком топать до Бозжыры? Кому это надо?" - задается вопросами Азамат.

Несколько дней назад аким Каракиянского района подписал меморандум о взаимном сотрудничестве с главой ТОО Tethys Aktau IV, которое планирует реализовать проект неподалеку от Бозжыры.

"С нашей стороны уже выделен земельный участок для строительства гостиничного комплекса в виде этноаула площадью 28,1 гектара. Он будет располагаться на расстоянии четырех километров от Бозжыры. Сама Бозжыра остается как всем доступный туристический объект", - отметил аким.

Предполагается, что для перевозки туристов от этноаула до урочища Бозжыра будет предусмотрена аренда верблюдов и лошадей у местных жителей.

"На верблюдах, на лошадях, на квадроциклах. Кроме того, люди смогут попасть туда так же, как и сейчас, своим ходом или воспользоваться услугами турагентства", - пояснил чиновник. По его словам, изначально предполагалось, что строительство гостиничного комплекса будет возле самой горы, но потом этот проект был пересмотрен.

"Непосредственно рядом с Бозжырой строительства не будет, они (инвесторы) уже отступили. Если раньше предполагалось, что проект будет реализован где-то в километре от Бозжыры возле двух гор (клыков), то теперь инвесторы отошли от этого участка на четыре километра. Эта территория относится к земельному запасу нашего района. В настоящее время инвестор разрабатывает проектно-сметную документацию, после получения разрешения начнется строительство", - говорит Беков.

Также акимат подал заявку на разработку ПСД автомобильной дороги до урочища.

Что касается контейнеров, которые мы заметили на пути в горную местность, то, по словам акима, они необходимы для ведения изыскательных работ, которые проводит инвестор.

"Спецтехники там нет, они геологические замеры какие-то необходимые делали для проекта", - отмечает он. Как сообщил Беков, если инвестор получит разрешение, то проект может быть реализован уже в этом году. Однако есть люди, несогласные со строительством, и поэтому акимат проводит разъяснительную работу.

"Наши местные жители из Жанаозена, поселков Сенек, Куланды, Бостан, Болашак поддерживают развитие туризма, даже те люди, которые активно высказывали свои мнения, теперь не согласны с блогерами, которые выступали против строительства. Наши специалисты из заповедников и заказников считают, что никакого вреда для окружающей среды нет. Нужно развивать туризм, это же экономика", - убежден аким.

Аул в Каракиянском районе

"Согласно документу, на инвестора, ТОО Tethys Aktau IV, возложен ряд определенных задач: трудоустройство местных жителей с проведением для них обучающих курсов в сфере обслуживания в гостиничном и ресторанном деле. (…) Инвестору будет поручено развивать культурный туризм через реализацию проекта этноаула, без какого-либо урона для флоры и фауны, почвенным слоям, животному миру и природе в общем", - говорится в сообщении акимата по поводу подписанного меморандума.

Как отмечает директор общественного объединения "Экспедиция 362" Ерлан Джумаев, раньше они занимали принципиальную позицию в вопросе строительства на Бозжыре, но, после того как было передвинуто место предполагаемого возведения отеля, они заняли нейтралитет.

"Понятно, что власти полностью за этот проект, и я их тоже понимаю, ведь затащить инвестиции в наш регион не так легко. Инвестор хочет поставить объект как можно ближе к этим "клыкам", вначале они хотели это сделать прямо у подножья, но это бы реально полностью сломало весь вид", - говорит он.

Экоактивист Нуржан Алгашов выступает за то, чтобы урочище Бозжыра стало объектом природного наследия ЮНЕСКО.

"Чтобы завтра этот объект стал природным наследием ЮНЕСКО, там не должно быть никакого человеческого вмешательства, то есть уникальность этого природного объекта должна быть сохранена", - считает он.

Мы покидали Бозжыру и вдруг на вершине заметили лист бумаги. Это было послание.

Его авторы желают посетителям Бозжыры хорошего отдыха и просят лишь об одном - соблюдать чистоту.

Стало совсем темно и холодно. Мы спускались вниз к машине и не переставали удивляться тому, какой разной может быть Бозжыра в зависимости от времени суток. Ну точно другая планета.

Текст: Ренат Ташкинбаев. Фото: Турар Казангапов©